Анатолий Величковский - Собрание стихотворений

Он верил в свой державный голос,
В свой монархический народ.
И верил — «ни единый волос —
Без воли свыше не падет».

Да разве только камни? Воздух,
Вся тварь земная вопиет.
Я вижу небо, вижу звезды,
А землю ржавчина грызет.

«Видите? Чтите ли —
Каков я нонь?
Захлопали зрители
Ладонь в ладонь.
«Видно птицу —
Не бездарен! —
Как девица,
А, ведь парень!»
У милости — гости мы.
Встреча, так встреча —
Уши навостренны,
Подняты плечи.
Молчи галерка —
Чтоб тебе! Чтоб!
Кто там без толка —
Все — хлоп, да хлоп?
А милость — милостиво
Ждет тишины,
Ножкой игривой
Бросает штаны.
Расхристан ворот,
Слегка трепещет
На каблуках у него не шпоры,
Совсем не шпоры, брильянты блещут!
Он тоже жестом —
«Молчи шпана» —
Уж вашей лестью
Я сыт сполна.
Запели трубы,
Разжались губы,
Зубы — это сахар,
В голосе хрипы —
То ли от страха?
То ли от гриппа?
Гогот из пасти,
Из пасти брызги —
То ли от страсти?
То ли от визга?
Патлы — трясом,
В руке рупор —
Воет басом,
Как над трупом.
Сделал — глазки,
Подвывает,
Похоть пляской —
Выражает.
Он вот эдак! Да вот так —
Крутит, как ему хочется!
Все равно ведь — в кабак —
Весь народ волочится.
А под самый конец,
Ради неизбежности,
Голос свой молодец
Подсахарил нежностью.
Пустил ноту дрожащую,
Патлами помотал,
К сердцу, как бы болящему,
Два пальца прижал.
Любите? Чтите ли?
При каждом поклоне —
Готовы зрители
Отбить ладони.
Ушел!.. И почтительный
По рядам шепоток:
«Новый учитель,
Новый пророк».
«Если смерть его отнимет —
Как у нищего суму,
Вся общественность поднимет
Вечный памятник ему!»
«Говорят — вращается —
В левейших кругах —
Там брильянты прощаются
На каблуках?»
«А как же! Портреты
В газете любой —
Женился на этой,
Разошелся — с той»
А светило —
Молодой певец,
Из машины вылез,
И во дворец.

Согласно новому условью
Не Маргариту, а прогресс,
Не Фаусту, а поголовью
За души предлагает бес.
Он говорит — «не бойтесь черта,
Вы можете соединить —
С дарами моего комфорта,
Желанье лоб перекрестить».
Глаз мефистофельских озера —
Уже и в наш забрались дом,
И на экран телевизора
Выходит батюшка с крестом.

Пали светлые ступени —
Черный вечер бороздя,
Просветлели, на мгновенье,
Струны шаткие дождя.
И по всей земле сверкнули
Черных крыльев хрустали —
Это демоны спугнули
Тень небесную с земли.

Трещиной зияющей расколот
Небосвод, и расточилась тьма!
Дождь сверкнул прозрачным частоколом,
Просияли влажные дома.
Все к слепящей трещине рванулось,
Поднялось и улетело прочь.
И прижато тьмой назад вернулось,
И еще темнее стала ночь.

Я с детских лет в грозу влюблен,
Когда сверкнет зигзаг лилово —
Мир, как бы вновь преображен
В кипящее твореньем слово.
Выходят контуры из тьмы,
Мерцая грозно и тревожно —
Свет, в нашем мире невозможный,
Лишь на мгновенье видим мы.

Я силюсь передать бумаге
Великий, драгоценный шум —
Как успокаивает ум —
Струящаяся с неба влага!
Какие б ни были в пути —
Заботы, горе, беспокойство,
В природе есть живое свойство —
Все это счастьем превзойти.
Не тем, что вносят деньги, слава,
Но той высокой тишиной,
Когда вселяется покой —
Врачуя душу от отравы.

В кустах смородины
Дрозды свистят,
Кусочек родины
Дроздовский сад.

Цветы сирени
Срезает дед,
А новой смены
Дроздовцам нет.

Где жизнь былая,
Кому цветы?
Где Русь святая?
Кресты…кресты…

Всему на свете
Один ответ:
Развеет ветер
Последний след.

Идущий мимо
Еще прочтет:
«Дроздовка» — имя
Гнилых ворот.

Кофейно-темная вода,
Лягушки смотрят из пруда,
Заквакали сначала три,
Раздув на жабрах пузыри.
Но вот вступает в разговор
Хороший лягушиный хор,
Не выдавая тайн болот,
О чем-то сказочном поет.
Березы в зеркало глядясь,
Лягушек слушают, склонясь,
А над березами луна
В задумчивость погружена.
На крыше аист-часовой
Заснул, объятый тишиной.

Подсолнечник природа
Так создала, что он
С восхода до захода
Весь к солнцу обращен
За дни погоды ясной
Он солнце жадно пил
И постепенно в масло
Сиянье превратил…
Не замечают чуда,
Кто за столом сидит,
А винегрет на блюде
Весь золотом полит!
В приправе винегрета
Не виден мир иной,
Но вот стихи поэта
Лежат перед тобой.

Все жарче, жарче. Я иду.
Свет солнца на вершинах дремлет
В сухом, безрадостном саду,
Деревья поздний сон объемлет.
Им просыпаться нет нужды
Покрыты листья пылью черной
С небес ни капельки воды,
Их будет солнце жечь под корни.
Под ними выжжена трава,
Над ними грозная, сухая
Безоблачная синева,
До непонятности чужая.
Взволнованные птицы бьют
Тревогу всеми голосами
И замирают, словно ждут,
Прислушиваясь… За горами
Как будто дальний гром гремит
Я тоже слышу — неужели?
Но это самолет летит
И белый след по небу стелет.

Бумага терпит всё. В странице
Я сделал прорези для глаз.
И вижу, как в немой столице
Вздымает вихри снежный час…
Бредут вслепую, друг за другом,
В сугробах вязнут их стопы,
Свирепствует ночная вьюга,
А ниже, впереди толпы,
Идет и машет красным флагом,
В венце из белоснежных роз,
Гордясь революцьонным шагом,
Майора Ковалёва нос…

Апостолов, Марии, Спаса,
Все лики списаны с лица.
Среди икон иконостаса
Не видно Господа-Творца.
Лишь высоко, где купол храма
Едва заметно освещен,
Весь окруженный облаками
Седой старик изображен.
Но Тот, Кто в глину душу вдунул
И звездную раскинул сеть,
Природу создал вечно-юной,
Ужели может постареть!