Александр Дольский - Анна. Роман в стихах

как будто они жили накануне

каких-то новых радостей необъяснимых,

хотя и так их счастье было с ними.

И стали им встречаться люди, так похожие на них,

что в замешательстве я прерываю стих.

34

Мой любимец -- беспутный красавец июнь --

растворитель густых меланхолий,

ты в глаза мне дождём своим ласковым плюнь,

чтобы смыть с них следы алкоголей.

Я под солнцем твоим появился на свет

через день за великим поэтом.

И за то, что по звёздам он -- близкий сосед,

платит дань мне капризная Лета.

Словно воздух, мелодии песен моих...

Симфоничностью тем и гармоний

переполнен мой лёгкий загадочный стих

в простоте мировых полифоний.

Я тебе благодарен не только за то,

что и мать и отец синеглазы,

но и, пуще того, -- за лапту и лото,

за цветов твоих полные вазы

и за ту, о которой не знает никто

ради убереженья от сглаза.

1

Я отдалил себя от строф.

Живу как тихий обыватель.

И видит лишь один Создатель,

как примитивен и суров

мой образ жизни, распорядок,

как приземлён мой интерес

и как безделья наглый бес

валяется среди тетрадок,

нахрюкивая из попсы

слова, мотивчики, речёвки.

В такой нелёгкой обстановке

и в пиво окунёшь усы.

Период, скажем, не простой.

Тревожит память, мучит совесть.

Читатель, у меня застой.

Увы, застопорилась повесть.

Но сердце чуткое твердит мне

беззвучно образы и ритмы.

2

Продлило Время турбулентный ток Пространства.

Я чувствовал, как жизнь течёт по мне,

меняя всё в сердечной глубине,

в тональности стихов и долгих странствий.

Печаль и сладость невозвратных дней

дыханье пресекали на два такта.

Просила пьеса краткого антракта.

И находил люфтпаузу я в ней.

И несмотря на тишину в цезуре,

я оставался в контрапункте как всегда.

Благословенна лень и средние года,

что исключают суету в аппликатуре.

Воображение и опыт прежних лет,

соединяясь в произвольных рифмах,

дарили мне метафор алгоритмы,

и такт отсчитывал онегинский брегет.

И возникал псалом, затерянный в веках --

"Смени, о Господи, прозрением мой страх..."

3

Всё, что построено, истратится и рухнет.

В небытие уходит каждый день и вечер.

А снадобье, что от унынья лечит,

готовится на авестийской кухне.

Но паче чаянья явился нищий духом,

зороастрийские бессильны разносолы.

Лишь имена, предметы и глаголы

воспринимаются прозрачным детским слухом.

И рабская душа влипает в Веру,

аки пчела в янтарный нежный мёд,

полуневнятные акафисты поёт,

возносит взгляд и бьёт челом не в меру.

И этого достаточно в итоге,

чтоб в буднях Царствие Его обресть.

Для умников слаба Благая Весть

и неуютно им в божественном чертоге.

Но мудрость, что сама есть промысел Творца,

из Книги Бытия читает до конца.

4

Прошло семь лет. Такие времена,

когда неясны и динамика и вектор,

когда сошёл с ума торговый сектор

и богатеет баррелем страна,

такие нравы -- жадность и коварство --

капитализма скифского основа,

что, к сожалению, у нас давно не ново,

и вечно ослабляет государство.

Но для моих друзей благословенно время

расцвета сил и совершенства духа,

когда вся музыка веков -- опора слуха,

дела благие -- сладостное бремя.

Вот принцип автономности Лица

от пошлости общественных кондиций,

от зла официальных дефиниций,

который неприемлем до конца

в тотальных демократиях Европы,

где правят медики, юристы, пресса, копы.

5

Когда из серых дней вранья и аскетизма

мы перешли во времена Свободы и Торговли,

лишились многие достоинства и кровли

и потеряли и работу и харизму.

Наивность наша -- почва для обмана,

доверчивость -- народная черта.

Нам стало ясно, что давнишняя мечта

бежит от нас всегда и постоянно.

И потому не следует ворчать и злиться.

Закон неравноправия суров и прост.

И общество его закладывает в рост,

а воплощают ловкие практические лица,

что прогибают под себя изменчивый, невинный мир

хитро и медленно или нахрапом грубым.

Народ теряет Веру, Совесть, зубы

и потребляет ложь через эфир.

А кто сгибает мир и жизнь корёжит,

тот выпрямить потом судьбу не может.

6

Неслись года. Всё больше дальняя дорога

в судьбе Андрея место занимала.

И стран и выставок случилось с ним немало,

ну а заказчиков, пожалуй, даже много.

Сначала он летал, как водится, один.

Но дочь и сын взыскуют ласки и вниманья,

и Анна требует любви и пониманья,

и он кручинится без них, сам господин.

И завершив образование, жена

решила стать при нём руководящей силой,

переговорщицей настойчивой и милой.

Ну и расчётливой. Такие времена.

Две свежие красивые бабуси

согласны пестовать покинутых детей

и предлагать им множество затей

и игр, и шалостей в хорошем вкусе.

Родители вдали работали, пока

не начинала мучить их жестокая тоска.

7

И вот трёхлетние наперсники пространства

в чудесные пределы держат путь.

Потом всю жизнь они не смогут отдохнуть,

не захотят -- от ветра и от странствий.

Так благотворны были впечатленья

от городов, пейзажей, языков,

от осязаемой истории веков

и от богатств, что создавали поколенья,

хранили в книгах, в нотах и в полотнах

и берегли в обычаях, в фольклоре,

в архитектуре, в вековом повторе

характера костюма, ткани плотной,

в разрезе глаз, в обряде похорон,

во всём, чем различаются народы,

включая ощущение свободы,

неповторимое у наций и племён.

Для осознания себя и становленья

незаменим процесс сопоставленья.

8

Прекрасен Мир, когда щедры его дороги,

когда в любом далёком уголке

ты можешь появиться налегке,

понять обычаи и поддержать эклоги

и заработать мастерством высоким.

Политики, артисты, криминал,

ценя в искусстве модный номинал,

платили за портреты и легко, и в сроки.

Андрей сперва один летал по Свету.

Но вскоре Анна приняла его дела.

Через три года и детей с собой взяла --

прекрасный способ разглядеть вблизи Планету.

Семейство наше и умом, и обаяньем,

взаимностью и глубиной любви

так бередило души чёрствых визави,

что те меняли жизнь под их влияньем.

И эгоизма своего поняв уродство,

порою проявляли благородство.

9

Россия, чуть подправив макияж

и скрыть пытаясь вечные напасти,

отмыться хочет от предательств и покраж

и от бесчестия продажи власти.

Её авторитет с исчезновеньем страха

истратился уж много лет назад.

Чиновник наш похож на вертопраха.

Хищения, убийства, пьянство и разврат

в среде властительных нуворишей царят,