Матвей Снежный - Думай, что хочешь. Сборник стихотворений

Между нами ляжет кольцо обочин, шум машин, десятки чужих имен.
Ты забудешь все, только как захочешь, и сотрешь меня до «Не звать ее».
Письма все сгорят, обратившись прахом, все звонки уйдут цепью перемен.
Обязательств ты разорвешь рубаху, и познаешь вкус всех своих измен.

Между нами лягут километры снова, поезда уйдут ночью до границ.
Ты меня оставишь, словно злое слово, я смешаюсь с сотней чужих лиц.
Я останусь там, где зима полгода, где не будет солнца впредь до новых лет.
Но я буду знать, как твоя погода выжигает летом плечи твои в свет.

Но я буду знать, с кем теперь ты плачешь, у кого ты ищешь помощи до ста,
Где берешь ты кофе, оставляя сдачу, и кому ты пишешь, что она проста.
Но я буду знать, кто тебя укроет, кто тебе заменит мой усталый дух.
Потому что с нас и не выйдет двое – ты считать научен только не до двух.

Кто же тебя спасет в личном твоем Аду?
Кто пронесет огонь в комнату, в темноту?
Ты запираешь страх, будто себя, на ключ.
Для чужаков, мой друг, кажется, ты – везуч.

Все они хороши, только когда молчат.
Ты же несешь в себе горечь, отраву, яд,
Но улыбаясь днем, прячешь в себе всю боль.
Ты для других всегда мило играешь роль.

Только в оковах стен врач принесет обед.
Сколько в тебе тоски, что не оставит след?
Ты же с собой и сам вечно-то не в ладу.
Кто же тебя спасет в личном твоем Аду?

Скалится город, скалится, ищет, за что кольнуть.
Ветер холодный в здравнице, в ночь пролегает путь.
Слышишь, запела девица? Слышишь, дома горят?
Снег под ногами стелется, жжет спину чей-то взгляд.

Ей одной жить осталось ли – знает один лишь бог.
Ноги болят с усталости, нет же конца дорог.
Свет маяком скрывается, вечности коридор.
Бродит девица, мается, близко совсем уж мор.

Ты не успел обнять ее – и не успел спасти.
Лягут слова проклятием, выбитым на кости.
Станет чужой основа, что вас несла вперед.
Вы же родитесь снова.
В городе треснет лед.

Что ж, научи меня вечно смотреть в лицо.
Город сбивает в стаи слабеньких подлецов,
Чтобы сорвать все маски, выжечь чужую спесь.
Слышишь, зовут кого-то? Лучше молчи, не лезь.

Лучше налей в стакан литр-другой вина,
Выключи в доме свет, будто ты не одна.
Вновь до зарплаты в долг нужно с кого-то брать.
Утром придут счета – комната, свет, кровать.

Утром забрось дела, выбрось себя наружу.
Пересчитай ключи, не говори про душу.
Разве кому-то здесь чей-то огрызок нужен,
То, что считалось сердцем, топится в грязной луже.

Город тебя грызет, ветер срывает плащ.
Ты не люби, не злись, жалуйся, но не плачь,
Только один итог есть у любой мечты —
Если кому помог, крайним и будешь ты.

Приручи моих демонов, выстрой из них отряд.
Пусть горят все устои – ты же один не свят.
Люди знают поболе, чем они говорят.
Ты пришел, чтоб спасти, но сердце почует яд.

Приручи мои страхи, всю мою злую спесь.
Ты к таким, как и я, в жизни, вовек не лезь —
Я же выйду из тени, вынесу всяку весть,
И любой же обман встретит лихую месть.

Приручи меня, милый мой, ну! приручи.
Я тебе покажу сотню своих причин,
Чтоб тебе заменять мир и войну в ночи,
Приручи, мой хороший. Злую мя приручи.

«Ты – мое горе, моя отрава, лучше б тебе не быть.
Вот у других – дети знают право, и не умеют ныть.
Вот сын подруги – хороший малый, ты же не можешь так!
Я тебе все еще не сказала! Вышел не сын, дурак».

«Что, постараться не мог получше? Тройку принес домой!
Из-за тебя я с потекшей тушью буду перед толпой.
Ты же извечно меня позоришь, вышел в отца, урод.
Что? Ты со мною еще и споришь!? Ну-ка закрой свой рот!».

«Люди что скажут, тебя увидев? Книжки свои несешь!
Ну и в каком ты собрался виде? Вечно же ты мне врешь!
Так ничего у тебя не будет, дворником и умрешь.
Боже мой! Скажут люди, что сумасшедший все ж!».

«Вышла та книжка, что ты писал? Ты – мой молодец!
Я же молила все небеса, был чтоб не как отец.
Я же растила тебя, любила! Я поддержала так.
Ну и куда ты уходишь, милый? Ты ж не совсем дурак!».

Не бойся зла – отныне нет причин.
Мертвы враги, молчат давно дороги.
Забудь всю боль, и боле не кричи —
Твой путь в ночи оберегают боги.

Не бойся тьмы – то света только часть,
Которая порой могла открыться.
В твоих руках судьбы твоей же власть,
И ты сойдешь отныне за счастливца.

Не бойся тех, кто зло пророчит нам —
Давно забыть пора про все проклятья.
Отдай свой страх своим кошмарным снам,
И для добра открой свои объятия.

Я любил их больше, чем было нужно.
Я любил их так, как в последний раз.
Только между нами уже не дружба,
После всех «Останемся, да, сейчас».

Между нами были огни обочин,
Сотни песен, сотни чужих стихов.
Я писал им письма, сжигая ночью,
Обнажая боль всех своих грехов.

Их-то было трое, каждая – как рана.
Та смеялась громко, и любила джаз,
А вторая вечно просыпалась рано,
Третья не хотела говорить о нас.

Первая играла, уходила поздно,
Для второй всегда был наш тесен дом.
Третья мечтала заменить мне звезды.
Каждая осталась так одна потом.

Я любил их больше, чем они хотели.
Я давил их тем, как я их люблю.
Сердце мое ночью унесли метели,
И теперь один я только на краю.

Хочешь, спою тебе сказку короткую? Девицу кроткую учат молчать.
Ветер играет с отцовской бородкою, скрыта под письмами лорда печать.
Скоро ли станет матерью девица, скоро ли слуг соберут со двора?
Лорд наш прекрасный на дочери женится мастера слова или пера.

Локоны черные косами стелются, жемчуг сияет краше оков.
Прошлой женой была дева-изменница, сплетни сбирали сотни врагов.
Дали девице правило верное – если не просят, просто молчи.
Будешь показывать, будто ты нервная – кончишь золою возле печи.

Песни поют пусть, пусть каждый пляшет – свадьба намечена в Йольскую ночь,
Вышла красавицей девочка наша, будто царевне самой она дочь.
Пусть под омелой целуют невесточку, ветками дуба спрячут проход.
Пусть все края увидят ту весточку – и урожайным станет наш год.