Маша Дитя-Творца - Стихи для СВ. 2014

© Маша Дитя-Творца, 2020

ISBN 978-5-0051-5974-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вечерняя свежесть спускается с гор.

Мерцают подкрылки причудливых штор.

Какой-то томительный час, но

Ты встала, как будто бы и не спала,

Свечу мне зажгла и глядишь в зеркала,

Не зная, насколько прекрасна.

Ты горечь во мне, ты свобода вовне,

Лиловые шрамы на белой спине,

Японские чёрные знаки.

Ты вышла из гладких холодных палат.

Ты любишь эротику и шоколад.

И вовсе – неправда – не зла ты,

Хоть носишь под платьем старинный кинжал.

Любой бы, наверное, принадлежал

Тебе без сомнений, не споря,

Но мир к перемене ролей не привык.

Смежаю страницы зевающих книг.

Пойдём, прогуляемся к морю.

Оно шелестит и ложится к ногам.

Я знаю секрет мастеров амальгам.

Как держишь конфету во рту ты…

А без разговоров я буду скучать.

Прозрачная радость ушла под печать

Из сплава металлов и ртути.

Подземные твари выходят из нор.

Лишь поцеловать бы в нечёткий пробор

Тебя, о моя Королева.

Но властная плоть равнодушно-сыта,

Но гаснет свеча, и лежит темнота

Повсюду – и справа, и слева…

(27—28.08.2014)

Ты хрупкая, как дорогой сервиз.

Пусть часто наши мнения расхожи,

Но заставляют обрываться вниз

Прекрасная фарфоровая кожа,

Влекущие кофейные глаза

И тронутые сладким блеском губы

(Мне даже жаль твой образ истязать —

Сравнения всегда выходят грубо) —

Сердца поэтов. Ветер кораблю.

А мы цепями ржавыми скрежещем.

Наверно, я саму себя люблю

В лице капризных и красивых женщин.

Но выбираю лёгкий внешний путь —

Стезя Души была бы непростая.

Я утешаюсь тем, что кто-нибудь

Который год мои стихи читает,

Скрываясь маской ложного стыда.

Меня пугают давящие стены,

Но я бываю счастлива, когда

Пишу, опять сильна и вдохновенна,

Владея всем – поток многоголос.

Приятно быть свободным и крылатым.

Плесни волной каштановых волос

И драгоценным тонким ароматом.

Сон – это ключ, не вымысел и бред.

Не уловить движений гибких, лисьих,

Не сохранить нечаянный портрет

Средь синевы и жёлто-красных листьев,

Не исцелить болезненной души,

Вкусившей беспечального порока.

Течёт строка, у ног лежит дорога.

Терпи, поэт: любуйся и пиши…

(28.08.2014)

Сны мои часто бредовы на треть.

Трудно пытаться заглядывать впредь.

Как справедливо указывал Фрейд,

В них мы желаниям вторим.

Путь мой надмирен, поскольку высок.

Слабо целую в горячий висок

Ту, что садится со мной на песок

Рядом с колеблемым морем.

Может, ищу перспективы иной?

Но и в любви, откровенно-земной,

Нет ничего, что бы не было мной, —

Ты меня не обогрела б.

Чувствуешь, каждый спасается сам?

Я прикасаюсь к твоим волосам.

Жук осторожно ползёт по часам

Против движения стрелок.

Вечная жизнь, торжество естества.

Из-под земли прорастает трава.

Я заношу золотые слова

В книгу юродств и пророчеств.

Замкнутый круг испытаний и мук.

Вдруг залюбуюсь сплетением рук

(И расплетением тоже, мой друг) —

Мы не похожи на прочих.

О, пусть тебя не терзает вина.

Видишь, над городом всходит луна.

Ты на морском берегу не одна.

Если бы не было казни.

Если бы вместо рубина – сапфир,

Если бы новый причудливый мир.

Я подаю тебе плед (вечер сыр),

Плод моих странных фантазий…

(29.08.2014)

Мы сядем за столик, друг с другом напротив.

Посмотришь в окно на пленительный вид,

А я закажу тебе чашечку кофе

И влажный от крема бисквит.

Не правда ли, трудно в себе разобраться

Такой впечатлительной и молодой?

Запомню сплетённые тонкие пальцы

И птицу над тёмной водой.

Ты зря восхищалась стихами моими,

Прохладными струями медленных строк.

Гроза собирается в Ершалаиме,

Где царствует страшный порок.

Мне нечем, увы, защитить твою душу.

Ты просишь оставить хотя бы тетрадь,

Но я отнимаю её, потому что

Тебе всё равно выбирать.

Никто на земле совершенно не связан,

Хотя иногда направляем судьбой.

Желая избегнуть положенной казни,

Начнешь торговаться с собой.

Мучительный день подступает всё ближе,

Действительно неумолима скрижаль,

Монеты звенят – я всё это предвижу,

И мне тебя искренне жаль.

Ты будешь в растянутой бежевой кофте,

Тебя засосёт отвратительный быт…

Но что же ты? Пей остывающий кофе,

Разламывай свежий бисквит.

Ты мне дорогá ещё. Море из окон,

Любимых стихов перечитанный том.

Лишь в небе луны недреманное око —

Но стоит ли, право, о том?

(29.08.2014)

У моей мимолетной Музы

Кожа цвета слоновой кости.

В тонких пальцах приносишь грузный

Сочный солнечный абрикос ты.

Что успеем за миг сказать мы?

Легкокрылый наряд узорен.

Пронизаешь меня глазами

Цвета горьких кофейных зёрен.

В бренном мире, леплёном грубо,

Где художник безумцем прозван,

Как-то страшно за эти губы,

Тяжесть бледной старинной розы.

Жизнь случалась, и время шло так

Вдохновенно, пока спала ты.

Но проснулась. Я вижу что-то

От Иуды и от Пилата

В плавном облике, в самом лике.

Нас связали иные узы.

Я желала б не стать великой,

Не коснуться ни строчкой Музы,

Не услышать порочной бронзы

Громкозвучной, остаться косной,

Праздной, властной, бесслёзной, грозной

Для Красавицы с абрикосом…

(30.08.2014)

Расслышу строку – и примерно ещё неделю

Брожу, повторяя её в голове, как эхо.

А в городе осень, и россыпи ягод спелых,

И жёлтые листья. Тянет куда-то ехать.

Обрывки животных – ваши кусочки меха.

Да вы и друг к другу так же порой жестоки.

Ты смотришь на лица студентов на первой паре.

Они принесли тебе ярких цветов потоки —

Последуй совету и сделай себе гербарий

На случай, вдруг если ты станешь ненужной, старой.

Вдруг если, отдав свои молодость, силы, время,

Внезапно очнёшься вытолкнутой за двери.

Пока же – верхушки пирожных в тяжёлом креме;

В фаянсовой кружке кофе; листы и перья.

Но в их долговечность я как-то, увы, не верю.

Ты хочешь забыться от будущего в сейчас, но

Пульсация белого света в пустых палатах.

Жаль, ты и сама не знаешь, как ты прекрасна

В разбросанных локонах, в светлом плаще крылатом

На фоне листвы, и неба, и циферблата.