Максим Коляскин - Тонкая чёрная линия. Повесть. Стихи

«Люди подобного склада, начиная с определённого возраста, медленно, но верно привыкают к однажды заведённому образу жизни, размеренности, стабильности, комфорту. Интересно, что степень комфорта при этом не имеет решающего значения. Комфортные условия такой человек создаёт себе сам. Для одного необходим особняк вдали от любопытных глаз или, по крайней мере, просторная, со вкусом обставленная квартира с домовитой женой или опрятной служанкой. Для другого достаточно тщательно охраняемой от посторонних ушей и глаз комнаты, а лучше, скромной, но комфортабельной квартирки, где каждый предмет интерьера, не говоря уже о мебели, имеет свою историю, своё значение и смысл в жизни хозяина.

Владельцем подобного уютного логова может оказаться крайне неряшливый человек, регулярно позволяющий своим сокровищам покрываться толстым слоем пыли. Встречаются и отчаянные чистюли, для которых каждое пятнышко на полировке стола, на благородно поскрипывающем паркете и даже на сверкающем утренней свежестью унитазе – повод для серьёзного расстройства.

Наш герой возлюбил комфорт, уют, стабильность и размеренность жизни с раннего детства. В возрасте мальчишеской безалаберности он, конечно, мог позволить себе безоглядные шалости в уличных играх на открытом пространстве, но только не дома. Приятели, норовящие скинуть со стола конфетный фантик или, паче чаяния, разбить блюдце в родительской квартире, вызывали в нём тревогу и недоверие. В последующей жизни Адам старался тщательно выбирать спутников на своём пути, отстраняясь от сомнительных друзей и легкомысленных женщин. Впрочем, подобная избирательность в людях, как и в предметах обихода, не уберегла его от ошибок и удручающих неприятностей.

Надо сказать, что и профессию Адам выбрал в соответствии со своим характером. Он получил экономическое образование и работал бухгалтером. В лихие годы многие его коллеги, оказавшись заложниками ситуации, норовили выловить жирную рыбу в мутной воде хаоса и беззакония. Их судьба в те времена напоминала русские горки, а иногда и русскую рулетку. Они сказочно богатели, но часто теряли всё: материальные блага, семьи, свободу, а порою, и жизнь. Благоразумный Адам ловко преодолел соблазны смутного времени, не вляпался ни в одну криминальную историю и, разумеется, не приобрёл ни высокого положения в обществе, ни великих материальных благ. Он жил в своей скромной однокомнатной квартире в спальном районе и нисколько не переживал по этому поводу. Адам сам создал неповторимый уют своего жилища, которое не променял бы на замки и дворцы.

Однако и затворником в собственном логове он не стал. Упрекать Адама в закрытости и нелюдимости было бы несправедливо. Время от времени он выбирался в театр, кино или на выставки и концерты, отправлялся в гости к родственникам и друзьям. Впрочем, в своё логово Адам пускал только избранных. С самыми близкими друзьями ему случалось засиживаться дома до утра, углубившись в обсуждения, воспоминания и даже мечтания. Увы, с каждым годом такие встречи происходили всё реже и реже. Друзья становились старше, серьёзнее, трезвее и скучнее. Как любил с улыбкой повторять Адам: «Не жизнь такая, мы такие!»

Появлялись в квартире Адама и женщины. Отношения с противоположным полом складывались у него сложно. Вероятной причиной тому было его отношение к подругам, как к проблеме, как к чрезвычайно серьёзному, прямо таки фундаментальному делу. Ошибочно считая себя малопривлекательным в женских глазах субъектом, лет до тридцати пяти Адам откровенно побаивался милых дам, что не могло ни сказаться на образе его жизни. Ближе к сорока он неожиданно обнаружил, что пользуется успехом у женщин. «Самостоятельные и холостые мужчины в моём возрасте – редкость, вызывающая повышенный интерес», – удивляясь своему открытию, размышлял Адам. Отчасти он был прав, но лишь отчасти. За несколько лет зрелости скромный бухгалтер пережил такие романтические истории, какие в молодые годы ему и не снились. Казалось бы, он не совершил никаких героических поступков, не слетал на Марс, не стал ни биткойновым миллиардером, ни личным другом дяди Вовы, даже пластическую операцию себе не сделал, а женщины принялись осаждать его с настойчивостью, достойной лучшего применения. Словно сговорившись, они поджидали Адама за каждым углом.

