Валентина Мясникова - Мои закаты и рассветы

А в конце июля этого же года к Гусевым неожиданно явилась мать этой девушки Нина Алексеевна и затеяла разговор о свадьбе, которую, как оказалось, они уже сами назначили на август месяц, то есть через неделю. Эльвира с мужем были в шоке, что их родной сын, подавая заявление в ЗАГС, не потрудился сообщить своим родителям о готовящейся свадьбе. Очень странно выглядело и то, что мать невесты в спешке сама собрала свадьбу дочери, не считаясь с мнением со стороны жениха, у которого в деревне при смерти лежала бабушка. А их сын Валера и вовсе переселился в дом учительницы, продолжая пить самогон, который, подворовывая у своих родителей, услужливо подливал ему брат невесты Толя. Видя, как спаивают их сына, они ничего не могли сделать, так как Валерий принимал на штыки каждое сказанное ими слово.

Свадьба состоялась в день смерти матери Зиновия, и семье Гусевых пришлось выбирать, ехать им на похороны, или быть на свадьбе. Никого со стороны невесты не интересовало что в семье жениха большое горе.

В день бракосочетания молодых родственники невесты оттёрли в сторону родных жениха, в том числе и мать с отцом, считая, видимо, что их пожелание молодожёнам здесь было совершенно необязательным. В самый разгар веселья к Эльвире подошла сестра Нины Алексеевны и бесцеремонно заявила: «Молодые немного поживут вместе, а потом мы их разведём». Эльвира глядя недоумённо на тётю Инны говорит: «А зачем свадьбу-то затеяли такую громкую, всю школу собрали?» Вдруг она заметила у невесты животик. «Так вон оно что… – подумала Эльвира, – решили грех скрыть от людей, конечно, у кого угодно может это произойти, только не у учительницы с большим стажем в школе, ведь она являлась примером для других». Проводив взгляд Эльвиры на живот Инны, тётя её сказала: «Не о таком муже для племянницы я мечтала…» – и ушла, поставив Эльвиру в неловкое положение. У Эльвиры было такое чувство, словно её сейчас при всех помоями облили. Не подавая вида, она старалась с улыбкой проглотить обидный ком, застрявший в горле, думая: Значит, всем родственникам Нины Алексеевны было известно про эту комедию, что «эта свадьба задумана не из благих намерений, а для отвода глаз». Ей было больно смотреть на сына, который крутился возле родственников невесты, он даже не подозревал, какой сюрприз приготовили ему на будущее родители Инны, не думая о ребёнке, который скоро появиться на белый свет.

2

После свадьбы молодожёнам сразу было запланировано заселиться в старый, но крепкий ещё домик бабушки Инны, а ей взамен этого дома выделили уютную спаленку в квартире Нины Алексеевны. Её старая мать нуждалась в особом обиходе, так как с неких пор её стало мучить не только сильное головокружение, но ещё ко всему этому перестали слушаться ноги, и она большую часть времени проводила в своей постели. Инна с Валерием были не против такой перестановки. Их вполне устраивала самостоятельная жизнь в бабушкином доме, где в скором времени появилась на свет внучка Олеся.

Эльвира, если б не знала всей правды от сестры Нины Алексеевны, то на первый взгляд подумала, что у молодой семьи год за годом жизнь складывается лучше некуда. Она не винила Инну в том каверзном замысле её родственников, веря в то, что произошедшее между нею и её сыном до свадьбы было полюбовно, поэтому никогда не вмешивалась в их отношения. Валерий с Инной тоже не баловали Гусевых своим посещением, возможно на это была своя причина. Зиновия с женой всё больше беспокоило пристрастие сына к алкоголю, которое словно болото всё глубже затягивало его на дно. За то, что они, переживая за него, просили остановиться пока не поздно, нарывались на грубость, Валерия лишь раздражали нотации родителей и больше ничего.

