Сека Гадиев - Азау(Стихотворения)

Скалы овеяны льдами вершин.

Скалы стоят на ладонях долин.

Север на Юг загляделся в упор.

Лапы титанов – подножия гор

Черные о гор упадают ручьи.

Скалы сложили нам песни свои.

Волнами черными издалека

С Черного моря идут облака.

Дали заставлены Черной горой.

Залиты долы ненастною мглой.

Жалобу шепчет, слетевшую с уст,

Тихим ветрам можжевеловый куст.

0, дерево мое, к тебе мои слова,

Кормилец мой, мое существованье.

Так вслушайся, чем жизнь моя жива,

Я песню тебе спою – мое мечтанье.

Ты знойным летим в лапах духоты,

Зимой – от стужи и от вьюг страдаешь,

Дожди сквозь листья пропускаешь ты,

То сук, то ветку наземь ты роняешь.

Все восседают на горбу твоем:

Орлы и воробьи, и куры-тоже.

В корнях твоих капаются живьем -

Свинья и мул, и конь – аж дрожь по коже.

Вот на тебя вползает муравей,

Посмотришь – мал и, кажется, безвреден.

Он водит носом по коре твоей,

И мучает тебя, хоть неприметен,

А ты стоишь безмолвно, как немой,

И с уст твоих ни слова, ни попрека.

Все кровь твою сосут но голос твой

Тобой же подавляется жестоко.

Как зверь, я тихо, дни свои кляня,

Прошу тебя: забудь об укоризне.

Вот и молчу я на излете дня,

Споткнувшись о жестокий камень жизни.

Родная земля!

Твои горы пою,

Ущелья и реки,

Как будто в раю.

Здесь черные гребни

Глядят с вышины;

Легенды и песни

Повсюду слышны.

Зовут вас леса

Все живей и сильней:

Вы землю любите

И пойте о ней!

Все южные склоны

В убранстве дубров,

На северных склонах

Лавины снегов.

Овраги – рубцы

На ладонях земли,

Идут облака

Над горами вдали.

Трава на лугах,

Валуны на полях,

Похлебка – еда наша

В дымных домах.

Гора охраняет

Родное зверье,

Но люди уходят,

Мученье – житье.

Ушел человек -

Проклял землю свою,

Не будет добра ему

В чужом краю.

Гора оползает,

Устала, без сил.

На привязи конь,

Мертвецы без могил.

Но сердце стремится

В нагорную даль.

В жертву за горы

И жизни не жаль.

Наша жизнь – щепотка лет,

Так одни твердят порой, -

После нас – хоть меркни свет,

Нам и дела вовсе нет,

Если рухнет мир земной!»

Знать, наверно, не хотят

Кровных гор и ледников.

Людям как в глаза глядят,

Ведь который год подряд -

В горе бросили отцов.

Старики зовут детей

Из чужих земель домой…

Мне же этих гор милей.

Не сыскать… В судьбе моей

Край отцов-всегда со мной.

Вешних рек поет вода

Мне о доле гор родных.

А когда пасу стада,

Дарит ветер иногда

Связку сказок золотых!

Только тот, кто кинул дом,

Гор отцовских не поймет -

Он в глухом краю чужом,

Сытным хвастаясь куском,

Как слепец всю жизнь живет.

Средь обычаев чужих,

Затерялись средь степей.

И немало их таких -

Жесткосердых и глухих

К песням родины своей.

Ржут над нами: «Дураки,

Пойте песни о горах,

Восхваляйте ледники,

Чтите предков родники -

Не останьтесь на бобах…»

Пусть уходят с гор толпой -

Сытно есть и мягко спать.

Мы на хлебушек чужой

Песни родины святой -

Не намерены менять!

Сыграй, певец наш, на своем

Трехструнном звончатом фандыре

0 нашем времени, о том,

Как нам живется в этом мире.

Безбрежна наших слез река,

Мольба звучит осиротело.

Скажи, что делать нам, пока

Не вовсе сердце охладело?

Кто властен над твоей душой?

Будь смелым, словно нартский воин,

Ты в песне гордой и большой

Неподражаем и спокоен.

Трехструнный свой фандыр возьми

И всей Осетии поведай,

Как тяжкий жребий над людьми

Встал, и нужда. грозит победой.

Жизнь наша стала еще тяжелей.

Стали дороги булыжные трудными.

Друг мой, фандыр, ну-ка, грянь веселей, –

Душу утешь развеселыми струнами.

Друг, расскажи, как на свете живем.

Горе такое от неба- за что бы нам?..

По миру ходим почти нагишом -

Нет одежонки, пусть самой заштопанной.

Бесятся с жиру иные, а тут

Корочки хлебной в дому не найдется,

Нету воды, есть один тяжкий труд.

Жизнь – словно вол отощавший, плетется.

Как тут работать-земля, как гранит.

Голые скалы кругом да каменья.

Глотки заткнули нам. Каждый молчит.

Злы и позорны оковы терпенья.

Слова о горе промолвить нельзя -

Уши кругом. Псы наемные лают.

Рыщут доносчиков злые глаза -

Каждый твой шаг они, господи, знают.

В поте лица – от темна до темна

Гнем свои спины средь хмурой природы,

Чтобы богач, захмелев от вина,

Тыкал в нас палкой: -

А ну, сумасброды

Сердце исходит гнетущей тоской:

Где смелый горец, готовый для битвы -

Чтобы повел бедняков за собой?

Головы наши печалью повиты.

Спим в нищих саклях на голом полу.

Труд наш не ценит богач толстопузый -

Так не относятся даже к волу -

Нас обзывает он рваной обузой.

Плюнуть ему прямо в рожу в ответ,

Топнуть ногой, чтоб душа возроптала

Нету в нас мужества, смелости нет.

Жизнь эта жалкая в грязь нас втоптала!..

На арбе-самокате поднялся в родные края,

С арбы-самоката поглядывали

На далекие скалы и горы, –

Седые от снега, седые от горя,

Аулы в объятьях держали они

И тайно шептали они:

– Пособите стране нашей, пашням и склонам,

Так горы просят наших мужчин,

Но они не прислушиваются к стонам

Теперь нелюбезных им гор и долин.

Боль земли нашей им непонятна,

Родниковые слезы им вовсе невнятны,

Родники превращаются в реки слез,

Ревущий поток-яростней гроз,

С ним камни в путь сорвались,

Стремительно катятся вниз.

Они говорят о бедствиях гор,

Но мужи, – о позор, – пугаются их

И покидают родной простор,

И скитается где-то – печальный миг,

Тосклива участь тех, кто наш Ир

Считает своим, от него вдали,

Не видя прекрасный наш горный мир,

Гордый облик нашей земли.

Щербатых черных гор печаль,

Ущелья скорбнейшая даль,

Колючка горькая куста -

Мой край печальный и святой,

Давно расстался я с тобой.

И стал ты лежбищем скота.

Арагви среди черных скал

Ревет, не страшен ей оскал

Теснины тёмной и глухой.

Сквозь рощу светлую река

Бежит- плывут в ней облака

В долину, к пойме луговой.

Рододендрона лепестки

Здесь с ветром шепчутся, легки,

Перекликаются с рекой.

Здесь седовласые орлы

Взлетают гордо со скалы

И долго кружат над горой.

Горы щербатится гранит.