Демьян Бедный - Том 2. Стихотворения 1917-1920

Im Nebelgeriesel, im tiefen Schnee,
Im wilckn Wald, in Winternacht,
Ich horte der Wolfe Hungergeheul,
Ich horte der Eulen Geschrei:
    Wille worn worn worn!
    Wille wo wo wo!

В туманной мгле, в сугробах снежных,
Ночной порой, среди глухих лесов,
Я слышу вой волков голодных и мятежных,
   Я слышу крики сов:
      У, вы! У, вы!
         У – вы!
В тревоге горестной, прислушиваясь к вою,
Светлейший князь поник светлейшей головою:
Ужели скатится корона с головы?
         – Увы!
Светлейшей голове быть без короны княжьей, –
Нет силы у князей бороться с силой вражьей:
Кость черная дает всей кости голубой
      Последний, страшный бой!
         – Ой! – Ой! – Ой!
Волконский, кланяйся всем прадедам и дедам!
Конец приходит дармоедам.
Забудь свой княжеский покой,
         Пошевели рукой,
         Возьмись-ка за работу
         До устали – до поту,
Отведай жизни трудовой,
         А там уж вой:
         – Ой! – Ой! – Ой!

   Весною некий птицелов
      Ловил перепелов:
   Лежал в траве густой часами,
На сети на свои глядел издалека, –
   Перепела ж ловились сами.
Была ли на сетях приманка велика?
Да ровно никакой! Доверчиво и смело
   Шли птицы на привычный зов:
   Обманщик ловкий, птицелов
Перепелиный бой подделывал умело!

Как много в наши дни вот этаких ловцов
   Средь политического поля!
   - «Земля и воля!»
   - «Земля и воля!»
– «Права!» – «Порядок!» – «Хлеб!» –
      свистят со всех концов.
Кто верит всякому «на вид – социалисту»,
Те уподобятся легко перепелам.
      Друзья, судите не по свисту,
         А по делам!

«Нет Каледина! Авось
Поякшаемся мы с Дутовым !»
Меньшевик, надежды брось;
Дутов станет Подведутовым !
Вот, как пить дать, подведет!
Кто осилит рать свободную?
Трудовой казак нейдет
На измену всенародную!

Депутатского письма
Содержание весьма
   Умилительное:
   «Депутатское лицо
Не пускают на крыльцо
   Учредительное!

Мы толпимся у дверей,
Ах, скорей, скорей, скорей!
   Нам неможется.
   Дорог, дорог каждый час,
Царство русское без нас
   Все разложится!

Рты бы только нам открыть,
Показали бы мы прыть
   Учредительную!
   „Мира, воли и земли!“
Мы бы песню завели
   Удивительную.

День пропели и второй,
А на третий – в скрипке строй
   Поубавили.
   И, вздохнувши веселей,
Мы бы крылышки смелей
   Порасправили!

В ход пустивши пустомель,
Черный люд бы пять недель
   Мы морочили:
   Ду-ду-ду да ду-ду-ду!
Глядь, помещичью беду
   И отсрочили!

Ду-ду-ду да ду-ду-ду!
Знай, натягивай узду
   Помаленечку.
   Неча дело торопить,
После можно прикупить
   Деревенечку!

После. После. А пока
Объезжали б мужика
   Норовистого,
   Да в деревню той порой
Привели казаков строй,
   С ними – пристава.

Чрез полгода – через год
Пустим „полный задний ход“.
   Что нам станется?!
   Как оглянется народ:
Ни земельки, ни свобод
   Не останется.

Ежли, вставши на дыбы,
Разъяренные рабы
   С нами схватятся, –
   Мы учены уж, ей-ей,
Толстой шкурою своей
   Все поплатятся:

Бунтарей в кнуты, в кнуты!!
Ох вы, сладкие мечты
   Упоительные!
   Ох, кружится голова,
Ох, скорей бы нам права
   Учредительные!»

Умолкли злобные проклятья.
   Кровавый кончен пир.
И близок, близок, сестры, братья,
   Мир, долгожданный мир!

– Мир! – зову братскому я внемлю.
   Вчерашний враг – мне друг.
Где кровь лилась, сырую землю
   Прорежет мирный плуг!

Звени, набата голос медный!
   Вставай, рабочий люд!
Пой, торжествуя, гимн победный,
   Освобожденный труд!

Казак вино пьет, – денег не дает,
Денег не дает, девицу зовет:
«Поедем со мной к нам на тихий Дон!
У нас на Дону весело живут:
Не ткут, не прядут, – Сладки вина пьют!»
Отвечает тут девица с тоской:
«Ах, любезный друг, ты казак донской,
Ах, не надо мне твоих сладких вин:
Любо жать мне хлеб да свозить в овин,
Любо мне попрясть, любо мне поткать,
К доле трудовой мне не привыкать.
Песни трудовой – нету веселей,
Трудовой казак мне всего милей.
Ты скажи-скажи, кто ты есть таков:
Из какой семьи, из каких полков?
За кого стоишь на родном Дону,
За простой народ аль за старшину?»
Весь расцвел казак, словно алый мак,
Свой, в мозолях весь, крепко сжал кулак:
«Ты, душа-краса, погоди-постой:
Я донской казак из семьи простой;
За простой народ я в родном краю
Как допрежь стоял, так теперь стою.
И вся речь твоя больно мне люба,
Знать, свела с тобой нас одна судьба.
Уж как похвалюсь я на всем Дону,
Что послал мне бог чистый клад – жену:
Она – ткать и прясть, она – поле жать,
Вольных казаков каждый год рожать!»

Помню – господи, прости!
Как давно все было! –
Парень лет пяти-шести,
Я попал под мыло.

Мать с утра меня скребла,
Плача втихомолку,
А под вечер повела
«К господам на елку».

По снежку на черный ход
Пробрались искусно.
В теплой кухне у господ
Пахнет очень вкусно.

Тетка Фекла у плиты
На хозяев злится:
«Дали к празднику, скоты,
Три аршина ситца!