Валентина Мясникова - Я летала в облаках, на землю падала. Сборник стихотворений. Книга четвертая

Вдоль улиц стучит колотушкою ветер сквозной,
Костлявая бродит, кому-то уйти суждено…
И вьюга сквозь прясло заборов ночь саван ткала,
Под утро болезные души с собой забрала.

Ноябрь капризен, что одет не по погоде,
То снег, то дождь, закуржавело всё в природе.
Осень, глядя на ноябрь, всё чаще хмурится,
Неопрятен, стар, от холода сутулится.

Иней белым перламутром осыпается,
День последний ноября в полночь кончается.
Ветер шалый, предвещая зиму, бесится.
Месяц тучами как ширмою завесился.

Но рассвет одел на плечи шубку осени,
Он прощался с ней – своей рыжеволосою.
Бирюзовый взгляд её слезами полнится,
Нет надежды, что погода распогодится.

С облаков летит на землю снежно месиво,
Ей вперёд нельзя, и прошлым жить невесело.
Этой ночью снились осени сны грешные,
Пламя страсти у рассвета к ней безбрежное.

Я в ослеплении каком-то слышу зов…
Может знак даёт мне Ангел окрылённый?
Чего ж сулит судьба мне этой ночью вновь?
Страх в предчувствии картины потаённой.

Луна загадочным сиянием своим
Вдруг притянула к звёздам мой сонливый взгляд.
Блуждают мысли среди них как пилигрим,
Они мне в небе ни о чём не говорят.

Бесплотный воздух межпланетный – миражом,
Где мрак холодный – неприветлив звёздный мир.
Здесь растворяется забытых душ фантом,
Мы, на земле живя, сгораем изнутри.

Танцуют тени в лунном свете, шлют печаль,
В окно таращится луна из-за гардин.
И по рябиновым сутулившим плечам
Сползает снежной вязи белый палантин.

Отсвет лунных бликов в окошках домов сиротливых
Накинула ночь на деревню – печали вуаль.
Она умирает окрест городов суетливых,
Никто не протянет к спасенью её – свою длань.

Лишь ломятся злобно ненастья в подпёртые двери,
В домах разоренных уж некуда беды совать.
Решают судьбу деревеньки не люди, а звери,
Которым на Родину нашу походу плевать.

Народ не хозяин земли, отберут толстосумы…
Словно призрак деревня – легче с кадастра списать.
Появится барин (чиновник возможно из думы),
Отстроит «фазенду» рабов участь не избежать.

Ведь люд обездоленный, ввязнувший в эту рутину
Раб-сила дармовая, будут не жить-выживать.
И если подкосит болезнь – путь один им в могилу,
Скажи моя Русь, в чём народ пред тобой виноват.

Ведь лучшие люди все выходцы с бедной деревни,
Врачи, космонавты, певцы, кандидаты наук.
Сейчас жизнь людей на земле ценят много дешевле,
Умом не понять, что за сети плетутся вокруг.

Эх, старость, тихой поступью прокралась ко мне в дом,
Но я тебя заметила, став двигаться с трудом.
Седыми стали волосы, морщинок тонких сеть,
Всё чаще от бессонницы гляжу на лунный свет.

Под горку годы катятся, невзгоды вороша.
Где луг пестрит ромашками, лети моя душа…
Верни деньки вчерашние на несколько минут,
Где детство босоногое, где верят, любят, ждут.

По полюшку звенящему я мысленно пройдусь,
Здесь пробежала молодость – грызёт подруга грусть.
Мне больше всего помнится – ромашек белый цвет,
На них, шутя, гадала я в свои семнадцать лет.

Теперь в воспоминаниях копаюсь как судья,
Ошибок было множество… жизнь била не щадя…
С теперешним умом-то их могла бы избежать…
Откуда было знать, что зависть режет без ножа.

Ну что же тут поделаешь, судьбу не изменить,
Ушли в сырую землю те, кого должна винить…
Но тени их, в закате дня, мне сердце бередят,
Последнее, чем я дышу – рассвет, отнять хотят.

Словно капли крови ягоды рябины
На тропинке, снегом припорошенной.
Вьюга в дверь колотит, разметав седины.
Ты опять пришла ко мне непрошенной.

Без тебя, «подруга», на душе морозно,
Дом мой на окраине завьюжила…
Знаю, ты лукавишь, завывая слёзно.
Я немножко вовсе занедужила.

Как исчезнет недуг, разгребу дорожку,
Разорву твой саван к дому брошенный,
Чтобы путь забыла к моему порожку,
Непогодой сердце не тревожила.

Шаг, ещё полшага – кружит от бессилья,
Что-то на душе моей не весело.
Птица в окна бьётся, распластала крылья,
Под кустом рябиновым клюв свесила.

Ах, ты, птица Божья, не жилось на свете.
Вьюга, что ж ты творишь, окаянная.
Ты уносишь жизни, я тому свидетель,
Для меня ты – гостья нежеланная.

Пусть не будет твой взгляд «мишурой» ослеплён,
В человеке важнее не форс, а душа.
Оступиться легко, мир жесток, обозлён,
С каждым днём на земле стала жизнь дорожать.

Знай, что счастье как ветер – в клети не запрёшь,
Оно словно мираж – манит радугой снов,
А за ним пустота, нет того, чего ждёшь…
Там обман и разврат, по расчёту любовь,

Не спеши своё горе друзьям изливать,
После первой же ссоры не сможешь «дышать».
Наизнанку всё вывернут… «бритвой» слова…
Научись в этой сфере себя уважать.

И тогда разглядишь через тысячи лиц,
С кем разделишь судьбу, кого к чёрту послать.
В книге жизни твоей много чистых страниц,
Значит, многое можно успеть, осознать.

Пусть в судьбе круговерть, ты держаться должна,
Только верой в себя крылья вновь обретёшь.
Обретя их, летай, в жизни гордость важна,
Не то душу свою в равнодушье сожжёшь.

Жизнь перевернуло этим летом,
Когда розы начали цвести.
Мало изменял, так смог при этом,
Беспринципно гадости плести.

Уходя к другой, небрежно бросил,
Что была я – «болью головной».
Сыну десять лет и дочке восемь,
Что так долго думал, «милый» мой?

Когда дети ночью затихают,
Вновь обида сон тревожит мой.
Что же мужикам-то не хватает?
Что нашёл он в женщине другой?

Ты со мной теперь как не знакомый…
Стороной обходишь с «молодой»…
Словно на тебе висят оковы,
А она сварливой стала, злой.

Я тебя нисколько не жалею,
Юбки ни одной не пропускал.
Я детей одна поднять сумею,
Ты нашёл, что долго так искал.

Васильки – цветочки бирюзовые
Рассыпались на полюшке ржаном.
Собрала в букет старушка вдовая
Их в знойный полдень, для поминок в дом.