Александр Кованов - Завтра будет!

Время летело, бежало, тянулось
и спотыкалось на кочках дорог,
громко визжало на линиях улиц;
путаясь мокрым щенком возле ног.

Времени жить никогда не хватало:
сутки и месяцы так коротки.
Времени много, но времени мало.
Сыплется время песком из руки.

Было прекрасное время признаний
в первой, неведомой раньше, любви.
Было полынное время терзаний,
время бессмысленных клятв на крови.

Время покоя и время работы,
время ударов и время побед.
Время молитвы и время заботы,
время подсчёта потерянных лет.

Жизнь пролетела… И время дороже
стало намного, чем было вчера.
Время застыло пергаментом кожи,
в зеркале видимом чаще с утра.

Мы приложили немало стараний
время догнать или опередить.
Время пришло для утрат, расставаний…
Близится время и нам уходить.

Чтоб легче дышалось и было прохладно,
сажаю деревья у старой парадной.
Но кто-то, наверное, не понимает
и саженцы эти нещадно ломает.

Чтоб было красиво и было нарядно,
сажаю цветы возле нашей парадной.
Кому-то, наверное, это мешает
и он растоптать мои клумбы решает.

Быть может, живётся ему безотрадно
и хмуро, и скучно в соседней парадной?
Быть может, он житель соседнего дома
с мучительно-страшной болезнью – саркомой?

Быть может, я лично его раздражаю
когда у парадной деревья сажаю?
Быть может, я мимо прошёл и коснулся,
а он злонамеренно мне огрызнулся?

…Сижу вечерами и соображаю…
А утром опять у парадной сажаю
цветы и деревья… Он скоро проснётся,
быть может, увидит и… мне улыбнётся.

В мою встревоженную ночь
опять пришла сегодня дочь…
Присела тихо у стола,
листок линованный взяла
и стала что-то мне писать…
…Сумев с кровати как-то встать
и три шага к столу пройти,
я попросил её: «Прочти».

Ослепли будто бы глаза:
слеза, слеза… Опять слеза.
Хочу сказать, но не могу…
Она – на горнем берегу.
а я – на этом… Не пройти
ни шагу больше по пути.
…Гоняет лист, а я ловлю…
Читаю: «Я тебя люблю».

Вымочить душу в соли.
Долго-предолго мять.
И ощущенье боли
болью в себе унять.

Выскрести душу чисто
совестью, как скребком.
…Выглядит неказисто…
Вышибить кулаком

всё, что извне пристало,
всё, что внутри першит.
Разве душа устала?
Разве она спешит

вылететь из пределов
бренного тела прочь?
…Душу спасает дело
если совсем невмочь…

Помнится… В детстве когда-то
этот рассказ впечатлил.
Честное слово солдата
крепко держать научил.

Может, покажется слишком
был этот опыт жесток,
только не сдался мальчишка…

Не задрожал, как листок
робкий на ветке осины,
и не покинул поста.

Честное слово мужчины
было значительней ста
произнесённых обычных,
буднично-ветренных слов.

Честное слово, привычно,
станет основой основ
стержня любого мальчишки,
если он знает, что честь —
это не слово из книжки…

…Книжку бы надо прочесть
всем, без сомненья, ребятам.
Если тебе и не быть
в жизни отважным солдатом,
честь ты обязан хранить.

Ты смеялась во сне… Ты смеялась,
хохотала по-детски до слёз:
«Что ж я, глупая, смерти боялась?
Не всерьёз это всё. Не всерьёз…»

Что всерьёз? Это тяжкие боли,
от которых, увы, не спасти…
И покинуть земные юдоли —
значит, новую жизнь обрести.

Что есть смерть? Непонятная штука…
Это жизнь… Только в сферах иных.
И недолгая эта разлука —
подготовка для встречи родных.

Ты смеялась во сне… И ладошкой
помахала мне с тропки лесной:
«Вы поплачьте… Но только немножко.
И пойти не спешите за мной…»

Жить можно разумом холодным,
быть равнодушным ко всему.
Живут и так… Но быть голодным
не пожелаю никому.

Жить можно, думая о власти.
А несогласных всех – в тюрьму.
Живут и так… Такой напасти
не пожелаю никому.

Жить можно хитростью и лестью.
А можно всех вогнать во тьму.
Живут и так… Но я репрессий
не пожелаю никому.

Жить можно «фюрером» немножко,
но быть трусливым самому.
Живут и так… Но я бомбёжки
не пожелаю никому.

Жить можно в комнате без окон,
всё делать в жизни самому.
Живут и так… Быть одиноким
не пожелаю никому.

Лишь откроет тяжёлые вежды
понедельник, зевая с утра…
Нет! Не ангелы в белых одеждах —
на работу спешат доктора.

Где найти самых славных и верных,
что детишек от боли спасут?
Наилучшие – в семьдесят первой
свою службу надёжно несут.

Поликлиник на свете не мало.
Наша лучше! И в чём же секрет?
От того ли, что солнышко встало?
От того ли, что ясен рассвет?

Никому не открою я тайны,
но могу прокричать с площадей:
«В поликлинике нету случайных,
безответственных, злобных людей!»

И поэтому, как в партитуре,
день разложен по нотам у нас.
…Он рождается в регистратуре
с пары добрых, приветливых фраз.

А потом наступает работа —
словно улей пчелиный гудит.
И у каждого – цель и забота,
и без дела никто не сидит.

Только честным трудом и любовью
достигаются чёткость и толк.
Сохраняя детишек здоровье,
доктора выполняют свой долг.

С материнской любовью и лаской,
без горючих и горестных слёз,
всё полечат – и ножки, и глазки,
и сердечко, и мокренький нос.

…В поликлиниках редкость – мужчины.
От того мне приятней вдвойне
и, имея на это причины,
вам пропеть о грядущей весне,