Гомер - Илиада

Вижу троянцев, идущих на наши суда, тех троянцев,
Что походили, бывало, на робких оленей средь леса,
В страхе мятущихся, слабых, себя защищать не способных,
Годных лишь только в добычу шакалам, волкам и пантерам.
Так и троянцы досель никогда не имели желанья

Грудью стоять, поджидая отважных и сильных ахеян.
Ныне ж, от Трои вдали, близ глубоких судов они бьются,
Лишь по причине безумья Атрида и розни народов,
Что, на вождя негодуя, скорее согласны погибнуть
Подле своих кораблей, чем в защиту их биться с врагами.

Все же, хотя несомненно, что всем злоключеньям виною
Царь Агамемнон Атрид, облеченный обширною властью,
Ибо бесчестье нанес быстроногому сыну Пелея, —
Нам-то ничуть не пристало от боя теперь отрекаться.
Дайте исправим ошибку: героев сердца излечимы.

Вы же храбрее других, вы первейшие в войске ахейском,
И оттого забывать вам о бранной отваге позорно.
Я не корил бы того, кто от битвы совсем отказался,
Будучи сердцем труслив; но на вас всей душой негодую.
Неженки, ленью своей вы похуже накличете горе.

Вспомните, други, скорей о стыде и людских укоризнах,
Ибо великая битва теперь для ахеян возникла:
Гектор, средь боя отважный, уже пред судами воюет,
Бурный герой, сокрушивший ворота с огромным засовом".
Так говоря, колебатель земли укрепил в них отвагу.

В строй становились фаланги, теснясь вкруг обоих Аяксов,
Мощные, — сам бы Арей, появившись, не стал порицать их,
Не осудила б Афина, кто в бой подстрекает героев.
И богоравного Гектора ждали отборные мужи.
Все, кто храбрейшим считался, на Гектора шли и троянцев,
Тесно сомкнув свои копья, щиты свои сдвинувши близко.

Сплочен был щит со щитом, шлем со шлемом и с воином воин.
Шлемы в движеньи бойцов шишаками сверх гребней сшибались:
Так они тесно в то время стояли в рядах друг от друга.
Мощными сжаты руками, дрожали скрещенные копья.
Прямо вперед порывались ахейцы, желая сражаться.

Но и троянцы стремились толпой. Впереди их шел Гектор,
Против ахейцев несясь напролом, точно камень огромый,
Если разбухший поток его сдвинул с вершины утеса
Бурной волною подмыв основание глыбы нависшей;
Прыгая, лес оглашает он громом, взлетает высоко,

Неудержимо несется, пока не достигнет равнины,
Где остается лежать, не взирая на силу порыва:
Так в это время и Гектор грозил, что, мужей убивая,
К морю пробьется легко до судов и палаток ахейских.
Но, лишь едва налетел на фаланги данайцев,

Должен был стать неподвижно. И храбрые дети ахеян,
Противоставив мечи и колебля двуострые копья,
Гнали его от себя и он вспять отступил, отраженный.
Голосом зычным тогда он воскликнул, взывая к троянцам:
"Мужи троянцы, ликийцы, дардане — бойцы удалые!

Стойте со мною! Недолго противиться будут ахейцы,
Хоть и сомкнулися тесно фалангою, крепкой как башня.
Скоро, надеюсь, они пред копьем моим крепким отступят,
Ежели вправду муж Геры, верховный мне бог помогает".
Так говоря, увеличил он в каждом отвагу и силу.

Тою порой Деифоб Приамид отделился от строя.
Гордый в душе, впереди со щитом равномерно округлым,
Ноги он ставил легко, под прикрытьем щита выступая.
Тотчас блестящим копьем Мерион в него целиться начал,
Бросил и в кожаный щит угодил равномерноокруглый.

Только щита не пробивши, копья длиннотенного древко
Подле копейца сломалось; меж тем Деифоб, сын Приама,
Кожей обтянутый щит далеко пред собою уставил,
Ибо он в сердце боялся копья Мериона героя.
Тот отступил и смешался с дружиной, рассерженный сильно

Тем, что сломалось копье и победа из рук ускользнула.
Быстро назад он пошел к кораблям и палаткам ахейцев,
Чтобы копье принести, у него припасенное в ставке.
Битва меж тем продолжалась и крик раздавался немолчный.
Тевкр, дитя Теламона, героя убил копьеносца,

Имбрия, Ментора сына, конями богатого мужа.
Он, до прихода ахейских дружин, обитал в Педеоне,
Муж незаконной Приамовой дочери Медесикасты.
После ж прибытья ахейских судов обоюдоокруглых
Снова он в Трою пришел и блистал среди войска троянцев,

В доме Приама живя, наравне с сыновьями любимый.
Сын Теламона его ниже уха копьем своим длинным
Ранил и вырвал копье. Тот же наземь свалился как ясень,
Что на вершине горы, отовсюду открытый для взора,
Медью подрублен, простер по земле свои нежные листья:

Так он упал, — загремели покрытые медью доспехи.
Тевкр вперед устремился, совлеч пожелавши оружье,
Но как рванулся вперед, тотчас Гектор копьем в него бросил.
Он же, увидевши раньше, чуть-чуть от копья уклонился,
И Антимаха, Ктеатова сына, Акторова внука,

В грудь поразило копье, когда в битву хотел он вмешаться.
Грузно он на земь упал, и доспехи на нем загремели.
Гектор вперед устремился, чтобы с головы Антимаха
Снять его шлем густогривый, к вискам прилегающий плотно.
Но как рванулся вперед, светлым древком Аякс замахнулся.

Только он Гектора тела не видел; тот грозною медью
Весь был покрыт. И он, выпуклый щит по средине ударив,
С страшною силой толкнул Приамида, — тот вспять возвратился,
Оба покинувши трупа; ахейцы к себе повлекли их.
Труп Антимаха бойца Менесфей богоравный и Стихий, —

Войска афинян вожди, — понесли, направляясь к ахейцам.
Имбрия взяли Аяксы, дышавшие бурною силой.
Точно похитив козу из-под стражи собак острозубых,
Двое бестрепетных львов ее в частый кустарник уносят,
В челюстях крепких держа высоко над землею добычу:

Так, высоко приподняв, облеченные в шлемы Аяксы
С трупа снимали доспехи. И, гневный из-за Антимаха,
Сын Оилея от нежной отсек его голову шеи.
После, шаром завертев, чрез толпу ее бросил к троянцам:
В прах она к самым ногам богоравного Гектора пала.

Тою порой Посейдон в своем сердце разгневался сильно
Из-за того, что погиб его внук среди сечи жестокой.
Быстро направил шаги он к судам и палаткам ахейцев,
Чтоб аргивян ободрить, а троянцам беды приготовить.
Идоменей, знаменитый копьем, тут попался навстречу.

Он возвращался от друга, что битву недавно покинул,
Раненый ниже колена копья заостренною медью.
Вынесен он был дружиной. Его-то, врачам поручивши,
Идоменей возвращался в шатер: еще жаждал он битвы.
С речью к нему обратился земли колебатель могучий,