Михаил Зайцев - И радости, и печали. Книга 1

Звёзды глядят с небес:
Замер речушки бег?
Спит за курганом лес? —
Нет ни лесов, ни рек.

С неба взирает Бог
С тяжкой печалью окрест. —
Нет ни людей, ни дорог.
Тьма. Перевёрнутый крест.

На берегу костёр
У самой кромки бора
Ткёт сказочный ковёр
С загадочным узором.

И быстрая вода
По прихоти движенья
Уносит в никуда
Слепое отраженье.

Но сник костёр, и мрак
Окутал бор и реку,
И не найти никак
Дорогу человеку.

В отчаянье, слезах
Окинул небо взором,
В далёких небесах
Узрев ковёр с узором.

Он руки распростёр
С надеждой и укором —
Небесный сник костёр
С загадочным узором.

На небе, на земле
Темно и жутко стало.
И лишь душа во мгле
Лучинушкой мерцала.

Катится берегом чистый песок,
Скорой промытый водою.
Спала вода – распластался у ног,
Гладью искрясь слюдяною.

Снова нахлынет крутая волна,
Гладь слюдяную вздымая.
Сердцу привидится полюшко льна,
Праздник цветущего мая!

Свалится солнце за дальний лесок —
Тень набежавшая студит
Серые волны и серый песок,
Серые, серые будни…

Разгонять тоску и скуку
Внуки бабушке родной
Подарили в праздник куклу
С речью умной, заводной.

И – разъехались. Старушка
У окна весь день грустит.
Рядом с ней сидит игрушка
И о внуках говорит.

Поля чисты, пусты.
Печально на душе.
И облака густы,
И тяжелы уже.

Ах, осень! У крыльца
Девица смотрит вдаль,
И свет её лица
Сродни тебе, печаль…

– О чём ты хлопочешь,
Речная вода,
Ведь ты не вернёшься
Сюда никогда.
По счёту большому —
Напрасен твой труд…

– Гляди: мои дети
За мною бегут!

Крупчатый снег искрится.
По склону вниз бегу.
Мерещится: жар-птицы
Купаются в снегу.

Летят над белым снегом
И на меня глядят.
Глаза зажмурю – светом
Через меня летят!

Устала ночь листать
Снов разноцветных книжку,
По буквочкам вприпрыжку
Ковёр обмана стлать —
Сулить и обещать,
Глядеть в глаза и лица,
Наказывать, прощать,
Винить, самой виниться.
Устала всуе лгать
И пожимать плечами:
Уже, мол, не догнать
Слетевших обещаний,
И всех, мол, не простить…
Под утро у порожка
Начнёт сама просить
Дать ей поспать немножко.

Январь на исходе. Но снега
Ползущая небом телега
Так и не решилась терять.
Капуста в подвале прогоркла.
И в речку с крутого пригорка
Не прочь ребятня понырять.
Знать, Бог рассерчал не на шутку,
Раз новую белую шубку
Так и не надела жена.
Грустны её чёрные очи,
И не упоительны ночи,
Всё меньше в них ласки, чем сна.
Как стыдно! Не ласки – работа,
Души онемевшей зевота —
Забыл, как любимую звать.
А раньше влетал к ней с разбегу
По хрусткому твёрдому снегу,
Да где его нынче-то взять.
Тоскливо. Обыденно. Пусто.
Всё горше в подвале капуста.

Это кони пасутся на диком лугу,
В росных травах по холку купаясь.
Это женщина милая в душном стогу
Спит в чём мать родила, улыбаясь.

Это солнце спешит поджигать небеса,
Потрепав жеребёнка за холку.
Это женщины спящей родные глаза
Открываются потихоньку.

Это солнце в зените, как улей, стоит.
Это кони идут вразнобой к водопою.
Это женщина в зеркальце тихо глядит
И припухшие губы обводит рукою.

С тобою я не спорю,
А просто так сижу,
И, как стрелец в дозоре,
Вокруг себя гляжу.

А ты глядишь с укором,
И в сумеречной тьме
Под неусыпным взором
Так неуютно мне.

Легко мне улыбнёшься —
Я весь схожу с ума.
А если отвернёшься —
Наступит вовсе тьма.

На закате дня
Не тревожь меня
Словом и улыбкой.
В нашей жизни зыбкой
Всё-то перемолото,
Вязано и колото
Примиренья пыткой.
Рядом – далеки.
И куда уж дальше,
Если и руки
Не подашь без фальши?!
Тянутся денёчки,
День летит за днём…
Ради сына, дочки
Так вот и живём.

По какому праву
Ты велишь, Елена,
«Посмотри направо»,
«Посмотри налево»?

…Есть такое право
У тебя, Елена! —
Посмотрел направо,
Посмотрел налево.

Заградительную ладонь
Бог поставил ребром: «Человече,
Во вселенную мчась далече,
Колыбельку мою не затронь
Равнодушным стальным крылом.