Александр Оленич-Гнененко - Избранное

Нет, Франция! Для нас ты не была чужой
И с каждым новым днем становишься все ближе
Ты, Франция, в рядах идущая со мной,
Ты, Франция Гюго и баррикад Парижа!

Привет вам, матери и девушки страны,
Свергавшей королей, топтавшей их короны!
Ваш голос — приговор зачинщикам войны:
То клич простых людей, то клятва миллионов.

Путями вольных бурь к нам долетает он,
Сметая клевету, ломая все преграды,
Как волн морских прибой, набата грозный звон, —
И братские сердца набату правды рады.

Сказали миру вы: — Коль снова захотят
Холопы доллара, чтобы ярились войны,
Не станет больше, нет, мой муж, мой сын, мой брат
Им мясом пушечным служить в безумной бойне.

Не ляжет больше он безропотно в окоп,
Не будет он стрелять в людей Страны Советов.
Убийцы подлые! Мы вас уложим в гроб!
Мир победит войну! Тьма не задушит света!

Всеобщей стачкою, поднявшись, как один,
Ворота танковых заводов мы закроем.
Война — войне! И вот мой муж, мой брат, мой сын
В последний смертный бой пойдут железным строем

Дельцы заморских бирж! Вам человечья кровь
Служила прибылью и звонкою валютой.
Но землю мирную не потрясти вам вновь
Безумною войной и злобой вашей лютой!

Невесты, матери! Вы, смелые друзья
Страны моей родной — Советского Союза!
Вот вам моя рука. Привет свой шлю вам я.
Связавшие всех нас нерасторжимы узы.

С оружием в руках привиделись вы мне,
Бастилию в бою берущие бесстрашно,
И незабвенный гимн сложили вы в огне,
Чтоб ныне воскресить великий день вчерашний.

Вы посылали в бой за честь своей страны
Любимых сыновей, что вам всего дороже,
И вашим молоком недаром вскормлены
Парижских баррикад бессмертные Гавроши.

Топтала свастикой клейменная орда
Прекрасной Франции цветущие долины, —
С ружьем солдатским шли вы на врага тогда,
Чтоб отомстить ему за мужа, брата, сына.

Невесты, матери — наследницы борцов,
Коммуну строивших и павших за свободу!
Вы знамя подняли прославленных отцов.
Вы — это Франция! Вы — гнев всего народа!

Я шла пустыней неживой,
Полдневный зной маня томил.
Ни тени вкруг, ни родника,
И дальше двигаться нет сил.

От жажды я изнемогла,
Горели губы, как в огне.
Ни капли не было воды…
О, хоть бы каплю влаги мне!

Пылало солнце, как костер,
И сердце самое земли,
Казалось, в миг испепелить
Лучи отвесные могли.

Я шла, а раскаленный шар
К зениту поднимался ввысь,
И между небом и землей
Туман удушливый повис.

Вся почва — в трещинах. Она
Накалена, мертва, гола,
Сама сожгла плоды свои,
Которым жизнь сама дала.

Жар нарастает, а вдали
Село все в зелени видно.
Глазам не верю: может быть.
Мираж обманчивый оно?

Но вот уже густых вершин
Листва мой осеняет путь.
Спешу к деревьям подойти,
Чтобы в тени их отдохнуть.

Я вижу: каменный бассейн
Сверкает чистою водой…
Какое счастье для того,
Кто умирал от жажды злой!

К граниту серому припав,
Я погасила пламень уст
И, не дыша, я пью и пью, —
Так хороша вода на вкус!

Тут мальчик маленький, смеясь,
Сказал мне: — Тетя! Ты не пей,
Она ведь теплая: у нас
Вода в колодце холодней.

И из колодца он достал
Воды мне, холоднее льда.
А после грушей угостил,
Что в этих выросла садах.

Тогда я поглядела вдаль
И увидала старика,
Который шел среди цветов
С лопатой звонкою в руках

И, ею, направляя сток,
Он орошал водою сад:
Вот почему и без дождя
Сады здесь в зелени стоят!

Между веселых новых гряд
Легко идет старик седой,
Плоды живых своих надежд
Поит прозрачною водой.

Не сказка ль — сад передо мной?
Прохладой он манит меня.
Да! Человека мудрый труд
Сильнее камня и огня!

Ты, легкий ветер зоревой,
Мою тревогу успокой.
Не торопись, не улетай:
Мне о любимом весть подай!
Где ты блуждал, где ты бывал?
Ты брал ли снежный перевал?
И другу о любви моей
Ты пел ли соловья нежней?
Когда потерян пулям счет,
Когда рекою кровь течет,
Когда враги со всех сторон,
Ты видел ли, как бьется он?
Когда окутан мраком дол,
Когда буран пути замел,
И град, и снег сечет лицо, —
Отряд ты видел храбрецов?
И голос слышал ли:
«Вперед! За Партию и за народ!»
Веселый ветер, не спеши,
Мне все, что знаешь, расскажи,
И передай — не будь же скуп! —
Хоть слово из любимых губ.
О ветер утра, ветер зорь!
С высоких, крутоверхих гор,
В палящий, пепелящий зной
Ты свежей веял ли струей,
Дыханье моря нес ли ты,
Чтоб охладить его чело,
Чтоб осушить кровавый пот,
Чтоб злое пламя меньше жгло?
Когда в погоне за врагом
Опускался с гор он без дорог,
Ты поддержал ли храбреца,
Чтоб оступиться он не мог?
Когда же в небе занялась
Заря победы, вся в лучах,
Ты темный шелк его волос
Поцеловал ли в этот час?
И ты донес ли до него
Привет народа моего?
И ты связал ли, зоревой,
Два сердца радостью одной?
Веселый ветер, не спеши:
Ты видел ли его, скажи?
Ты землю обошел вокруг:
Окажи, где мой любимый друг?

Раскрыта книга сердца
В час этот тихий, поздний,
Когда в молчанье ночи
Не спим лишь я и звезды.

В случайном каждом слове,
В неясном каждом звуке
Я слышу голос друга
В печальный день разлуки.

Летят навстречу степи,
Просторы их седые.
Несется скорый поезд
Все дальше в глубь России.

Там, где еще недавно
Змеились рвы и щели,
Кудрявые деревья
Листвою зашумели.

Глубокие траншеи
Овеяны ветрами,
И поросли их скаты
Травою и цветами.

И кровь и копоть смыли
Дожди на месте боя,
И землю напоили
Они живой водою.

Давно ль зажили раны? —
Но, где ни проезжаем,
Колхозы нас встречают
Богатым урожаем.

И, как солдаты мира,
Стоят хлеба густые.
Несется скорый поезд
Все дальше в глубь России.

Где лишь руины были, —
Отстроенные села
Горят огнями жизни
И зеленью веселой.

В полях хлопочут люди,
Чтоб сделать землю краше,
И целину степную
Не танк, а трактор пашет.

Что за дворец прекрасный
Стоит среди селенья
Там, где недавно было
Одно лишь запустенье?

То над золой пожарищ
Возникла семилетка,
Полна детей счастливых
И солнечного света.