Николай Филин - Весь мир – любовь. Лирические откровения

Но в чреде одиноких – последним.

Как всегда, у окна проведет

Ночь Она горестно и в неведении.

Наконец мне дано разрешение,

Чтоб исполнить желанье мое,

Но в обмен – не тревожить Ее,

Никогда, никаким посещением,

Дать Ей волю, не быть Ей судьей.

В ночь, лишь смолкнет часов важный бой,

Я смирюсь с моей крестной судьбой.

Все вокруг будут петь, веселиться,

Кто влюбляться, а кто уж жениться.

При последнем ударе замрет —

Всё: вселенная трепетно ждет

Вздоха первого Нового года,

Человеческий род и природа.

И Она по привычке возьмет,

Горемыка, бокал и пойдет,

Как к иконе, к окну,

Уповая.

И увидит,

Как свет, полыхнет

Слово помощи —

ОТПУСКАЮ!

Точно всё повторилось со мной.

Только плен обреченнее мой.

Наваждение держит меня,

Как на поприще судного дня,

И, как та героиня, не знаю.

Получу ль договор:

ОТПУСКАЮ.

Я сама, словно призрак, летаю.

И глазам моим чудится лик.

Сон-не сон я душой принимаю.

Он привел меня в некий тайник,

В храм, мучительный, темный, унылый.

Это – жертвенник грезы немилой.

Предо мною – мой муж и жених.

Как могила, он бледен и дик.

И не вырваться из углубления,

Гаснет мысль, иссушается кровь.

Что же это? Спасенье? Мученье?

Иль зовет меня в вечность любовь?

Дух в святилище стынет огромном.

Что же делать мне, Боже, дай сил.

Муж давно уж пять лет как почил.

А я жизни хочу неуемной.

Защити дланью, словно стеной,

И от призрака оборони.

Денно, нощно молю, дай покоя.

Боже правый, спаси, сохрани.

Обереги на зори читаю,

Умоляю подряд три зари.

И ложась, и вставая, взываю —

Мою просьбу удовлетворить.

«Из дверей – в двери, в трое двери.

Из ворот – да в ворота и в поле:

С солнцем, с месяцем поговорить,

Чтобы сняли тоску и неволю.

Май во мхе, обо мне не вздохни,

О рабе сокрушенной не сохни.

Не тоскуй, мое сердце, не охни.

Ради Бога, Отца, Сына, Духа. Аминь.

Сердце – парус. Где ж ты, ветр желанный?

Дремлешь что ли на груди саванны?

Ожиданья захлестнули через край.

Как оно страдает без любви!

Ты его оковы разорви,

Прилетай скорее, прилетай!

Штиль тоскливый день и ночь томит.

Сердце он до смерти изнурит.

Ветр, дохни живительною силой!

Улыбнись мне, строгая судьба!

Мой корабль быстрее ястреба.

В Гавани Надежды встречусь с милым.

Каждому – свое, но не тебе.

Ты – всегда во всем, ты – вездесуща:

В ветре, в солнце и в дождливой туче,

Мира женский лик сам по себе.

Ты – со всеми рядом, хоть незрима.

И они обласканы тобой

Негой ветра, солнца пантомимой,

И причудливой дождя игрой.

Вот и мне шлешь весточки-приветы

Золотым кабриолетом дня.

Ты сейчас на юге провожаешь лето.

Но я чувствую: касаешься меня.

Ты слышишь шепот ветра и ему внимаешь.

Но что хотела бы услышать от него?

А ведь секрет простой: ты не подозреваешь,

Он обитает в нас подобьем самого.

Дыханье – ветер, ты душой как бы взлетаешь,

На выдохе, чтоб ей, как птице, полетать.

Вслед, откровенью света радуясь, мечтаешь,

О том, как ветер родственный в себя вобрать.

В разноголосом парке сердцем отдыхаешь.

Оно, как дирижер, их сводит в ассонанс.

Но где то самый голос ты пока не знаешь,

Чтоб слиться смог с твоей душою в самый раз.

Стремленье истину найти

В одном возможно направленье:

С любовью шествуй по пути

Упорно к месту назначенья.

А цель и есть Любовь сама.

Тогда она свой лик откроет,

И все представит закрома

Тебе, достойному герою.

Она, как солнце, горяча.

Ее теплом весь мир живится.

Бери сполна, но чтоб в лучах

Тебе ее не опалиться.

Что хочешь с нею обретешь:

В твою природу все привносит.

Но ничего ты не возьмешь,

Твоя душа другое просит.

Лик, лик, сияющий Ее —

Твой капитал и бытие.

Ты у моря гостишь,

Мне пишешь:

«Им я покорена,

Не до сна.

Утонула звезда.

Без следа.

Солнце огненной вишней,

Не слышно,

Нырнуло до дна.

А луна —

Тут как тут без стыда.

Как всегда».

Ты немного грустишь.

Фетиш:

Если б вместе на все времена,

Как с волною волна.

Но мне ход заповедан сюда.

Вот беда.

Вторая половинка найдется тогда,

когда наполнится первая. Не ищите

себе полупустых половинок. Когда

явится первая половина, сработает

магнит души. К. Маркс

Были врозь – не вылюбились,

Не теряли облика.

Занежнели – выбелились.

Две души – два облака.

Души, палестинки,

Там и сям снуют.

Пару, половинку,

Ищут – узнают.

Стоит им наполниться,

Той или другой,

Тут же, вместе сводятся

Узами судьбой.

Чин свой совершает

Нравственный магнит.

Память вековая

Их любовь хранит.

Для усталых странниц —

За века прогон.

Больше не печалиться.

Искус-марафон

Дальше не потянется.

Выбор предрешен.

Выблеснулись – встретились.

Ясность и без слов.

Души рассекретились.

Их свела любовь.

В сердце взгляд мгновенно —

Душам путь знаком,

В милый, несравненный,

И желанный дом.

В консерватории моря —

Музыка в нежном миноре.

Это живым мельхиором

Трепетно волны звенят.

В благостном их переборе —

Каждою нотою вторя,

Чудится мне: «Che amore!»*

В нем – твой привет для меня.

Прим.: – Che amore (итал.) – Моя прелесть – Автор

Пала жертвою ты увлеченья.

Он – в любви изощренный игрок.

Ночь, короткая ночь наслаждений,

А потом их на годы в залог.

И ты молча пошла на мученья,

На житейский урок и позор,

Только не на самоотреченье,

Силясь сбить принудительный торг.

Время судит. И вепрь одичалый,

И в бессилье, и в злобе иссох.

Твое тело клеймо обжигало,

А душой завладеть он не смог,

Не спалила рука женозавра.

Неизменные злаки любви,

Навсегда станут божьею карой

Нечестивцу. Ты их оживи.

Мои былые дни, вы – сон или обман?

Знать не хочу вас. Сгинь, как не мое, былое!

И все ж сердечный шрам от застарелых ран

Покоя не дает, и часто сердце ноет.

Крушил мечты и сердце страстный ураган.

Теперь во мне всё исключительно иное.

Я далеко от соблазнительных границ.

Каленою стрелой прижгла сквозную рану.

Да, был роман, но к пеплу выжженных страниц