Николай Доризо - Избранные произведения. В.2-х томах. Т. 1. Стихотворения. Песни

Так и жили
Втроем они
Вместе.
Друг без друга
Никак им нельзя.
У певицы
Был голос и песни,
А у пса
Были только глаза.
Но с певицею
Голос расстался;
С бренным телом,
С усопшей душой,
Он живой
На пластинках остался,
Отошел от нее,
Как чужой.
И когда
Из квартиры соседней
Этот голос
Летит на мороз,
Слепо мечется
В тесной передней
И на стены
Бросается пес.
У собаки
Особая память,
Ей не пить
На поминках вино,
Ей не высказать
Горе словами,
Может, легче бы
Стало оно.
И на самом
Бравурном аккорде,
Когда песня
Подходит к концу,
Влажно катятся
Слезы по морде,
А точнее сказать,
По лицу.

Арена цирка. Крики. «Бисы».
Кульбиты. Смех. И блеск и свет.
Но начинаются кулисы —
Опилки, клетки и буфет.
В нем балерина ест свой ужин —
Кефир на крашеных губах, —
В халатике, в ботинках мужа,
В гигантских клоунских туфлях,
В нем фея, сказочная фея,
Что так летала высоко!
А здесь вблизи лишь бумазея
Ее поблекшего трико.
Она сейчас похожа очень
На елку в блестках конфетти,
Что после новогодней ночи
Стоит в парадном на пути.
Тягуч дремучий запах зверя —
Кружится гулко голова.
И я гляжу, глазам не веря,
На эти будни волшебства.
Как часто занавес кулисы,
Ты падал вниз.
И оттого
Вдруг обнажались все карнизы,
Все балки счастья моего.
Так что же завтра с нами будет?
Скажи мне вещие слова.
Что? Волшебство житейских буден,
А может, будни волшебства?

Он провожал ее в Москве,
У пятого вагона,
И сразу,
По-мальчишески лукав,
Встречал ее в Чите,
У пятого вагона,
В ТУ-104
Поезд обогнав.
А после
Стены
Общие,
Немые,
Сор
Мелких ссор.
Покорная тоска.
И кухонные,
Злые,
Примусные
Слова,
И бигуди из-под платка.
Он в дом идет —
Ворота
Как зевота.
Бранливые,
Ворчливые слова…

О, как мне жаль
Большого самолета,
Что намертво
Разбился
О слова!

От доброты ли, может быть, своей,
А может, это просто мягкотелость,
Хотел иметь я только лишь друзей,
Врагов
иметь
никак мне не хотелось.
Я добрым был,
я не гневил богов,
Я не по лесу шел —
по перелеску.
Но, не имея никаких врагов,
Я не имел
друзей
себе в отместку.
Хоть солона на вкус,
но дорога
Наука драки,
мудрая наука:
Начни с того,
что обрети врага,
А вместе с ним
ты обретешь и друга.

Ты не завистлив,
не завистлив,
И, соблюдая свой режим,
До бледности
ты независим,
До немоты
непогрешим!
Подай тебе
хоть Льва Толстого,
Ты не завистлив —
видит бог,
Поскольку в мире
нет такого,
Кому б завидовать ты мог.
Упрямо,
как свое спасенье,
Твердишь о друге:
— Ерунда!
Чему завидовать?
Везенье!
Знакомств
подземных
провода.—
Ты не завистлив,
не завистлив —
Ты в этом свято убежден.
О друге
подлое замыслив,
Считаешь ты,
что подлый
он!
А я на помощь
зависть кличу,
И, эту зависть не тая,
Чужой успех
преувеличу,
Свой зачеркну, —
завистлив я!
Завистлив
до тревожной жадности,
До хлесткой радости в борьбе,
До самой трудной беспощадности
До беспощадности
к себе.