Тёща, та наоборот почти не выходила от них. Она, обвиняя зятя в пьянстве, настырно лезла на скандал в их доме, хотя вероятней всего сама же к этому ручки-то свои приложила с помощью своей матери ведуньи, которая вот уже как год мучается от невыносимой боли. Потому, как вставая с кровати, чтоб сходить по маленькому на ведёрко, упала с неё и повредила себе бедро, которое сколь бы не лечили, а оно не давало покоя и всё тут. Она денно и нощно просила скорой смерти, а та будто нарочно обходила её стороной.

Хотя Нина Алексеевна при встрече с семьёй Гусевых никогда не здоровалась, пройдёт мимо, будто не видит, Эльвира близко к сердцу это не принимала, думая про неё, здоровается, не здоровается, ничего от этого не изменится. У неё просто в голове не укладывалось то, что когда сваты спаивали их сына, не думали о своём Анатолии, ведь тот, когда услужливо подливал Валерию их самогон, сам о себе не забывал тоже. А теперь очерняя Валерия старалась скрыть ото всех, что её сын-то Анатолий запил похлеще, чем нелюбимый зять да ещё ко всему этому лишился работы. Так же, словно в солидарность сыну, в пьянку ударился и её муж. Как говорит старая поговорка: «шила в мешке не утаишь», Эльвира, увидев лилового от запоя Анатолия, вернулась мыслями во время четырёхлетней давности, где вспомнила с содроганием, как спаивали её сына и себя униженную на свадьбе сестрой Нины Алексеевны, тут ей вновь пришла на ум поговорка – «Не желай никому зла, и оно тебе не аукнется».

Как-то после ночной смены Валерий заглянул к отцу с матерью, Эльвира как раз из духовки доставала испеченный пирог с рыбой, воскликнув, «ох как я соскучился мам по твоей стряпне», уселся за стол. Уписывая его за обе щеки, он одновременно рассказывает ей, как его жена вместе с близкими родственниками уехала в церковь, а ему всегда неуютно почему-то одному оставаться в их доме, вот и решил тут скоротать время.

Эльвира поинтересовалась у него: «Видно праздник церковный какой?»

«Да не-ет, – с улыбкой ответил Валерий, – они как два года уже в церковь повадились, сразу набожные все стали, как похоронили мужа у сестры Нины Алексеевны, который вдруг умер от рака. Мне тут Инна по секрету рассказала, что её бабушка находится в таком состоянии, что вот-вот помрёт, и родственники надеются, что в это время дар ведуньи может перейти к кому ни будь из них. Они думают, что получив этот дар, смогут оградить себя от несчастий, которые начали преследовать их. Ведь они как ни стараются, так и не могут вытащить сына с тестем из запоя, и у бабушки из-за частичной потери памяти наговоры не получаются, отсюда и молятся».

«Да уж, – думает про себя Эльвира, – видно грехов ни мало на душе накопилось, коли судьба повернулась к ним задом…»

Пока она доставала очередную стряпню Валерий примостился калачиком на диване, где сразу же заснул праведным сном.

Накануне выходных Эльвира вплоть до полуночи возилась с вишней, надеясь на следующий день выспаться досыта, но Зиновий сам проснулся ни свет, ни заря с головной болью и ей не дал выспаться, уронив на кухне коробку с лекарством. Успокоив боль, он вновь плюхнулся на кровать и уснул как убитый, а для неё прерванный сон среди белого дня обернулся высоким давлением. Вечером, проводив мужа в ночную смену, Эльвира, не выдержав усталости, легла спать раньше обычного, хоть солнце ещё ладом не скрылось за горизонтом. Чувствуя, как на мягкой постели расслабляется мышечная боль во всём теле, Эльвира, окутанная дремотой, непроизвольно смежила тяжёлые веки. Видит явно как в открытую дверь спальной вошла мать Нины Алексеевны, которая, сняв с себя тесёмочку с нательным крестиком, настырно пыталась тут же его одеть ей на шею. Она будто с силой оттолкнула от себя эту незваную гостью, и та с болезненным стоном словно испарилась из её комнаты.