Николай Тимофеев - Русь в поэмах: Сыновья Святослава. Князь Владимир ищет веру для Руси…

Появится внук – он надежд не обманет,
Кому же его наставлять, как ни деду?
А дед уж всех родичей в Киев потянет.

Решается Рогволод: с дочкой поеду,
Свой Полоцк оставлю на старшего сына.
Вот так сговорили за князя Рогнеду.

До выезда дней истекло половина.
Дружина идёт от Варяжского моря,
Владимир с Добрыней громадной лавиной

На Новгород движутся, Киеву горе,
Беда от варягов всей русской стране.
Посадников киевских выгнали вскоре,

Отправили с грамотой, ясной вполне:
«Владимир идёт, Ярополк, на тебя,
Встречай брата, князь и готовься к войне!»

Добрыня же хитрый, коварство любя,
Направил до Полоцка князя сватов,
Рогволду сказать: «Зря людей не губя,

Владимир взять в жёны Рогнеду готов.
В союзе с варягами выгодней быть,
С кем сила сегодня – ты видишь без слов.

Князь меньше ли будет Рогнеду любить?
И сам ты пребудешь у трона в чести.
Намерены мы Ярополка убить.

Вели, князь Рогволд, с нами войско вести,
Припомни ещё, что и сам ты варяг,
Пора бы в походе жирок растрясти»

Задумался воин: где выставить стяг?
Там честь – тут великая сила,
Князь мудрость свою до предела напряг,

Колдунья всю ночь на крови ворожила:
Всё смерть выпадает, нужда, да сума.
Пустых-то советов достаточно было.

Вот князь говорит: «Пусть решает сама,
По собственной воле да выберет мужа,
Весь век с нелюбимым – так это ж тюрьма.

По мне-то ваш князь Ярополка не хуже»
Вот кличут Рогнеду к сватам для ответа,
В палату, где праздничный ужин.

Не ведали видно, как гордость задета,
Ответ у Рогнеды быть должен один,
Сказала девица: «Согласия нету,

Владимир для вас, но не мне господин.
Добрыня-то дядя ведь вор и бандит,
А сам-то он робич и ключницы сын.

Придёт Ярополк и его победит.
Иль этого труса не знаешь, отец?
Он сразу же за море снова сбежит.

Смеются ведь смерды – каков молодец,
Боится Владимир и собственной тени,
Быть может он выстоит против овец.

Зачем же склоняешь меня ты к измене?
Нам в Киев на свадьбу пора собираться,
Решили мы всё, так не быть перемене»

С таким вот ответом пришлось возвращаться,
Позор претерпевши, сановным сватам.
Добрыня во гневе: «За честь надо драться,

Заплатят с лихвою по дерзким словам.
Был выбор, а выбрал князь Рогволод беды.
Теперь я, Владимир, посватаюсь сам,

Огнём и мечом я добуду Рогнеду.
Невеста и впрямь, говорят, хороша,
Сгодится тебе на ночные беседы.

Вдобавок и стоить не будет гроша,
Судьба им богами такая дана:
Могли взять два вено, теперь ни шиша»

Владимир с варягами вёл племена
От кривичей северных, веси и чуди,
С охотою к князю примкнула страна.

По лёгкой добыче соскучились люди,
В обозах хватает кормёжки и мёда,
За Полоцк жестоких сражений не будет.

На то здравый смысл у простого народа,
Что ратники зря-то друг друга не бьют,
Но часто пируют во время похода,

Особо в осаде, как выпьют – поют.
Не сдастся князь Рогволод – будет осада,
В шатрах, да с кострами – тепло и уют.

И вот разместились под стенами града
Варяги и чудская рать-нагота,
Народ застращала такая армада

И ночью охрана открыла врата.
Ворвалась с Добрыней варягов пехота,
На башнях, на стенах – везде пустота.

За пришлого князя страдать неохота,
Зарублены Рогволод, два его сына,
Тела снесены диким зверям в болото.

Под руку Владимира встала дружина.
Рогнеда противилась, взял её силой,
Напрасно спешил – как холодная льдина.

Со временем станет покладистой, милой,
Забудет про горе, оттает душой.
У князя не раз уж подобное было,

По женским трофеям есть опыт большой.
Три года ходил по морям-океанам,
Уж как-нибудь справится с русской княжной.

Из Полоцка двинулись вновь караваном
Славяне, варяги, поморская чудь,
На Киев цветущий, грозой христианам,

Почти до Смоленска был мирным их путь.
В трёх днях от Смоленска, на Друче реке
Увидели вдруг: не пройти как-нибудь,

Полки киевлян от реки вдалеке,
Мосты сожжены, под копьём переправа,
Разъезды по круче снуют налегке,

Сражение долгое будет кровавым.
Дружины прислал Ярополк для защиты,
А с ними послов полномочных державы

И грамоту князю: «Да будут забыты
Все прежние распри и ссоры меж нами,
Обиды же братской любовью покрыты.

Довольно глядеть друг на друга волками,
Ведь звери-то лучше живут по соседству.
Мы братья по крови, а стали врагами.

Прошу тебя, брат, воротись на наследство,
Княжи на завещанном Северном крае.
Потребуешь помощи – дам тебе средства,

Препятствий, Владимир, я дружбе не знаю.
Опомнись, пока не пылает война,
Скажи, что ты хочешь – и я высылаю.

Нам жизнь на земле не навеки дана,
Гони, брат, все думы враждебные вон
И знай, что тебе их внушил сатана»

Подумал Владимир: «Идёт на поклон
И войско большое на том берегу,
Рябит от мельканья славянских знамён.

Что ж к гибели я безоглядно бегу?
Послушаться надо бы старшего брата,
Ко мне он с любовью, а я, как к врагу.

Дружина-то в чём же моя виновата?
Её без надежды под стрелы толкаю»
Потребовал князь у Добрыни возврата.

Сказал он: «Вот грамота, весть в ней благая,
Мой брат извещает о дружбе и мире
И я крови брата пролить не желаю»

Ответил Добрыня: «Сомнения гири
Людей малодушных утянут назад.
Войною идём, не на свадебном пире,

Три года изгнания помнит ли брат?
На Новгород хочешь варягов возврата,
Наш Северный край не настолько богат,

Чтоб выдать дружинам законную плату.
Ты знаешь ли князь, что нас далее ждёт?
Закроют пред нами дубовые врата,

Да против тебя ополчится народ,
На долгие годы кровавая смута.
Запущенных стрел непрерывен полёт.

Теперь твоя мощь не по нраву кому-то,
Вот слёзную грамотку и сочинили.
С Олегом твой брат обошёлся не круто?