Валентина Мясникова - Мои закаты и рассветы

Обними меня покрепче, как в последний раз,
В жизни время скоротечно, раз и нету нас.
Видишь, к нам в окошко бьётся птица свиристель,
Вьюга с песней колыбельной двери рвёт с петель.

Холодят нам руки, ноги мнимо сквозняки.
Топишь взгляд в себя потухший, как и я с тоски.
Решетом дырявым у обоих голова,
Забываются в ней даты, мыслей кружева.

Уносили ветры вереницу наших дней,
В круговерти этой были преданы семье.
Оглянуться не успели, стали старики,
Не копи в глазах слезинки, так не по-мужски.

С возрастом душа ранима, держим всё в себе,
Вытри соль из глаз тоскливых, улыбнись судьбе.
Я держусь, сколь хватит силы, в каждом новом дне.
Я тащу воз не по силам – боль в тебе, во мне.

В синеоки дали нам терновая стезя…
Довела судьба до грани, повернуть нельзя…
Мы уйдём, как все уходят, тихо в мир иной.
Если врозь, разрыв недолгий меж тобой и мной.

Обними меня покрепче, загадаем враз,
Пусть две тысячи двадцатый не разлучит нас.
Этот праздник Новогодний радостен вдвойне,
В изумрудной нашей свадьбе быть тебе и мне.

Загуляли снежные метели,
Вишни забуранило в саду.
Изумрудный юбилей у цели,
Нам полсотни пять в Новом году.

Мы с тобой в две тысячи двадцатый
Робкие отмеряли шаги.
С юных лет, как встретились, с той даты
Стали одним целым я и ты.

Карусель времён не остановишь.
Шаркающим шагом к нам извне
Старость, с коей много не поспоришь,
Выбора не даст тебе и мне.

Возраст – это цифра в подсознании,
Стоит ли об этом горевать.
Что сулят нам звёзды в мироздании,
На пути своём не миновать.

Слава Богу, прожит день вчерашний,
Нечего загадывать вперёд…
Нет здоровья, выглядим неважно,
Думаем нас лихо обойдёт.

Человек не вечен, и однажды
То во что не верится придёт…
Белая берёзка станет стражем,
Ветер в кронах «Реквием» споёт.

Мой отчий дом, родимый край с поющей звонницей…
И я, растрогавшись, у храма вдруг расплакалась.
Ох, сколько лет здесь не была, а боль в грудь ломится,
Где в сердце раны глубоки… внахлёст залатаны.

В кустах боярышника трели соловьиные,
Что за околицей вдоль поля кучерявятся.
В кудель свиваются пушинки тополиные,
С той нитью прошлое репьём к ногам цепляется.

А у калитки чистотел янтарной россыпью
В рассветах дымчатых росою умывается.
Лишь ветер по нему пройдётся лёгкой поступью
К крылечку дома, где мечты в пыль одеваются.

Тут куст калиновый скребёт в забиты ставенки,
Чтобы кукушка не считала годы попусту.
В овине брошенном вьют гнёзда птицы-странники,
К родным местам привыкли возвращаться попросту.

Обводит вечер горизонт закатной линией,
Васильки в незрелой ниве ржи попрятались.
Года несёт река под песни лебединые,
Где над водой, склоняясь низко, ивы плакали.

Колдунья ночь наворожила мне бессонницу,
Разворошили тишину коты бездомные.
Уж с глаз долой луна за рощею хоронится,
Иду я к матушке, к отцу под кроны сонные.

Ныряют иволги в кустарники кленовые,
Летит в лазурь небес их трель звонкоголосая…
А на погосте ствол берёз глядит в безмолвие,
Оттуда в мир земной приходит гость – «курносая».

1
В небе звёзды алмазной россыпью, отражаясь в воде речной,
Замерцали у ног Ундины, красоты что была неземной.
Её локоны русым каскадом обтекают девичью грудь.
Рыбий хвост в чешуе сапфировой с переливами в перламутр.

Нежно арфу прижала к плечику, струн касаясь едва рукой,
Полилась мелодия дивная этой ночкою колдовской,
Бледнолики русалки на берег выплывают из чёрных вод,
Владея магической силою, в людей обратилась их плоть.

На зелёном лугу хороводят, качаются в кронах ракит,
На развилках дороги бродят, тусклый взгляд их коварство таит.
Чаруя божественным голосом, манят путников в топь болот.
Защекочут до смерти, замучают, утянут в водоворот…

2
У затона, костра рыбацкого окрылён мечтою Степан…
Вдруг девица к нему сладкогласная, ласкаясь, припала к губам.
Наготой своей соблазнительной и взглядом чарующих глаз,
Лишив его воли, рассудка, погрузила в любовный экстаз.

У Степана сердечко ёкнуло с того, что случилось потом…
Эта дева под хохот филина в воду канула словно фантом.
Привлекала его «галактика», в чудеса не верил вообще,
Прикорнул чуток, невозможное приключилось с ним в шалаше.

Лунный диск к горизонту катится, где светлеет небесный фетр,
Ветер с речки туман сиреневый раздувает под птичий оркестр.
Глядь, в ногах гребешок валяется, необычной резьбой привлёк,
«Для Алёнки возьму, вдруг понравится», – мелькнула мысль у него.

Подивился улову в мордушке, где сазаны, лещи, карась.
Рыба весит почти полпуда, рад рыбалке, в сей раз удалась.
Уходя восвояси отсюда, взглядом заводь обвёл окрест,
На душе стало муторно с чувства, будто что-то забыл он здесь.

3
Дома места себе не находит, к Алёнке душой охладел…
Лебеда наросла в огороде, с тоски просто жить не хотел.
Вдруг под окнами голос певучий, заходится лаем Дружок.
Девица в окошко стучится, просит Стёпу вернуть гребешок.

К ней выйти боится с чего-то, и ту просьбу её пренебрёг,
Пуще прежнего сердце томится, трепещется как мотылёк…
Тянет к заводи словно арканом судьба, что дана на роду,
Поспешая туда, он кому-то покорно ответил: «Иду…»

Гладь речная в мерцающих звёздах, лунный свет серебрит волну,
Дева взглядом чарует Степана, он за нею пошёл ко дну,
В ощущении лёгкости, неги сделал выдох последний раз.
Воды лижут замкнуты веки, где к русалке чуть теплится страсть.

Здравствуй, Галина, сестричка родная!
Здравствуй на многие годы вперёд.
Пусть твоё сердце печали не знает,
Бог оградит от излишних невзгод.