Василий Литвин - Поэтическая энциклопедия

И покуда лезло Зло, всё мело, мело, мело

По лужкам, ложкам, ложбинам, по лощинам и долинам.

Душа

Во Вселенной – круговертие… И масштабы ого-го!

Если было бы бессмертие, я б боролся за него!

Но коль нет его, так нет… Всё равно во сколько лет

Кануть в этой вечности, сгинуть в бесконечности…

Душа

Шесть недель душа над домом кружится,

А в доме ступеньки из теста пекут,

Чтоб, как по лестнице, в небо ей взвиться,

Если уж ангелы не подберут.

Душа Марены

Вознеслась душа Марны из враждебной ойкумены

В галактические дали, в коих в думах не летали

И представить не могли дети Матушки Земли,

Где струятся, как дресва, звёзд туманных острова.

Дух

Здоровый дух на всё имеет тонкий нюх…

Дуэль

Был дуэт, потом дуэль – и роскошная постель!

Дятел

Настырный дятел избу долбит. Чего съестного там нашёл?

А может он там ищет полбу, какую в поле не нашёл…

Егерь

Как-то Леший душу тешил:

– Ой, вы, люди-егеря! Вы видали снегиря?

– Что ты, Снежный человек! Разве выпал первый снег?

Егоза

Отводила прочь глаза, егозила егоза.

Ездить

Ездит вовсе без бензина хитроумная машина.

Елейный

Ставленник елейный, такой предъюбилейный!

Ересь

Отвратив церковный бзик, верит в ересь еретик.

Есень (осень)

Мир для летних песен тесен! Средь каменьев стынь и мгла.

Неожиданная есень опустилась с поднебеся и на горы залегла.

Есть

Открывал он дверь поленом, ел на завтрак кашу с хреном,

На обед, как у людей, наливал полчашки щей,

А на ужин он молился, ну, а после с молоком

Пил отвар травы мелиссы преогромным черпаком,

Оставаясь Дураком.

Ехать

Всё-то едут… Жар! Пустыня! Днём кипит, а ночью стынет

Крепко в хворых жилах кровь. Наш Дурак промолвил вновь,

Выпив кислого лекарства, дав Буланке под бока:

– А какое нынче царство?

– Тридевятое пока, царство Буйного Быка!

Жакет

Ну, зачем ты, глупый шкет, нарядился в мой жакет?

Жалить

Что тут было! Что тут было! Всею дьявольскою силой,

Чёрной тучею мошка навалилась на врага

От макушки до портков: ела, жалила, зудила

И пила дурную кровь!

И Кощей в пыли валялся, и Кощей в огонь кидался

До тех пор, пока сквозь печь, не надумал изверг сбечь.

Жало

Никто во мне не оставлял тех осиных тонких жал,

И я людей не обижал, и совесть у меня чиста,

Как голенище у Христа.

Жар

И Лешак чуть-чуть в сторонку примостил свою котомку

И Ивану говорит: «У меня спина болит! Запалил бы костерок,

Я с утра совсем продрог!

«Костерок? Да ради бога! – Тут же, прямо у дороги

Наломал он сушняка, чтоб утешить старика,

И развёл такой огонь, что сказал с опаской Конь:

«От такого, братцы жару кабы не было пожару?»

А Дурак промолвил так: «Не боись! Ведь тут Лешак!

Он на вид годами стар, но уймёт любой пожар».

Ждать

И уже, который год всё чего-то ждёт народ,

А оно-то не идёт той толпе в открытый рот.

Жена

А кому она нужна своенравная жена!..

Жёлуди

Рано жёлуди поспели и опали, как жуки, в травянистую постелю

У порожистой реки. Разгулялись, засвистели в храме мрачном сквозняки.

Ждать

Отпустите душу на простор!.. Где, палач, припрятал брагу?

Дай хлебнуть и поднимай топор! Даже я… Я пьяница и вор,

Не могу сей вынести позор! Ждёшь чего? Я лёг на плаху!

Жив

Нет души, так прямо в гроб, но читатель скажет: «Стоп!

Почему-дурак-то жив, если нету в нём души?»

Не гнушаясь долгой речью, я на то тебе отвечу:

«Сам не знаю почему, смерти не дано ему!»

Живая вода

Пучеглазый Водяной за живой побёг водой

По протокам и ручьям через Кукушачий рям,

Где земли родимой сила из подземной жилы била

Пузыристою такой полнокровною струёй.

Живое

Живи живая мошек рать, свирепствуй божий вал!

Не я вам эту жизнь давал, не мне – и отбирать…

Животы

А ещё кругом сады распускалися, и по паре животы собиралися,

И вступали естества в чудо чудное, и рождались существа обоюдные!

Жилочка

Пот холодный выступил, ноги распрямилися,

Потекла по жилочкам молодая кровь,

Шаг ступил, и слёзыньки из очей страдальческих

На тропинку брызнули красною росой,

Покачнулся Муромец, застонал, закланялся,

Аки дуб, в объятиях бешеной грозы,

Постоял, отдыхался, улыбнулся солнышку,

Ворот отороченный ветру распахнул…

Жизнь

1

А главное – не киснь, и это будет жизнь.

2

А жизнь, казалось, угасала у вековечного провала,

В полугорячечном бреду, и молча там звезда упала

Червоным яблоком в саду.

3

Кончик уса покусал и сурово приказал:

«Ну, довольно водку дуть, собирайтесь в смертный путь!

Жизнь, она ведь без хвоста, жизнь, коль взять, – она проста,

Словно вишенка с куста.

Жилище

Не с того ли ветры свищут над растерзанным жилищем,

Что мы демонов не ищем, все в коросте и в парше,

В нашей собственной душе, не с того ли вечно нищей

Будет скорбная земля?

Жилы

1

Жили б да жили, да жилы порвали: ни за грош они пропали…

2

Он забыл, что тут пустыня, днём кипит, а ночью стынет

В чьих-то жилах чья-то кровь, где одиннадцать веков

С гаком сгинуло с тех пор, как живые дерева

Порубили на дрова…

Жильё

Ну, железная дорога, запасная колея!

Может быть, трусливей я, чем погибшие братья,

Только надо делать ноги: в непогоду шутки плохи

Без надёжного жилья.

Житьё-бытьё

А душа моя в небе мечется, об осинов кол бьётся кречетом.

Кол стоймя стоит, не шатается: знать, ему с меня причитается

За житьё бытьё непутёвое, за похмельное, нездоровое.

Жребий

Мой жребий – одиночество, без имени, без отчества.

И в этом всё пророчество.

Жужжать

Жужжала муха жутко, всего одну минутку

В лапах паука и всё звала жука!

То ли он её любил, или же в охране был…

Жуков

Вот несчастие – воев-то не любит власть!

И чем доблестней боец, разудалый молодец,

Тем печальнее конец!

Будь ты Жуков, аль Суворов всуе сгинешь под забором

Славной Родины своей, как отъявленный злодей!

Жупел

Ведь минуло столько лет, может, там уж – Бога нет,

В образ коего хотел, подменив основы тел,

Втиснуть грешного меня на заре большого дня

Светлой яви антипод, галактический урод,

Пробудившийся от сна, – жупел, дьявол, сатана.

Жу равли

Невесёлый Святогор посмотрел повыше гор:

Там в безоблачной дали клином плыли журавли,