Валентина Мясникова - Холод омута. Сборник стихотворений. Книга пятая

Под осень того же года Ивана не стало. Это случилось на ферме, когда он на своём тракторе трамбовал в силосной яме зелень подсолнечника и кукурузы. В тот день, как обычно, к нему напросился на трактор десятилетний племянник – сынишка старшего брата Васютка. Иван часто брал любознательного парнишку с собой, который с малого возраста тянулся к технике, и Першиков не раз говорил с гордостью про него на работе, что этот толковый пацан со временем будет отличным механиком. В ту роковую смену уже к пяти часам машины заполнили доверху силосную яму, и Ивану оставалось работы максимум на час, разровнять и утрамбовать зелёнку, чтобы рабочие успели её закидать землёй до ночи. Как назло, его нетерпимо приспичило по малой нужде, не глуша свою технику, он вылез из кабины и бегом за трактор. В это время Васютка, толи из любопытства, толи ещё как, дёрнул за рычаг, и трактор, сдав назад, смял насмерть Ивана.

Хоть Васютку в случившейся трагедии не посчитали виновным, а обвинили самого Ивана за не соблюдение техники безопасности, Васютка – сын Митрофана, после такого стресса словно иголку проглотил…

Часть 2. Иван Першиков

«О-хо-хо», – горестно вздыхает Галина, думая о себе. Вот раньше хоть бы что ей, встанет в ночь-полночь и одна идёт в хлев корову стельную проведать, иль на работу по вечерам. Ничего не боялась до того момента, пока к её мужу Ивану друг его покойный Николай не стал воочию являться. От его рассказов о странных видениях у неё самой-то от страха мурашки по коже бегали, а каково было мужу видеть то, от чего люди с ума сходят. Но когда с Иваном случилось несчастье, «царствие ему небесное», те наваждения в её мыслях приобрели совсем другой окрас… Сейчас Галине кажется, возможно, эти явления для мужа были предостережением об опасности, на которое они в то время не обратили внимания из-за предубеждения. С той поры Галина потеряла покой, вздрагивала от каждого шороха, видела тревожные сны, от которых ей, куда бы деться… Ей в своём одиночестве нелегко было вынести смерть самого близкого человека и она надумала в город к дочери податься. Но в самый последний момент будто что-то заставило Галину отменить наобум принятое решение. Оно и понятно, ей ещё помнятся те случаи в деревне, когда дети, казалось бы, с благим намерением сорвут родителей с места обжитого, продадут их дом, а потом оказывается не нужным старикам податься некуда. Она часто думала о том, что люди ко всему привыкают на свете, и она потихоньку тоже свыкнется со своими проблемами.

Но из-за невероятного случая, произошедшего вскоре после гибели Ивана, она будто сама не своя стала, и мнение насчёт того, что справится со своими трудностями, у Галины круто изменилось. В то утро землю окутал такой сильный туман, что в нём соседние подворья были едва различимы. От морозного воздуха пожухлая трава и кустарники в палисадниках стали совершенно седыми от инея. Галина не стала ждать, когда рассеется туман и, как обычно, в полседьмого вышла во двор, собираясь натаскать воды для скота из колодца, который находился в ста метрах от её дома. Подцепив коромыслом вёдра, она бойко вышла за калитку и остолбенела, увидев обращённый к ней из тумана образ человеческой головы с глубоко посаженным рысьим взглядом, от которого Галине стало не по себе. Вдруг это лицо, искажаясь вкривь и вкось, расплылось в пелене сизого тумана, куда метнулась тень ниоткуда взявшегося волка. Фу-у-у-ух ты, – с дрожью в голосе невольно вырвалось из груди Галины, – это ж надо такому привидеться с утра пораньше.

Ей стало жутковато идти к колодцу при таком тумане, и она, повесив коромысло с вёдрами на жердине забора, решила в первую очередь накормить скот в хлеве. Подхватив на вилы сено, сброшенное с сеновала, стала напихивать его в пустую кормушку корове и нетели. Когда дошла очередь до загона, где содержались овцы, она увидела бьющуюся в предсмертных судорогах овечку, у которой шла кровавая пена изо рта. Галина, не зная как ей помочь, расплакалась от бессилия. Вдруг, слышит старческий голос седовласой старушки, явившейся к ней в эту раннюю пору из тумана.

– «Ты, голуба, не переживай так сильно о животине, Бог справедливо рассудил, отдавая смерти душу овцы, взамен души хворого Васютки, ведь он ведал, как дух вероломный подтолкнул несмышленого ребёнка дёрнуть за рукоять трактора.. Вот, возьми это, и протяни их сквозь суровую ниточку, да носи на груди ближе рубашки к телу своему, ни при каких случаях, чтобы ни произошло, не снимай с шеи, их нужно беречь тебе пуще глаза своего, так как эти бусинки заговорённые от разной нечисти, они оттолкнут от тебя встречу с тёмною силою, – и старушка, вложив в ладонь Галины три жемчужные бусинки, велела зажать их крепко-накрепко в кулачок, загадочно говоря, – ведь, нечистый коль привяжется к кому, так просто не отступится.»

Как явилась эта старушка, так и исчезла с изумлённых глаз Галины в сизый туман. Держа в зажатом кулаке бусинки, Галина задумалась, где же взять ей эти суровые нитки, у неё их отродясь не бывало. И тут она случайно вспомнила о прошитой мешковине, висевшей с давних лет в предбаннике, из которой можно вытянуть ни одну суровую ниточку. Принеся мешковину в дом, она в первую очередь сделала так, как ей велела эта добрая старушка, вспоминая сколько наваждений ей пришлось пережить за свою жизнь.

Галина смолоду работает библиотекарем при сельском клубе, где редкие посетители наберут книг, а сдавать их не торопятся. Ей и сейчас, в свои выходные, пришлось дожидаться, когда эти горе-читатели вернутся с работы, чтоб идти к ним по домам в вечернее время собирать библиотечные книги, так как они у неё на подотчёте числятся.

На следующий день, придя на работу, Галина, стряхнув с себя снежные хлопья на улице, прошла по пустому фойе клуба в библиотеку. Она приходит сюда за три часа до начала сеанса, чтобы посетители могли за это время выбрать себе нужную литературу. Разложив на столе собранные накануне книги, она склонилась над списком должников, скрупулезно отмечая галочкой напротив каждой фамилии. В это самое время с нудным скрипом открылась дверь в библиотеку. Вскинув голову от журнала, Галина увидела вошедшего посетителя, который, пристально взглянув на неё, бесцеремонно прошёлся между стеллажами к столу в читальном зале. «Странный какой-то, – подумалось ей о посетителе, – видно сей гость не из местных, явно чувствуется различие, местные-то обычно как заходят, так сразу же „Здрасьте.., Галина Александровна“, а этот молчит, как воды в рот набрал». Галина, взяв со стола стопку отмеченных книг, прошлась вдоль стеллажей, раскладывая их по полкам. Дойдя до незнакомца, она вдруг почувствовала сильное жжение на груди, и невольно коснулась пальцами рук отворота своей крепдешиновой блузки, отчего бусинки на суровой нитке подтянулись вверх, брызнув неземной вспышкой света в рысьи глаза посетителя, которого сию же минуту как ветром сдуло из-за стола читального зала.