Наталья Лайдинен - Солнечные стрелы

Взгляд давно вросших в стены картин —
Откровение времени в спальне.
Ты свободен и снова один.
Постарел, поседел. Стал печальней.

Лоб раздавлен квадратом окна
Час который? Второй или пятый…
Как осенняя ночь холодна!
Бесконечны и влажны расплаты.

Перекресток двух драм: ни души
И, увы, ни огня между нами.
Новой боли бокал осушив,
Я тебя провожаю глазами.

Мы те, кто помнит сны и имена,
Чьи ночи – ярки, будни – торопливы,
Кому в броске подвластны времена,
Изменчивой истории извивы.

Мы – дети! Чуем бег небесных тел,
Энергию числа и алфавита.
Для тех, кто светел, устремлен и смел
Раскрыта жизнь земли – до неолита.

Мы различаем знаки, голоса,
Летим – во мглу направленные стрелы!
Играя, совершаем чудеса
И устремляем взоры за пределы!

Мы раскрываем радости сердца,
Приносим знаний солнечные искры,
Апостолы единого Творца,
Пророчим об истоках древних истин.

Мы новой расы первые ростки,
В душе читаем – как в священной книге.
Мыслители. Поэты. Вестники.
Сверкающие радугой Индиго.

Над временем натянута струна,
И дверь в мой мир тебе всегда открыта!
Мы огненные буквы алфавита,
Затерянные в свитках письмена.

Призванью до рожденья отдана,
Несу в себе судьбу метеорита,
Чтоб за горой грядущего гранита
Сияли солнцем наши имена.

Пусть в глубине бездонного колодца
Однажды эхом слово отзовется,
Взметнется Лета, странно солона,

Неведомой волной из ниоткуда…
И третий глаз, переживая чудо,
Вдруг различит во тьме полутона.

В сердце встречи, как вехи,
Верстовые столбы.
В перекрестках судьбы
Сверкнули доспехи!

Или это венцы?
Мы герои, беспечные дети.
Под плащами столетий
К людям мчатся гонцы.

В синем шелесте сбруй
Бьют копытом крылатые кони.
Нет истории в мире исконней
Силы солнечных струй.

Славьтесь, воины света,
Я узнала ваш меч!
Гимн сияющих встреч
В семицветье завета.

Щит золоченый – его рука.
– Не сомневайся! Иди смелей!
Так защищают ученика
От сонма ложных учителей,

Чье имя истинно Легион!
Зов не позволит с тропы свернуть!
Для тех, кто избран и пробужден,
Сияет в сердце особый путь.

И пусть порою сожмет тоска,
Терзают страсти, сомненья жгут,
В небесных картах и дневниках
Давно прочерчен судьбы маршрут.

Вожатый рядом: порой костыль
И утешенье, огонь в ночи.
– Стряхни с одежды земную пыль
И паутину пустых причин.

А по дорогам – туманы, дым…
Приняв великой любви обет,
Душа – божественный пилигрим —
Идет обратно – в великий свет.

Пройден пик в двадцать семь,
Знаменитый предел,
Взлетная полоса
Для тех, кто посмел
Крикнуть смерти: Я есмь!
И шагнуть в небеса.

Значит, будет еще
Много страхов, тревог
И попыток сбежать,
Выбить шар из под ног!
Только вход запрещен
Прежде срока, а жаль.

Тридцать семь, сорок пять.
У судьбы точный счет,
Не оспорить уже…
Надо с честью принять
На любом рубеже!

Не каждому посчастливится
Так выжать движок шальной,
Что линия из прерывистой
Становится вдруг сплошной

И кадры летят стремительно!
– Жизнь! Сердца не смей терзать!
На стершейся разделительной
Бессмысленны тормоза.

Пусть на запредельной скорости,
Но только вперед, вперед!
Пока горизонт не скроется
И вены не разорвет!

Когда волна уже пронесется
И мир исчезнет в багровом дыме,
Когда закатится Пятое Солнце,
Мы вдруг очнемся совсем другими.

К тебе я вновь потянусь руками,
И будет мне в первый миг одиноко,
Но, рыбьими шевеля плавниками,
Не вынырнем мы с тобой из потока

И, каждый куст ища, как награду,
Под атмосферой, легким пробитой,
Не будем бегать крикливым стадом —
Лишь попрощаемся из зенита.

Но может, память вновь шевельнется,
Когда вдохнешь азот, улетая,
Как обжигало Пятое Солнце
В джунглях, в безбрежности Юкатана.

Куда твой огненный дух устремится?
Моя судьба и курс – на восьмую
Планету, в зеленую снов зарницу,
Чуть-чуть похожую на земную.

Тебе, наверно, лететь к четвертой:
Там испытать и судьбу, и время…
Воспоминанья без боли стерты,
Мы вдруг окажемся надо всеми

Страданьями, удивленьем даже,
Счет на столетья – не на минуты!
Потом, ты знаешь, помчимся дальше,
До промежуточных новых пунктов!

В движении долгом душа проснется,
Очистившись от стихийных бестий…
Когда закатится Пятое Солнце,
Мы будем на расстоянье – вместе,

Очистив слух и улучшив зренье,
Вот только руки не вложишь в раны…
А где-то заново час творенья
И дух, носящийся над океаном.
Пробуждение Кундалини

Миг возгорания огней:
Прорыв – и небо распахнется!
Как будто охранитель-змей
Разжал свои тугие кольца.

Вибрация коснулась стоп
Величественным вихрем танца,
Сверкает позвоночный столб
Натянутой струной пространства.

Свободно движутся лучи,
Как стрелы семицветной неги!
Все мироздание звучит
В живой гармонии энергий.

От боли зрение и слух
Раскрылись в кратком интервале:
Взмывает окрыленный дух
По развернувшейся спирали.

Вся жизнь тревожная моя —
Всего лишь вспышка бытия,
Луч, соскользнувший на экран.
Но дремлет в капле океан,
Мужают в предках сыновья, —
Свершается великий план.

Вмещает сто былых эпох
Мой к сердцу обращенный вздох.
Трудяги, странники, творцы,
Смеются в детях праотцы,
Задумчив на могилах мох.
В снах все начала и концы…

Вселенский пламенный покой,
Молекул рой и род людской
Послушно смелют жернова,
Стихия озарит слова.
Звенит над шахматной доской
Сверкающая тетива,

Веков грядущих голоса
Поют, танцуют полюса.
Вибрации пустых страниц
Свет наполняет – без границ.
Туманны темные леса
И сотни промелькнувших лиц.

Под кроной мирового древа —
Созвездья образов, идей —
Спит мудрости великой змей,
Кольцо могущества и гнева.
В тени раскидистых ветвей
Играющая с Богом Ева.