Владимир Маяковский - 150 000 000

150 000 000 мастера этой поэмы имя.

Пуля - ритм.

Рифма-огонь из здания в здание.

150 000 000 говорит губами моими.

Ротационной шагов

в булыжном верже площадей

напечатано это издание.

Кто спросит луну?

Кто солнце к ответу притянет -

10 чего

ночи и дни чин_и_те!?

Кто назовет земли гениального автора?

Так

и этой

моей

поэмы

никто не сочинитель.

И идея одна у нее -

сиять в настающее завтра.

20 В этом самом году,

в этот день и час,

под землей,

на земле,

по небу

и выше -

такие появились

плакаты,

летучки,

афиши -

-----------------------------------------

| 30 "ВСЕМ! |

| ВСЕМ! |

| ВСЕМ! |

| Всем, |

| кто больше не может! |

| Вместе |

| выйдите |

| и идите!" |

| (подписи): |

| МЕСТЬ - ЦЕРЕМОНИЙМЕЙСТЕР. |

| 40 ГОЛОД - РАСПОРЯДИТЕЛЬ. |

| ШТЫК. |

| БРАУНИНГ. |

| БОМБА. |

| (три |

| подписи: |

| секретари). |

-----------------------------------------

Идем!

Идемидем!

Го, го,

50 го, го, го, го,

го, го!

Спадают!

Ванька!

Керенок подсунь-ка в лапоть!

Босому что ли на митинг ляпать?

Пропала Россеичка!

Загубили бедную!

Новую найдем Россию.

Всехсветную!

60 Иде-е-е-е-е-м!

Он сидит раззолоченный

за чаем

с птифур.

Я приду к нему

в холере.

Я приду к нему

в тифу.

Я приду к нему,

я скажу ему:

70 "Вильсон, мол,

Вудро,

хочешь крови моей ведро?

И ты увидишь..."

До самого дойдем

до Ллойд-Джорджа -

скажем ему:

"Послушай,

Жоржа..."

- До него дойдешь!

80 До него океаны.

Страшен,

как же,

российский одёр им.

- Ничего!

Дойдем пешкодером!

Идемидем!

Будилась призывом,

из лесов

спросонок,

90 лезла сила зверей и зверят.

Визжал придавленный слоном поросенок.

Щенки выстраивались в щенячий ряд.

Невыкосим человечий крик.

Но зверий

душу веревкой сворачивал.

(Я вам переведу звериный рык,

если вы не знаете языка зверячьего):

"Слушай,

Вильсон,

100 заплывший в сале!

Вина людей -

наказание дай им.

Но мы

не подписывали договора в Версале.

Мы,

зверье,

за что голодаем?

Свое животное горе киньте им!

Дос_ы_та наесться хоть раз бы еще!

110 К чреватым саженными травами Индиям,

к американским идемте пастбищам!"

О-о-гу!

Нам тесно в блокаде-клетке.

Вперед, автомобили!

На митинг, мотоциклетки!

Мелочь, направо!

Дорогу дорогам!

Дорога за дорогой выстроились в ряд

Слушайте, что говорят дороги.

120 Что говорят?

"Мы задохлись ветр_а_ми и пылями,

вьясь степями по рельсам голодненькими.

Немощеными хлипкими милями

надоело плестись за колодниками.

Мы хотим разливаться асфальтом,

под экспрессов тарой осев.

Подымайтесь!

Довольно поспали там,

колыбелимые пылью шоссе!

130 Иде-е-е-е-м!"

И-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и.

К каменноугольным идемте бассейнам!

За хлебом!

За черным!

Для нас засеянным.

Без дров ходить -

дураков наймите!

На митинг, паровозы!

Паровозы,

140 на митинг!

Скоре-е-е-е-е-е-е-е!

Скорейскорей!

Эй,

губернии,

снимайтесь с якорей!

