Юргис Балтрушайтис - Лилия и серп

Вот кукушка, раскрывая дверцу
В мир, прядущий смертный страх и веру,
Возвещает трепетному сердцу
В круге жизни приговор и меру…

От удела скудости — к избытку,
От расцвета — в прах и снова к цвету —
Ты влечешь на пиршество и пытку
По укладу жизни и обету…

От свободы — к плачу доли пленной —
Так! Аминь цветам земли и горю —
В них я тайной благости вселенной
Песней сердца, песней Духа вторю…

Сердце, миг от вечности наследуй
В час, когда по зову бытия
Собрались на древнюю беседу
Звездный мрак, морской прибой и я!

Когда в твоей слепой дороге,
Предав твой дух огню тревоги,

Твой час над сердцем меч занес,
Проси у жизни дара слез…

Их сирой горечью омытый,
В груди, не знающей защиты,

Ты полночь боли в свет и в тишь
Свое смятенье обратишь…

Как бы все те же дни и зори,
Но каждый миг, едва взойдя, уже
Горит-цветет в другом просторе
И гаснет на иной меже…

Зачем, мой Рок, для жизни бренной
Ты дал мне темную межу,
Где двум мирам одновременно
Я, блудный раб, принадлежу?

Молкнущий вечер во мгле —
Яко земля еси —
Темной и алчной земле
В жертву себя принеси!

Только грани и оковы
Солнцу вешнему и цвету —
Помолись, монах суровый,
За Ромео и Джульетту…

Средь бега дней моих порой
Не своенравною игрой,

А тайной волей бытия
Взрывается вся жизнь моя.

И вновь, как явь, цветут кругом
Деяния и сны в былом —

Как, вдруг, уже цветет в груди
Все то, что будет впереди…

Сладко часу звездно цвесть!
На земле ступени есть
К неземному рубежу —
Ввысь, куда я восхожу.

Ты в жизни был на высях гор
И — клад заоблачный — простор
Для дум и снов в долину слез
Душе изгнанника принес.

Подаждь мне, Боже Всемогущий,
В час тишины и в час тревожный,
Вступив в твои сады и пущи,
Найти в изгнаньи путь неложный,
Стезю живую в час грядущий…

Чем дальше путь, тем чаще нужно
Брести слепцом сквозь мрак нежданный,
Лишь ты подашь душе недужной,
В обманах праха безоружной,
Свет истины обетованной…

Вновь, вновь зажегся в должный срок
Стоцветным пламенем восток.

Радеет плуг вблизи, вдали —
Хвала поденщикам земли!

В лазурном зное, в вихрях гроз
Зеленый стебель к солнцу рос,

Луга и нивы зацвели —
Благословенны сны земли!

Поблек в полях зеленый шелк,
И шелест трав уже умолк,

И отлетели журавли —
Блаженной пленники земли!

Не быстрее ног ходули,
И не трутням божий улей!

Все мы в далях правды ищем,
Правда здесь, в уделе нищем —

Петь бездольных побоюсь ли —
Ведь на то и гусли!

Я любил ходить на свадьбы —
Ах, еще раз побывать бы!

А бывал я и на тризне,
Но пою я лишь о жизни,

И ни скудости, ни смерти,
Вы, как я, не верьте!

Знал я зной и знаю холод,
Стар вчера, а ныне молод,

И за скорбь земли былую
Трижды землю я целую

И земной былинке всюду
Я молюсь, как чуду…

Дан простор земных распутий,
Чтоб цвели века в минуте —

Воет в поле час метели,
Чтоб звучал лишь май в свирели,

Дремлет ночь в земном просторе,
Чтоб всходили зори…

Знак неразгаданного рока
Равно клеймит и прах и цвет,
Но наши пытки лишь до срока,
Как сумрака без меры нет…

Лишь смерч и смерч нам ныне ведом,
Где мирные сады цвели,
И Демон Тьмы кровавым бредом
Сковал сурово грудь земли…

Ко благодатные созвездья
Прольют сквозь мрак свой свет на нас,
И близок, близок час возмездья
И щедрый воздаянья час…

Вот Он — грядет рассветный Витязь
В венце из радуг и зарниц —
Гонимые земли, молитесь,
Заблудшие, падите ниц!

В твой добрый день весь мир кругом
В огне, в крови —
Но ты с молитвой о благом
И впредь живи!

Ты много ведала тревог
В твоем пути —
Твой дух их пытку превозмог,
И ты цвети!

Твой дух незыблемо был смел
Средь мрака лет
И в то лишь веровать умел,
Чье имя — свет…

Стремись доверью к бытию
Не изменить,
Чтоб свет и дальше вил твою
Земную нить!

Цветам былого нет забвенья,
И мне, как сон, как смутный зов —
Сколь часто! — чудится виденье
Евпаторийских берегов…

Там я бродил тропой без терний,
И море зыбью голубой
Мне пело сказку в час вечерний,
И пел псалмы ночной прибой…

В садах дремала тишь благая,
И радостен был мирный труд,
И стлался, в дали убегая,
Холмистой степи изумруд…

С тех пор прошло над бедным миром
Кровавым смерчем много гроз,
И много боли в сердце сиром
Я в смуте жизни перенес.

Еще свирепствует и ныне
Гроза, разгульнее стократ,
И по земле, полупустыне,
Взрывая сны, гудит набат…

Но сон не есть ли отблеск вечный
Того, что будет наяву —
Так пусть мне снится, что беспечный
Я в Евпатории живу…

И пестрой пеной преходящей
Над морем вечным и великим
От сна родится сон летящий,
Когда рождается дитя,
В ребенке каждом с новой силой
Творит фантазия, шутя
Своей свободой легкокрылой.