Чёрный Заяц - Убедительно и легко

Мы с тобой проживём до лысин и до седин,
До беззубого смеха, паучьих сетей морщин,
Лишь бы скука да быт, да тоска не скрутили нас прочно.
Я останусь единственным из мужчин,
Ты – единственной женщиной, это точно.
И печалиться, значит, нам нет никаких причин.

Пролилась река из небесных чаш
Синей гладью.
Как же берег твой перекинуть в наш,
Мне узнать бы.

Как бы берег мой нашим обратить,
Общим сделать?
Как бы мне тебя оптом полюбить —
Душу с телом?

Берег твой далёк, голову кружит
Август душный.
От меня к тебе с весточкой летит
Змей воздушный.

Ты мне по реке девичий привет
Шлёшь веночком.
Мне б тебя обнять, да мосточка нет,
Жалко очень.

От любви к тебе распирает грудь,
Давит плечи.
Вот придёт зима и тернистый путь
Станет легче.

Не растопит лёд и пушистый снег
Злое солнце.
Я тогда по льду прибегу к тебе,
Поебёмся.

Подсудимых нет и обвиняемых,
Нет других подследственных личин,
Мы с тобой взаимозаебаемы,
С кучей отягчающих причин.

Каждый со своими тараканами,
С острым томагавком за спиной:
Подъебал, а личиком – как каменный,
Оборжал, но чутко и с душой.

А в ответ – лови! (раскрылся, глупенький) —
Профессиональное туше,
Сразу мачо превратился в хлюпика,
С коренной обидой на душе.

А когда сражения окончены,
Ночь включила звёздный перелив, —
Миримся постелью полуночною,
Ласками друг друга усмирив.

Но в дубравах дремлют персональные,
Хитрые засадные полки,
Чуть сверкнут вдали огни сигнальные —
Получай, рассудку вопреки!

Оба – и не дети, и вменяемы,
Жить бы – всё рядком, да всё ладком.
Только мы взаимозаебаемы,
Ёбнутая дура с мудаком.

С тобой мы встретились отчаянно,
Медленно, пафосно,
В свистящем городе прокуренном,
У слепых тополей.
А день стелился нескончаемой,
Шёлковой патокой,
Лишь ветер песни пел нахмуренно
Средь раскосых аллей.

Я обнимал тебя за талию
Бицепсом яростным,
И стройный взгляд безотлагательно
Проникал в твой корсаж.
Ты от моей улыбки таяла
Вежливо, жалостно,
И свой румянец гулко прятала
В холостой макияж.

Роман закончился обрывочно,
С финишем выспренным:
Ты растворилась в Риге бархатной,
Я исчез в Туруханск.
Но вкус эмоций томно-сливочный,
С привкусом жизненным,
Родил из нашей страсти пафосно-
Растворимый романс.

Шёл я возле кованой ограды,
И увидел, словно в сладком сне, —
Девушка с отсутствующим взглядом,
Ой-да взглядом,
По проспекту шла навстречу мне.

Волосы налиты синим ядом,
Чёрная помада на губах.
Девушка с отсутствующим взглядом,
Ой-да взглядом,
Разожгла огонь в моих мечтах.

Как бы мне пройти с тобою рядом,
Как обнять за талию рукой?
Девушка с отсутствующим взглядом,
Ой-да взглядом,
Своровала тихий мой покой.

Счастье покатилось звездопадом
И любовь по венам растеклась.
Девушка с отсутствующим взглядом,
Ой-да взглядом,
Мимо, как маршрутка, пронеслась.

Словно запах яблочного сада
Я вдыхал духов твоих амбре.
Девушка с отсутствующим взглядом,
Ой-да взглядом,
Потопталась на моей судьбе.

Верю я, что ждёт меня награда,
Что любовь могу свою найти.
Девушка с отсутствующим взглядом,
Ой-да взглядом,
Снова попадётся на пути.

На юных радостях давно
Большой замок висит:
Я мог бы бедокурить, но
Мне Вера не велит.

Друзья в субботу пьют вино,
Кальян давно забит.
И я бы с ними выпил, но
Мне Вера не велит.

С блядями в сауне грешно
Хранить суровый вид.
Я погрешить не против, но
Мне Вера не велит.

Винить религию смешно,
Не в том она строю.
Я Веру бы не слушал, но
Я Верочку люблю.

Незваный гость – татарину икона,
Дюшесу виски, простокваше чай.
Тут главное – успеть свалить из дома,
А ты, жена, встречай и угощай.

Пляши вокруг стола и сковородок,
Журчи графином, миксером жужжи,
Выщипывай скелеты из селёдок
И напоказ подтачивай ножи.

Чуть-чуть стони – от горя и досады,
Что рай слегка нелёгок в шалаше,
А хочется в мальдивские закаты
Нырнуть в горячем женском неглиже.

На всех разлей, под сочную маслину
(изящный пальчик томно оттопырь),
И хряпните, тостуя за мужчину,
Что лучше, чем законный нетопырь.

А там – куда вас вывезет кривая, —
Хоть в Белый дом, хоть в Заполярный круг…
Незваными гостями, дорогая,
Я величаю всех твоих подруг.

Ты каждый день, с самой ранней минуты,
Пахнешь теплом, добротой и уютом,
Солнечным утром, кофе и мятой,
Чистой посудой, одеждой опрятной,
Нежной улыбкой, пристальным взглядом
И, иногда, поучительным ядом.
Пахнешь умом, исключительно взрослым,
Пахнешь характером, часто несносным,
Пахнешь – вот выговорить попробуй —
Этой… ну, как её… гинкго билобой.
Мудростью пахнешь гражданки Минервы,
Пахнешь спокойствием с нотками нервов,
Пахнешь, бывает, угрозой здоровью,
Женщиной пахнешь, женой и любовью.

Вечером я, заявляясь с работы,
Пахну дорогой, носками и потом,
Холодом, ветром и ранним закатом,
Грустью усталой, начальника матом,
Серыми стенами, ламповым светом,
Недосыпанием, стылым обедом,
Тёмным подъездом, привычным маршрутом,
Пылью дорожной, асфальтом, мазутом,
Грубой щетиной, седыми висками
Кружечкой пива (одной, с мужиками).
Пахну, чуть-чуть, ипотекой и стрессом…
В общем, всё это не интересно.

Через минуту – уют и покой.
Я буду пахнуть только тобой.

Сколь криво разделился между нами
Семейно-относительный баланс:
Твоя любовь – с мешками под глазами
В моё лицо неслышно пробралась.
Осела в постоянном недосыпе,
Растаяла в работе на износ,
Пустила корни в злом простудном хрипе
И седине на кончиках колос.

Моя любовь тебя преобразила
Немного в направлении ином:
На плечи горностая положила
И угощает импортным вином.
Бликует в отражении айфона,
Искрится на капоте «БМВ»
И тонкими оттенками «Ланкома»
Наводит марафет на голове.