Евграф Жданко - Сочинения. Поэмы

Запахи, запахи, тени вчерашние,
Запахи-слепки с минувшего дня;
Сладкие, гадкие, милые, страшные,
Призрачным прошлым дурманят меня.

Апрельский вечер над селом смежает вежды,
Закат багровый проводив за горизонт,
И чудный купол в блёстках искорок надежды
Над миром дольним раскрывается, как зонт.

Прохладой веет от земли, ещё хранящей
В ложбинках с талою водой последний снег,
Но полон воздух уж той свежести пьянящей,
Что предвещает первый тоненький побег.

Белёсый дым, как скатерть, стелется повсюду,
Напоминая Млечной россыпи туман,
Воображения похожий на причуду, —
Туманной памяти белёсый океан.

Костры дымят во всех соседних огородах,
Сжирает пламя с аппетитом старый хлам:
Всё, что копилось в сараюшках год от года,
Свой век «вещественный», чадя, кончает там.

И я, мальчонка в старой латаной куртчонке
(такой, каким не быть мне больше наяву),
Шарашусь по двору, похожий на зайчонка,
И жгу сухую прошлогоднюю траву.

Мне десять лет, я чист, как белая страница
Тетрадки школьной, хоть к рукам пристала грязь,
И в саже рожица, и вечно нос сочится,
И на болячке над губой желтеет мазь.

Какое счастье для меня того, былого, —
Возиться с пакли клоком, смоченным смолой,
Огонь направить с одного конца, с другого,
Раздуть пожар иль притоптать его ногой.

Мальчишка милый может целыми часами
Смотреть с серьёзным выражением лица
Его безоблачно-невинными глазами
На то, что гибнет, возрождаясь без конца.

Стеблей пожухлых, бледных тесные сплетенья
Сгорают с треском, как заветная мечта;
В огне, не знающем ни слёз, ни сожаленья,
В прах превращаясь, исчезает красота.

И вслед за нею по крупице исчезают
Очарование ребячьей простоты
И чистота, а на их месте проступают
Совсем иные – грубошёрстные черты.

• • • • • • • • • •

Исчезло всё, лишь запах дыма как-то чудом
Остался в памяти, и больше ничего…
Белёсый дым, который стелется повсюду,
Родной до боли запах детства моего.

Горбатый скрепер с тупорылою кабиной,
Взревев надсадно, завернул за поворот;
Так Змей-Горыныч в песне сказочной, былинной
Трёхглавой тучей отправляется в полёт.

И долго в воздухе стоял особый запах —
Мотора дизельного едкой гари дух;
Сквозь чёрный дым летел и оседал на знаках
Дорожных белый-белый тополиный пух.

Мне этот запах вновь напомнил о чужбине,
О мутном времени казённого житья,
О двух годах, прошедших в пошлости, рутине,
Зубовном скрежете страдающего «я».

• • • • • • • • • •

Субботний день, пехотный полк в версте от Чешки 1,
Весенним залитый моравским солнцем парк 2,
Тщедушной травкой прорастающие плешки,
Металл, лоснящийся от масла, точно карп.

Мотострелковый полк готовится к проверке 3:
Все что-то красят, пилят, бьют, метут, трясут,
Шлифуют, штопают, стригут, снимают мерки,
Куда-то что-то, увязав в тюки, несут.

В углу, у бокса, что прогнившею громадой
С дырявой крышей прислонился к ПМП 4,
Солдат-механик с непечатною руладой
Заводит час безрезультатно БМП 5.

Стартёр визжит, жужжит, а толку никакого:
Аккумулятор сел? Забился БЦН 6?
А может, кабель заменить на целый, новый?
…Молчит движок, хоть кровь ручьём пускай из вен!

Снимает грязный шлемофон механик с матом,
Из люка ловко выбирается на свет,
Идёт к соседней БМП: «Алё, ребята,
Шнура для «внешнего” 7 у вас случайно нет?».

Нашёлся шнур, машины им соединили
В одну простую электрическую цепь…
Минута-две, и дружно, враз замолотили
В цилиндрах поршни, как в руках умелых цеп.

Слезоточивой и удушливой завесой
Окутал всё вокруг машины чёрный смог,
Настолько тяжкий, что от собственного веса
Подняться выше, в небо, он уже не мог.

Слова любви уйдут, подобно каплям влаги,
Сквозь лет зернистый очищающий песок,
Оставив тихо на листе простой бумаги
Десяток грустных, обрамлённых рифмой строк.

Слова любви – минутный всплеск слепого чувства,
Как и минутная иллюзия весны,
Минутный слепок с грёз минутного искусства,
Минутный голос среди вечной тишины.

Как только сказаны, они свой смысл теряют
(слова несказанные лишь хранят его);
Но как же всё-таки от них сугробы тают
В душе холодной и не ждущей ничего…

• • • • • • • • • •

Она была совсем обычная девчонка:
Лицо приятное, но без особых черт,
Дырявый свитер, старомодная юбчонка —
Всё заурядно, как надорванный конверт.

В толпе студийной краснощёкой молодёжи 8
Она росла, как бледный, слабенький цветок,
Не выделяясь ни здоровым цветом кожи,
Ни стройной порослью прямых и тонких ног.

Увы, единственным, что резко отличало
Её от стайки артистической подруг,
Был запах лошади, который источала
Одежда в сгибах плечевых девичьих рук.

Перегоревший, застарелый запах пота,
Намёк на деятельность скрытую желёз,
Настолько сильный, что ломилась в глотку рвота,
Бил то и дело в мой брезгливый, нежный нос.

Кто знает, может, я бы так и не заметил
Её простого и неброского лица,
Когда бы случай ненадолго не приветил
И не согрел бы наши бедные сердца…

• • • • • • • • • •

В тот вечер в студии мы красили поделки:
Вовсю готовились к премьере. Шум и смех
Сопровождали наши полупосиделки.
Все предвкушали неминуемый успех.

Я, как и все, в тот вечер искренне смеялся,
Загнав привычный сплин на дно души своей;
Ко всем девчатам, как репейный цвет, цеплялся
И, наконец, устав, уселся рядом с ней .

• • • • • • • • • •

Лицо, похожее на тусклый день осенний,
На мозглый воздух, весь пронизанный дождём;
Во взгляде капли нет тепла – ожесточенье,
Неслышный стон, глухая боль застыли в нём.

В стекляшках глаз её холодных отразились
Моё безверие, мой измождённый дух…
Вопрос, ответ, ещё вопрос – разговорились,
И что молчало как-то высказалось вслух.