В качестве характерного примера можно привести его «театральный роман». Стоило Адаму однажды выбраться в театр на спектакль любимого актёра, как к нему приклеилась одинокая театралка средних лет, весьма привлекательной наружности. За бурным обсуждением совместно просмотренной драмы она довела его до дверей своей квартиры, напоила кофе с коньяком, а через несколько часов накормила завтраком. У Адама сложилось впечатление, что поток театральной информации, гипертрофированных эмоций и высоких чувств прелестной женщины продолжал изливаться на него без перерыва, чем бы они ни занимались. Нашему герою стало казаться, что экзальтированная дама перепутала его с широко известным в узких кругах актёром третьего плана, провинциальным режиссёром или исписавшимся критиком. Но он не был завзятым театралом, и отношения с неожиданной поклонницей медленно угасли, несмотря на её сексуальную внешность и далеко идущие намерения. В свой милый дом театралку Адам, разумеется, не допустил.

Не имела возможности попасть туда сразу и молоденькая, близорукая девушка, после окончания института взятая на работу в бухгалтерию коммерческой фирмы, в качестве помощницы Адама. Очарованная умным, уверенным в себе шефом, она присохла к нему с первых же дней совместной работы, но он долго не замечал этого, пока не почувствовал на себе любопытствующие взгляды сотрудников и шушуканье за спиной. Оказалось, что за несмелыми потугами девушки обратить на себя внимание начальника давно наблюдают и тихо посмеиваются. Никто не верил, что она сможет перевоспитать старого холостяка, но вечно краснеющая в присутствие шефа помощница не отступалась. Убедившись в правоте сослуживцев, обескураженный Адам начал присматриваться и обнаружил незамеченные им ранее достоинства подчинённой: стройную фигурку и симпатичное личико под очками. Умудрённый жизнью бухгалтер желал годившейся ему в дочери помощнице только добра и решительно не собирался пользоваться служебным положением. Однако время шло, а поведение девушки не менялось. Адам замечал, с какой непреклонностью его помощница отказывается от сближения с молодыми сотрудниками фирмы, несомненно, положившими на неё глаз, и однажды решил поговорить с ней начистоту.

Он не придумал ничего лучшего, чем остаться на работе в пятницу сверхурочно. Наш бухгалтер неторопливо приводил в порядок необязательные, неделями копившиеся дела, пока около восьми часов вечера в закрытую дверь его кабинета не постучали. «Может быть, сварить Вам кофе, Адам Христофорович?» – словно извиняясь, тонким голоском поинтересовалась помощница, даже не приоткрыв двери. Через четверть часа они пили кофе вдвоём. Ещё через несколько минут Адам начал произносить заранее заготовленный монолог. Не исключено, что он взялся за дело излишне круто, сразу заговорив о том, что не давал указаний помощнице оставаться с ним в бухгалтерии после окончания рабочего дня. Вполне спокойно и доброжелательно, по собственному мнению, Адам настаивал на том, что у молодой, привлекательной женщины наверняка имеются занятия, гораздо более интересные и полезные, чем высиживание на рабочем месте без особой надобности. Вероятно, тон начальника оказался слишком строг. Одним словом, он добился того, чего не ожидал вовсе. Подобного слёзопада видеть Адаму прежде не доводилось. Остановить поток девичьих слёз не удалось ни в кабинете, ни в вызванной к офису машине такси. Помощница успокоилась только в своей маленькой уютной квартирке, покрывая поцелуями лицо и тело своего возлюбленного Адама Христофоровича…