Говорят,
что друзья познаются в беде.
Что ж!
В беде
он как раз
настоящий товарищ:
Даст взаймы,
если ты оказался в нужде,
За ночь глаз не сомкнет,
если ты захвораешь.
Если критик
стихи твои забраковал,
От души пожалеет
и вспомнит при этом,
Что когда-то неплохо
он сам рифмовал,
Но ему не везло,
потому и не стал он поэтом…
Если горя хлебнул
или сбился с пути,
Ты поймешь,
что он может быть истинным другом…
Но попробуй к нему ты
счастливым,
влюбленным,
любимым прийти —
Загрустит,
поглядит с непонятным испугом,
Так,
как будто тебе твое счастье
в вину,
Так,
как будто присвоил ты что-то чужое,
Так,
как будто увел от него ты жену
И ему теперь
нету покоя!..
Да, он может помочь,
если будешь в нужде,
За ночь глаз не сомкнет,
если ты захвораешь.
Говорят,
что друзья познаются в беде,
Но порою
лишь в счастье
ты друга познаешь!

Мы вроде к ним пришли некстати.
Сидим поодаль от стола…
Из всей семьи
я помню скатерть, —
Она была
белым-бела.
И, все косясь на это диво,
Бокал в сторонку отводя,
Хозяйка разливала пиво,
Пожалуй, слишком погодя.
Хозяин жадно,
педантично
Пытал о Шолохове нас:
Знаком ли нам писатель лично,
Что ест, что курит он обычно,
Женат ли он и сколько раз?..
Я встал в ответ, прямой и резкий:
— А говорят, Есенин пил,
А между прочим, Достоевский
В картишки резаться любил!
Я не хотел бы вас обидеть,
Ведь каждый кормится своим,
Но жаль мне тех,
кто хочет видеть
Не дуб,
а желуди под ним.
Я знаю Шолохова лично,
Так, что интимнее нельзя,
Не по-житейски,
не привычно,
А по душам — читатель я.
И не ищу такого случая,
Чтоб ненароком свел нас быт.
А вдруг он мне не скажет лучшего,
Чем то, что в книге говорит.
Я в нем люблю
свою Аксинью,
Знакомый с детства Тихий Доп.
Свою судьбу,
свою Россию —
Люблю в нем большее,
чем он.

В подъезде моем многолюдном
Живет ресторанный швейцар
Со взглядом
Расплывчато-мутным,
Улыбчив,
Услужлив
И стар.
Швейцаров немало на свете,
Хороших и разных притом,
Но я говорю
О соседе,
Об этом соседе моем.
Не сразу,
А как бы осмелясь,
Он вдруг забежит наперед
И, словно на солнышке греясь,
Клиенту пальто подает.
А дома
Яснеет глазами
И, выпрямив спину свою,
Грохочет о стол кулаками,
Истошно орет на семью.
Он кормит их всех чаевыми —
Он гордость свою
Не щадил, —
Пускай, мол, походят такими,
Каким он на службе ходил!
Ему бы напиться,
Подраться,
Бесчинствовать,
Лезть на рожон,
Чтоб как-то с судьбой расквитаться
За каждый свой рабский поклон.
И логика неумолима,
И нету концовки другой:
Достаточно стать подхалимом,
И ты уже хам,
Дорогой!

Шел балет «Эсмеральда»,
Плыл
воздушный,
певучий,
Как рассветное облако
Всех цветов и созвучий.
Балерина
так трепетно
В этот день танцевала,
Что подобного чуда
На земле не бывало!
Танцевала
то ласково,
То печально,
то грозно,
И внимала ей публика
Религиозно.
Шел балет «Эсмеральда»,
Плыл
воздушный,
певучий…
И случился на сцене
Удивительный случай.
Появилась коза,
Абсолютно живая,
Достоверность
спектаклю всему
Придавая.
Появилась коза
С бородою по пояс,
Как триумф режиссера,
Как творческий поиск!
Балерина
то вьется,
как пламя,
То струится
волшебной слезою,
Только
люди
невольно
Следят за козою.
Вот коза
подскочила,
На суфлерскую будку полезла.
Кто-то вдруг засмеялся,
Где-то скрипнуло кресло.
Балерина танцует,
И легкость движений небесна.
Только
людям
следить
За козой интересно.
И коза победила,
Коза победила,
Потому что на сцене
В тот миг… наследила.
Это был поединок
Перед зрительным залом,
Поединок
искусства
С веселым скандалом;
Поединок
таланта
С козлиным копытством,
Поклоненья святому
С простым любопытством.
О, минутные козы,
Премьеры сенсаций,
Что на миг
побеждали
Бессмертие Граций!
Не завидую вам,
Любопытство —
плохая награда.
Мне
сенца
от сенсаций,
Ей-богу, не надо!