Александр Дольский - Анна. Роман в стихах

в моей истории предел,

чтоб дать ей как-то заискриться.

От А. С. П. освободиться

не может русский графоман.

О, сладостный самообман --

под гения подопериться.

Читатель умный всё простит.

Его, к несчастию, не густо.

У большинства в том месте пусто,

где Слово или Бог гостит.

Диямбы, дольники, хореи

хотя немного посложней,

но, право слово, не важней

любого чувства и идеи.

И потому я так жесток,

переменяя часто слог.

18

На чём же бросил я моих влюблённых?

Прошло уже довольно много дней,

и вот я к Анечке моей

готов вернуться с чувством обновлённым.

Едва лишь Шар Земной склонил невидимую ось

к позиции, что соответствовала маю,

как птица к Северу дорогу вспоминая,

она летит. Ученье прервалось.

Он рядом с ней. Она не кончила семестра.

Его болезнь нарушила весь ритм её ученья.

Но на душе её и мир и облегченье

и нету и оттенка чувств, что Клитемнестра

питала к Агамeмнону по сходной же причине.

Пленённую Кассандру он привёз с собой из Трои.

С царевной этой пил, развратничал, жене интриги строил.

И посему в Микенах от руки супруги удостоился кончины.

В России, правда, чтоб женой убитым быть

достаточно того, чтоб просто пить.

19

Но к счастью в этом смысле есть у нас прогресс

в сопоставленье с Троей, Древней Грецией, Египтом...

Мамашу Клитемнестру грохнул за отца сынок Орест.

У нас никто из женщин, сколько мне известно, не погиб так.

Простите, я отвлёкся на сравненье

весьма сомнительного свойства. Нам же светит

гораздо более простое приключенье --

врачи, анализы, роддом и дети.

Все доктора сошлись -- так славно, без сниженья

в их практике беременность прошла почти впервые.

У современной женщины все нужные параметры, увы им,

всегда нарушены и впрок определяют осложненья.

И в день шестой июня месяца её свезли в роддом.

Седьмого Анечка благополучно разродилась.

И двое новых и любезных нам героев появилось.

Они определили чувства и родителей, и всех вокруг потом.

Всегда младенец окружён вниманьем,

когда в семье достоинство, любовь и пониманье.

20

Июнь, как из почвы -- из мая ростком

стреляет в зелёные выси

и смотрит на мир изумрудным глазком,

неопытен и легкомыслен.

Он в первые дни не поймёт, кто он сам --

земля или ветер и травы...

Но птицы безумной оравой

"Июнь народился!" -- кричат небесам.

И суть атмосферы, земли и воды

опять к превращеньям готова.

Земля и Вода -- воплощают труды,

а Воздух -- прозрачное слово.

Огонь объявляется светом, и Не

становится -- Да, растворяясь в вине

сонета и музыки кроны,

шуршащей песком на морском берегу.

И я эту данность в себе берегу,

как принц -- неизбежность короны.

21

Теперь я постараюсь, терпеливый уважаемый читатель,

своим дотошным и порхающим пером

представить красоту, что пожелал нам подарить Создатель

в палате, освещённой, я сказал бы, отражённым серебром.

У Анны волосы, как у Семирамиды после ванны,

тяжёлым водопадом, укрощённым, поднятым наверх,

бликуют облепихой, платиной и крыльями, что стерх

или фламинго демонстрируют, взлетая над саванной,

и шею стройную освобождая для заворожённых взглядов,

и плечи (так могла Троянская Елена для Париса обнажить),

и ниже ангелов, припавших словно Бахус к винограду,

тянущих из прекрасной матери бесценных жизней нить.

Преображённая волшебной материнской красотой,

умиротворённо и величественно, не теряя любопытства и

терпенья

и ослепляя грудью цвета охры золотой,

качалась, сидя на кровати, Анна в удивленьи

и в ощущеньи чуда от явившихся из поцелуев и прикосновений

двоих, уже возлюбленных, сопящих от трудов творений.

22

Врачи из всех отделов приходили посмотреть на феномен.

Нектара ей хватало сразу двум голодным и в любое время

суток.

Одна лишь запищит, другой лишь затрубит, и сразу ей несут

их.

Их полюбили сёстры и врачи из разных смен.

Она лишилась сна. И мощный аппетит

её преследовал и днём, и ночью белой.

Метаморфозы странные она в себе следит,

Душа становится бездонной, ум всё более глубоким, смелым.

Она почувствовала эти измененья

в момент зачатия, в начале сентября.

Мир, звёзды, тело, Бог -- всё понималось глубже. И не зря

течение беременности ей несло и мощь и откровенья.

И среди прочих совершенств, её Космическая Суть

овеществлялась, становилась управляемой, упругой

и научилась воплощаться рядом с другом,

когда страдал он, грубо изменив ему определённый путь.

А он-то думал, что она реально прилетала,

и обнимал её! Что помогло ему немало.

23

Она среди своих родительских забот почти что в полусне

в те редкие минуты, что была в покое,

когда он, сидя рядом, в сторожа себя пристроив,

передавала ему опыт Разделенья Сущности, усиленной вдвойне.

Сначала он терялся между Анн возникших двух,

не понимая, кто из них источник и основа.

Но повторяла Анна вполруки и в ясности сознанья это

снова...

И постепенно стал овеществляться его мощный и упрямый дух.

Он первый раз явился призрачным и спящим на полу в углу,

поскольку с красными глазами пребывал в бессонном трансе.

Затем последовали опыты в сравнительном балансе.

Через неделю он от Анны получил, хотя и сдержанную,

похвалу.

Подробно описать свои воздействия она сама была не в силах.

Но проникая в его нервную и кровеносную систему,

входя с любовью в мозг, она его просила

пытаться осознать бессмертие Души как Основную Тему

и глубже, чем учили все Великие Писанья,

поскольку Слово заменилось Абсолютным Прикасаньем.

24

По сути Анна повторяла Воскресение Христа,

сама осознавая это постепенно и подспудно.

Хотя Ему, казнённому и снятому с Креста,

явить себя живым далось без мук, но очень трудно.

Ведь он не пробовал при жизни это чудо

и не учился опытам, что мог постичь с лихвой.

Не догадался от Пилата, что сидел с пустою головой,

исчезнуть, чтоб узнать, как мучится Иуда.

А раньше Афродита и Гермес, Зевс, Аполлон с Афиною Палладой

могли двоиться и троиться, когда надо и не надо.

Подобные кюнштуки описал и Карлос Кастанеда.

Но человечество утратило и память, и подобные победы.

Сейчас настали Новые, предсказанные в Книгах Времена.

И мы должны к познанью их склониться,

прислушаться, понять и поучиться

и посодействовать, чтоб тати и шпана,

что правят Миром и Душой, совсем исчезли,

как старые заразные болезни.

25

Когда Второе Я впервые удалось ей воплотить реально,

то Первое лежало молча в полусне, в полубреду.

Но если нужно было ей, хотя бы номинально, на беду,