Омар Хайям - Рубаи. Полное собрание

Пока ты любишь уст вишневый самоцвет,
Пока, заслышав най, готов бежать вослед,
Бог видит: ты — дитя, любитель погремушек.
Пока не бросишь их, тебя как будто нет.

«Молельный коврик чтить пристало лишь ослам:
Ханжи и плуты в рай ползут по тем коврам».
Но те ослы — в цене: из клочьев драной шкуры
Чеканят золото, всучаемое нам.

Доколе над землей кружиться небесам,
Дотоле и зверью плодиться по лесам.
Пока внимаем мы небесным письменам,
Должны мы исполнять предписанное нам.

Не хмурься! Над землей — кружиться небесам,
Легендам о тебе — кружить по городам.
Пока планетам плыть кругами вековыми,
Тебя оберегать предписано векам.

Свою любимую — которой равных нет,
Которая во тьму собою вносит свет, —
Чтоб дивной красоте владыки поклонялись,
Пером смиреннейшим живописал поэт.

В обличии — твоем, а не каком-нибудь.

Влюбленно красоту вбирая дни и ночи

Мгновенно все, что здесь; нетленно лишь возмездье.
Ты царство вечное на миг не променяй!

Растенье Истины, как видно, не найти;
Сдается по всему, мы не на том пути.

Оставил я мечты, закрылся на засов
От благодетелей — ничтожеств и столпов.
В мечети ль суфий — я? Монах ли иноверец?
Ведь он — такой, как я… Но сам-то я — каков?

Небесным пламенем глаза нам выжигают…

По шахматной доске немного поплясали,
Но кончилась игра — и снова в сундучок.

Когда бы сам решал, я б не пришел сюда;
Но если б сам решал, и не ушел туда.
Уж лучше, чем бродить среди развалин мира, —
Ни здесь бы я, ни там, никак и никогда.

В любви доступно ль нам слияньем душ блеснуть?
Дано лишь мудрецам слияньем душ блеснуть.
Пока не выплескан, себе плесни чуть-чуть:
За всеми ты пришел; за всеми завтра в путь.

В любви доступно ль нам слияньем душ блеснуть?
Спроси у стариков: согласны ли? Ничуть.
Всех порознь — и тебя — судьба спешит сглотнуть:
За всеми ты пришел; за всеми завтра в путь.

Возней добра и зла себя губить нельзя.
У нас с тобой дела… Дела у нас с тобою —

Будь славен Человек — вершинное творенье,
Дарящий всем любовь, лишь Сатане — презренье.
Все тайны естества Творец вручил — тебе!..
Подумай, дорогой. Похоже, ты в сомненье.

Невежда! Явью нам воплощено Ничто,
«Девятым небом» — там — водружено Ничто.
В юдоли горестной рожденья и распада
Мы — рябь на Времени, но и оно — ничто.

Тот — ревностный, а тот — с сомненьем пополам…
Путь веры для себя ты избираешь сам.
Однажды вдруг, боюсь, любой из нас услышит:
«Вы заблудились! Путь лежит ни тут ни там!»

Невзгоды — временны. Перед судьбой не трусь.

Чуть отхлебнул вина, и — вдрызг! — любой зарок.

У гончаров судьбы я побывал вчера,
Над глиной что ни день колдующих с утра.

Во славу Господа — в подолы небосвода,
Во глубину земли — творимые идут.

О Ты, Чьей сущности никто постичь не смог!

Присядем на траву!.. Не долго ждать придется,

Сей мир убыточен Тебе и правоверным;
Вкусней бы стряпал Ты, барыш бы он принес.

Ведь наш прекрасный мир — недолгая забава;

Теперь нельзя сказать, что я баклуши бью:
Кумирни я отверг и на божков плюю.
Вином, возлюбленной украсить ночь свою
Неужто так бы смог в аду или в раю?

Был адским выходцем иль царствует в раю?

Не знаю, из кого слепили плоть мою:
В аду он мучится иль нежится в раю?

И грудь мою, печаль познавшую, прости,
И душу, с сердцем в плен попавшую, прости!

Мечту мою, печаль познавшую, прости,
Господь! И сердце, в плен попавшее, прости!

Ты зримым сделал здесь, и привечаешь Ты,
Хранишь меня, растишь и просвещаешь Ты.

Да и мечты твои у мира не в чести.

Влюбленных и пьянчуг коль верно в ад изгонят,
То человек тебе не встретится в раю.

Похоже, ворох тайн ты разберешь едва ль,
Уловку мудрую ты сам найдешь едва ль:
Вином рубиновым и здесь ты рай устроишь,
А в настоящий рай ты попадешь едва ль.

Все в мире сделаешь, лишь весел будь, трудясь.
Вот луг: для праздника, для радости укрась.

Саки! Прекрасного вина налей-ка мне,
Живого, страстного вина налей-ка мне, —
Чьи пузырьки, как цепь, опутывают ноги
Лишенных разума, вина налей-ка мне!

Смотри! Пока тебя ласкает мир живой,
Лишь о хорошем вздох он должен слышать твой.

Лишь каплю отплеснув, до капли выпивай.

Везде Твои силки, Ты в них манишь меня,
Притом грозишь убить, коль полонишь меня.
В силки поймав, убив доверчивую жертву,
За что ослушником Ты заклеймишь меня?!

Неужто на нее рука бы поднялась?
А юную красу — как может мирозданье…

«Обратно — пей вино! — не пустит мир иной».

Твоей любви ко мне и нежности Творец
Былые рай и ад принял за образец.
Рай — это пиршество, а что за пир без хмеля!
Какой еще мне рай? И где он, тот дворец?

По планам бы своим возвел иное небо,
Где были бы сердца свободными всегда.

Сумел залить огонь в заждавшихся очах.

Саки! Какой глоток ты выплеснул во прах! —
Залил огонь тоски в пылавших там очах.
А ты по-прежнему простым вином считаешь
Струю живой воды! Прости тебя Аллах!

А нам-то каково? Его запрет и воля
Просты как будто бы: «Склонись! Не упади!»