Эльвира Бочкова - Девятая книга

ВНЕЗАПНЫЙ СНЕГ

Не бровей кусты, нависшие

На ослепшие глаза,

А мгновенье, в наивысшее

Возведённое лишь за

Белизну, – руками сильными

Не добиться малярам…

…Миг, что выбелил белилами

В злате луковки церквям.

Сладко будет чёрну ворону

Над дорогою кружить,

Где прохожему – чуть в сторону! –

На земле уже не жить:

Оказаться в летней кепочке

В летнем дне по январю,

Увидать, как зреют семечки

Райских яблочек в раю.

* * *

Зиме опять качать права свои:

Чуть рассвело – покровом вдовьим – сумрак.

В сосне твоей глаза ночной совы

Горят огнём, а он – и ỳтру жуток.

И в полдень по стволу ты не стучи:

Весёлым звоном он не отзовётся.

Сосну твою покинули грачи.

И лёд пришёл к живой воде колодца.

Округа вся готовится ко сну.

…Заснёт, накинув пухи-покрывала…

Грачам дай, Боже, память: ждать весну,

Чтобы силы на обратный путь хватало.

зима

Дóлги эти снега.

Словно сны, – высокú, –

И мешает пурга

Им завыть от тоски,

Потому что сама

Зла, как осы в избе,

Где гадает зима

О погоде судьбе.

Разве хватит, душа,

Твоего багажа,

Чтобы ровно дышать,

Руку к горлу прижав?

* * *

Зима, зачем шутя взяла

Меня в полон и не спросила?

Не развязать весне узла

Того, что вьюга закрутила.

Здесь, на снегу, следы сорок –

Непевчих мелкое топтанье, –

И в горло выдавлен комок

Из сердца, мне прервав дыханье.

Так понимай же: почему

И в день со светом в занавеске

Всё тонут – словно в том дыму! –

Собранья вешнего повестки.

Гляди: курящих полон зал,

И нету для окурков урны

Или того, кто б встал и взял

Аккорд в басах клавиатуры,

Чтобы скучающий рояль

Заговорил, запел ручьями,

Чтоб раззвучался люстр хрусталь

Над безголосыми речами.

* * *

Тебе решать: насколько я нужна

Моей строке, рифмованному слову.

…Любовный вздор – похож был на полову,

Которой – грошик красная цена.

Поэту не протягивай руки:

В нём женщина ещё вовсю колдует, –

И отвечает, к счастью, на звонки,

И замечает, куда ветер дует.

У поздних вёсен – ветреный удел:

Они своё с лихвою наверстают!..

…А тот, кто с ранних лет о снеге пел,

О, как боится он, что снег растает!

Похож на женский – обморок межи:

И выбор всё ещё не сделан ею

Между стеной пшеницы (или ржи)

И… уходящим в снежную аллею.

земля и небо

Распахали поле с тобой,

Положили в него зерно.

На земле – уже листобой:

Листья с неба – легли на дно

Полюбившего ил пруда.

…Долго плавали поверху, но…

Я тебе говорила: «Да».

Говорил ты: «Иди ко мне!»

Я тебе говорила: «Да!»

Ты горел, как они, в огне.

Мне в глаза глядеть не мешай.

Поцелуем не трогай слёз.

В поле убран весь урожай:

Много радости он принёс?

Горек хлеб там, где солон пот.

Вот ты сердце и надорвал.

Заготовил зерна на год.

…Спишь убитый, – как наповал.

* * *

А я-то думала: душа

Живёт, другою прирастая!

Но –

Привлекает волчья стая

Неокрылённого стрижа.

Хотел бы, – взвился до небес,

Для солнца в облаке прорезав

Крылом хотя бы щель,

А лес

Пусть будет полон леших, бесов –

Для тех, кто тоже бесноват:

Себя находит в общей драке

За блага, взятые в заклад

У всех времён, в их полумраке.

…Летишь над речкой? Берега

Её – кисельные, из сказки?

…Шепчи, бессонница-шуга,

Мне о стриже

С крылом в повязке.

* * *

Ах, как ошиблась в выборе,

Приняв

Ходячий разум за большое сердце!

Теперь пора, пора за самоедство

Приняться мне, пока сполохи трав

Не обнажат тропинку средь лугов,

Ведущую к реке, осведомлённой

О том, что – коль цветёт! – вода зелёной

Должна быть и ничем от берегов

Не отличаться.

…Пусть себе текут

В июльский день в лугах июльских травы,

Пусть совпадает их с рекой маршрут

На Астрахань, на ласковые плавни,

Где утки, обживая камыши,

Воде зеркальной оставляют лотос:

Глубокой, тайной святости прообраз,

Поющий сладким голосом души.

как стать НЕ поэтом

Не думай летом о зиме,

Зимой забудь о песне лета, –

Придёт покой к душе поэта:

Вяжи носки... Иль в макраме

Ладь узелок за узелком –

Без мысли выдай-ка скатёрку!

…Потом найдёшь в буфете тёрку,

Натрёшь оранжевую горку:

Поешь морковки с молоком!

Счастливей разных бедолаг,

Кому судьба казала спину,

Ты будешь, пялясь на корзину,

Лишь потребитель всяких благ.

…А между тем – страну людей

Восходом-золотом окатит:

Позолотит берёзам платья,

Зажжёт все маковки церквей.

* * *

…Как мальчик, ожидаешь плясок света?

В жилищах окна вымыли, протёрли.

Приходит май с громами,

С комом в горле,

А ты уже затих в объятьях лета.

Как мало! – жаждать радостей – и только…

Их в двадцать первом веке – кот наплакал.

В цепях вестей обманчивого толка

От счастья зря ты ключиками звякал.

Да будет дождь! Пусть всплески резких молний

Изрежут небо, – всё ж шагни с порога

В живую жизнь ты, изменившись в корне:

Проси побольше горестей у Бога.

* * *

Как разболтала тормоза,

Летя к тебе!..

Терзая скорость,

Примчалась я за полчаса

Из дальних странствий, где мой поезд,

Цедя лавандовый настой,

Дремал на древнем полустанке, –

У дней сегодняшних – изгой

И… бывший милый россиянке.

К тебе приближусь – отойдёшь

Пускай чуть-чуть, чуть-чуть в сторонку,

Колючки выпустив, как ёж, –

И… прекращу за лучшим гонку.

* * *

Не возраст в тягость. Тягостна любви

Последней – и таинственной! – потеря.

Я оказалась точно на мели,

Посередине мглистого апреля,

Когда для неба тусклого не в счёт

В него луча забредшего свеченье.

…А что ж душа? Душа от огорченья

Сама в себя скупые слёзы льёт –

И зачинает в горле твёрдый ком,

Как мать, – его и холя, и лелея…

Как выдержать такое может шея? –

Смещает позвонок за позвонком!

Как выдержать такую пустоту,

Когда – хоть шарь руками! – нету возле

Тебя того, кто схватит на лету

Слова твои, что скажешь только после

Всего, что быть, конечно же, могло, –

Но всё же не случилось между нами.

…Его ко мне хотя бы то влекло,

Что мог молчать заветными словами.

* * *

По воле августа вода

В нутро земли ушла, всосалась,

А ведь в июле показалось,

Что ей не сгинуть никогда.

Вот встала мокрая трава