Константин Ваншенкин - Примета

Старичок, подрагивают щечки.
Он, достигнув жизненных высот,
В полиэтиленовом мешочке
Рыбок внучке маленькой несет.

Проснувшийся ребенок
Глядит на ранний свет
И щурится спросонок:
Заплакать или нет?

Но тут его успели,
Разумны и ловки,
Поднять из колыбели
Две сильные руки.

Младенческого пуха
Сиянье в вышине
И розовое ухо,
Примятое во сне.

С игрой во внезапной разлуке,
В пыли, со двора — на обед.
Мать крикнула: — Вымыты руки? —
И в ванной зажгла ему свет.

Потом ему воду открыла,
И крутит в ладошках малыш
Кусок туалетного мыла,
Обкатанный, словно голыш.

Роняет и, вновь поднимая,
Роняет опять, погодя,
Сейчас позовут — понимая
И все же к столу не идя.

Забыл и не машет руками,
А смотрит, всему вопреки,
Как воздух покрыл пузырьками
Загар увлажненной руки.

Как определяют без затей
Мореходы путь по звездам,
Так живет потребность у детей
Прижиматься к взрослым.

В детском доме все же нет родни.
Одиночества громада.
Дети — что ни сделаешь — одни.
Остальное — все как надо.

Мальчик безнадежно угасал
От тоски великой, не от боли.
Был помочь не в силах персонал,
Чем бы ни кололи.

Нянечка за совесть, не за страх,
На руках пять дней его носила,
И в него, буквально на глазах,
Из нее переливалась сила.

Ну, а мы действительно родня,
И такие наступили сроки,
Что от внучки маленькой — в меня
Каждый день перетекают токи.

Чтоб не согнули веточку
Грозные ветры ранние,
Вы прикрепили девочку
К колышку воспитания.

Тоненькую былиночку,
Собственную кровиночку.
Равно — принцессу ль, Золушку,
К выструганному колышку.

Ребенок. Запертая дверь.
Родители еще в постели.
Он рано встал и ждет теперь.
Чтоб в кухне блинчики поспели.

Он завтракает. Молоко
Покрыто розовою пенкой.
Он с бабушкой. Ему легко
Внимать негромкой сказке первой

Про короля, и хитрых слуг,
И про Ягу… Но в большей мере —
Душою, обращенной в слух,
Он возле той, закрытой, двери

Облетают листья.
Скоро — и зима.
Под небесной высью
Холодно весьма.

В солнечной полуде
Купол голубой.
Мы, понятно, люди
Близкие с тобой.

Вышли на дорожку
Около берез.
Что-то понарошку,
Что-то и всерьез.

Балуемся срочно,
Топаем: — Раз-два! —
Связанные прочно
Узами родства

Бабушка умерла —
Кончилось детство.

Умер отец —
Кончилась юность.

Мать умерла —
Началась старость.

Позвонил один, другой,
Но никак я не поверю,
Словно в смутный сон дурной,
В эту новую потерю.

Сколько вынес на горбу!..
Лето. Многие не знали,
Что собрат лежит в гробу
В надоевшем Малом зале.

Как все вышло у него!
А хотелось в лучшем виде.
Но народу — никого
На гражданской панихиде.

На кладбище уголок.
Три веночка на могиле…
Появился некролог —
А уже похоронили.

Толкнул закрытое окно,
И отразились в правой створке
Поехавшие как в кино
Забор, скамейка, лес на взгорке.

Но только было все мрачней —
Береза с темною листвою,
Земля холодная под ней
И небо словно грозовое.

Так отразится иногда
Осенней пасмурною ранью
Дней освещенных череда
В твоем теперешнем сознанье.

Малая родина.
Дальнее поле. Дымок.
Малая родина —
В горле внезапный комок.

Малая родина,
В сердце струящая свет.
В кровь нам и в плоть она
Входит с младенческих лет.

Малая родина.
Скверы в осенней листве.
(Малая родина
Может быть даже в Москве.)

Малая родина
К нам приникает душой.
Перебороть она
Может себя для большой.

И опять я себе пожелаю
С поздней палубы,— словно в лесу,
Вдруг прислушаться к дальнему лаю
И приметить костер на мысу.

Вам увидеть подобное негде,
Вам такой и не встретить нигде, —
Будто в жирной растекшейся нефти,
Полыхающий в черной воде.

Но и наши огни теплохода,
Что движеньем относит назад,—
Под мерцанием звездного свода
Тоже много другим говорят.

Ведь внутри корабельного лона
Нам динамики что-то поют
Среди желтого света салона
И зашторенных мягких кают.

Под густой опрокинутой бездной,
Что зовется — небесная высь,
Возле дремлющей пристани местной
Эти вспышки в ночи разошлись.

В той же самой воде отражаясь.
Той же летней прохладной порой
Разминулись друг другу на зависть,
Рассчитались на первый-второй.

«По области — облачно»,— сводка
Гласит. И чуть-чуть погодя
Земли этой каждая сотка
Уже в ожиданье дождя.

По области — облачно… Дело
К дождю, но не стало свежей,
Хоть небо давно потемнело
И ниже мельканье стрижей.

Скажите, но где же осадки,
Что рушатся, землю топча,—
Хотя бы лишь только остатки
С чужого стола и плеча?

Когда же из древней пищали
Ударит над рощами гром?..
Ведь все это нам обещали,
И мы так доверчиво ждем.

Реактивный длится рев,
Сши-рцнчмю не пугая
Ни волков и ни коров,—
Здесь беда скорей другая.

Над водой, где невода,
Над осинником лосиным —
Невеликая беда:
Небо пахнет керосином.

Нынче трассы пролегли
Сквозь расчерченные дали,
Там, где запахи земли
Сладко ноздри щекотали.

Но и этот нам знаком,
Он из давней детской были,—
Будто лампу с фитильком
Прикрутить в дому забыли.

Вечер жизни тускло длится.
Только память как софит
Или словно вспышка блица —
Неожиданно слепит.

Все кругом за гранью блеска
Словно кануло в пургу…
Но себя он видит резко
В том светящемся кругу.