Николай Колос - Брызги ультрамарина

И мой огонь, особенный, в крови,
Минуя, тела чувственные спазмы,
Лишь силою Божественной Любви,
Заставит вас испытывать оргазмы.

Придёт весна и, даже может быть,
Сорвете маску, вам удобной, стервы,
И не посмеете меня вы не любить,
Я был для вас… я есть… и буду первым.
………………………………………………
Пока я есть, и нахожусь в строю,
Пока ночами не шалеют нервы,
Пропел я стерве песенку свою,
В ответ хочу услышать песню стервы…

Каждый из нас читает свою роль,
Случается, что грамотно и зрело…
Да, мой купальник цвета ля-бемоль,
И он чертовски оттеняет тело!

Я попытаюсь в чем-то Вас понять
И разобраться с вашим аппетитом,
Я бы могла купальник этот снять,
Да вот боюсь, что Вы не захотите.

Мне кажется, что Вас не бросит в дрожь,
Каких бы я не подавала знаков,
Поэтому с Вас много не возьмешь,
Вот разве что под крылышком поплакать. —

Я просыпаюсь свежая с утра,
Поверив в силу и надежность фарта,
И начинается охотничья игра,
С фрагментами интимного азарта.

Мой метод – незатейливый и прост —
Умело колыхнуть красивым телом! —
И сразу тянется за мною хвост,
Мужчин… до одури и пьяни, очумелых

И когда смотрит нравственный урод,
На грудь мою, как на банан мартышка,
Я позволяю думать, что он кот,
Но он, всего лишь – жертвенная мышка.

И постепенно он идет ко дну,
А я на нем оттачиваю зубки. —
Он за меня готов предать жену,
Лишь бы почуять запах моей юбки.

Потом на нем – проехаться верхом,
Лепить в руках, как восковую мякоть,
А вылепив, размазать каблуком,
Как от плевка заплеснувшую слякоть.

Очередной такой же размазня,
Впиваясь, очумевший, в мое тело, —
То каждый думает, что поимел меня —
На самом деле я их поимела!

А если где-то оборвется нить,
Придет минута грусти и безверья,
Я буду в вашу гавань приходить,
Для нового прыжка – почистить перья.

А уж когда не станет новых тем,
Уйдут в ненужность чувственные спазмы,
Вернусь я к вам, быть может, насовсем,
Испытывать духовные оргазмы…

Закрываю рассказы тевтонские,
В глобус пальчиком ткну на авось,
И уеду – где сказки Японские —
Где Курилы, Цунами, Лосось!

Заверну, по дороге, и в Токио,
Погощу там часочек, другой,
Покуражусь слегка, на Востоке я,
Как нежданный, но… гость дорогой!

Запланирую встречи случайные,
Пожелаю удачного дня,
И поверю, что в домики чайные,
Позовут даже гейши меня.

Ну, а там, за удачей вдогоночку,
Я затею классический флирт —
Виртуально раздену японочку,
Под саке или рисовый спирт!

Белой завистью ей позавидую,
Преподам себе новый урок,
И с мужской, справедливой обидою,
Предъявлю модельерам упрёк!

Столько шёлка и шерсти расходовать! —
(Никто хуже придумать не мог)!
Это ж надо! … Чтоб так изуродовать,
Красоту, что сам вылепил Бог!

Наконец, под Библейской Смоковницей,
В кимоно занавешу весь свет. —
И узнаю, что в мире любовницы,
Сладострастней японочки нет!

Я живу на Российских окраинах,
После спирта, мне всё нипочём,
Не пугайте меня самураями,
Харакирным японским мечом!

Я просолен ветрами Балтийскими,
И не нужно мне ставить в вину,
Попрекать островами Курильскими, —
Я Цусимой, в ответ, попрекну!

Договоры, скрепленные актами —
Президентскими, а не жульём,
Подтверждались железными фактами —
Что твоё – а что нынче – моё!

За своё островное владычество,
Нет, чтоб вечно кого-то ругать! —
Извините, мне «Ваше величество»,
Нужно было веками не спать.

Территории – дело первейшее —
Чтоб нарезать увесистый клок,
Ваши рыцари тешились гейшами,
А мой пращур – лопатил Восток.

Планомерно, без лишней истерики,
От лишений и гнуса страдал,
Мой прапрадед столбил и Америку,
Да вот Сашка те земли продал!

Жаль, не слышит он нашего голоса,
За торговые эти дела —
Мы б, «родимому», вырвали волосы,
Что Аляска от нас уплыла

Но, не будем сейчас святотатствовать,
И уже, с наступившего дня,
Попытаюсь за вас ходатайствовать —
Может власти уважат меня!

Ну, зачем мелочиться Курильскою,
Когда есть золотое зерно? —
Принимайте гражданство Российское,
Со своим островком, заодно!

Не хотите?! … Тогда самогоночки…
И хмельные, уляжемся спать.
У вас, парни, такие японочки,
Что другим можно, только мечтать!

Чтоб совсем не излиться вам злобою,
Не грозили бы ревностью мне! —
Так и быть, россиянку попробую,
Я раздеть, до заколки, во сне…

Я совет не даю, потому что не всё понимаю,
Выставлять не хочу напоказ – то, что неуч, зазря!
Но вот, все говорят, если явишься ландышем в мае,
То тогда не уйдёшь пустотой в серебро декабря…

Прилетала она, освежающим майским букетом,
Как попутчик весны в ожерелье тюльпанов и роз,
Думал я – награждён несказанным, божественным светом,
И расплавит она леденящие айсберги слёз.

Это так говорят… но поверив, набрёл на изнанку —
Партитура её не вмещалась в привычный размер…
И шипела мотив, недобитая жизнью шарманка,
И закрылась совсем, для меня неоткрытая дверь.

И врывались ко мне её нервы как струны, из стали —
Хоть плети из них цепь, хоть канаты для шеи вяжи…
Высекали глаза и холодные искры метали,
И швыряла в лицо мне комки полуправды и лжи.

И напомнила мне, что права была бедная мама —
Что напрасно ты мной заслонила свой ангельский свет,
Что пародия я, на все худшие клоны Адама! —
Кто-то в смех запустил, забракованный Богом проект.

Что повадки мои обезьяньи – ничтожны и грубы,
А я жалкий примат, и об этом разносит молва,
До сих пор не купил ей, на свадьбе обещанной, шубы,
И ещё не свозил… на желанные всем, острова…

Только, что с меня взять, кроме этой разбитой квартиры?! —
Но не станет она затевать тогда дикий скандал. —
Стоит лишь переспать одну ночь со знакомым банкиром,
И получит она… всё, что я до сих пор недодал.

А я слушал тот бред – моё сердце металось, как в клетке,
За ударом летел, ядовитее яда укол.
Я не мог возразить этой внешне красивой кокетке,
Так как с детства впитал, что она для меня – слабый пол.