За Тульской Астраханская,

за махиной махина,

стоявшие недвижимо

даже при Адаме,

150 двинулись

и на

другие

прут, погромыхивая городами,

Вперед запоздавшую темь гоня,

сшибаясь ламп лбами,

на митинг шли легионы огня,

шагая фонарными столбами.

А по верху,

воду с огнем миря,

160 загнившие утопшими, катились моря.

"Дорогу каспийской волне баловнице!

Обратно в России русло не поляжем!

Не в чахлом Баку,

а в ликующей Ницце

с волной средиземной пропляшем по пляжам".

И, наконец,

из-под грома

бега и езды,

в ширь непомерных легких завздыхав,

170 всклокоченными тучами рванулись из дыр

и пошли грозой российские воздуха.

Иде-е-е-е-м!

Идемидем!

И все эти

сто пятьдесят миллионов людей,

биллионы рыбин,

триллионы насекомых,

зверей,

домашних животных,

180 сотни губерний,

со всем, что построилось,

стоит,

живет в них,

все, что может двигаться,

и все, что не движется,

все, что еле двигалось,

пресмыкаясь,

ползая,

плавая -

190 лавою все это,

лавою!

И гудело над местом,

где стояла когда-то Россия:

- Это же ж не важно,

чтоб торговать сахарином!

В колокола клокотать чтоб - сердцу важно!

Сегодня

в рай

Россию ринем

200 за радужные закатов скважины.

Го, го,

го, го, го, го,

го, го!

Идемидем!

Сквозь белую гвардию снегов!

Чего полезли губерний туши

из веками намеченных губернаторами зон?

Что, слушая, небес зияют уши?

Кого озирает горизонт?

210 Оттого

сегодня

на нас устремлены

глаза всего света

и уши всех напряжены,

наше малейшее ловя,

чтобы видеть это,

чтобы слушать эти слова:

это -

революции воля,

220 брошенная за последний предел,

это -

митинг,

в махины машинных тел

вмешавший людей и зверьи туши,

это -

руки,

лапы,

клешни,

рычаги,

230 туда,

где воздух поредел,

вонзенные в клятвенном единодушье.

Поэтов,

старавшихся выть поднебесней,

забудьте,

эти слушайте песни:

"Мы пришли сквозь столицы,

сквозь тундры прорвались,

прошагали сквозь грязи и лужищи.

240 Мы пришли миллионы,

миллионы трудящихся,

миллионы работающих и служащих.

Мы пришли из квартир,

мы сбежали со складов,

из пассажей, пожаром озаренных.

Мы пришли миллионы,

миллионы вещей,

изуродованных,

сломанных,

250 разоренных.

Мы спустились с гор,

мы из леса сползлись,

от полей, годами глоданных.

Мы пришли,

миллионы,

миллионы скотов,

одичавших,

тупых,

голодных.

260 Мы пришли,

миллионы

безбожников,

язычников

и атеистов -

биясь

лбом,

ржавым железом,

полем -

все

270 истово

господу богу помолимся.

Выйдь

не из звездного

нежного ложа,

боже железный,

огненный боже,

боже не Марсов,

Нептунов и Вег,

боже из мяса -

280 бог-человек!

Звездам н_а_ мель

не загнанный ввысь,

земной

между нами

выйди,

явись!

Не тот, который

"иже еси на небесех".

Сами

290 на глазах у всех

сегодня

мы

займемся

чудесами.

Твое во имя

биться дабы,

в громе,

в дыме

встаем на дыбы.

300 Идем на подвиг

труднее божеского втрое,

творившего,

пустоту вещами д_а_руя.

А нам

не только, новое строя,

фантазировать,

а еще и издинамитить старое.

Жажда, пой!

Голод, насыть!

310 Время

в бои

тело носить.

Пули, погуще!

По оробелым!

В гущу бегущим

грянь, парабеллум!

Самое это!

С донышка душ!

Жаром,