Анонимный автор - Бестиарий любви в стихах

Аведь еще бывает так,
Что не желая навредеть
Наперсник тайну разгласит,
Лишь потому, что он решил,
Что тайны вовсе здесь и нет:
Раз не сокрыли от него,
Зачем же от других таить?
Вот, что один знакомый мой,
Проверенный и верный друг,
Однажды мне о том сказал:
«Никак я не могу понять,
Как и зачем мне сохранять
В секрете мысли и дела
Того, кто сам их не хранит
И мне выбалтывает все?»
Я в удивленьи отвечал:
«Как мог ты, будучи умен,
Безумный сей задать вопрос?
Ведь ты прекрасно знаешь сам
Катона мудрые слова,
Что повторил потом Назон:
«Когда терзает сердце грусть
Ты друга верного зови,
Ему открой свою печаль
И сразу же ослабнет боль»?
Так если надо будет вдруг
Мне рассказать про боль мою,
И выбор на тебя падет —
Тебя решу я посвятить
В дела, что от других скрывал,
От матери и от отца,
От братьев, от сестер моих,
Ужели ты решишь, мой друг,
Что должно тайну разболтать?
Напротив! Должен ты ее
Укрыть и бережно хранить,
Ведь оказал тебе я честь,
Когда наперсником избрал.

Аон на это говорит:
«Как будет человек чужой
Хранить и укрывать секрет,
Который ты родной семье,
Не станешь открывать, страшась,
Что могут разгласить его?
Да этот первый донесет,
Тебе смертельным став врагом!
Нет, к телу (или ты забыл?)
Рубашка ближе, чем кафтан!»
А я тогда ему в ответ:
«Да, это правда, что должна
Рубашка тело прикрывать,
Но раз в рубашке есть дыра —
Тогда послужит пусть кафтан,
Когда он цел и нет в нем дыр.
Тому подобно должен друг
Другого друга прикрывать,
То есть поведанный секрет
Надежно, бережно хранить
В том случае, когда родне
Опасно тайну поверять:
Всех связей родственных важней
Любовь – ведь может не помочь
Родня в ответственный момент,
Влюбленные же и вблизи
Верны друг другу, и вдали.
Что ж удивительного в том,
Что кто-то хочет разделить
С тобою тайну, что семье
Своей не станет поверять —
Его не выдать должен ты,
А укрывать по мере сил!»
Он мне в ответ: «Теперь, клянусь,
Меня ты убедить сумел!»
Вот так со мной он говорил,
Сомнений от меня не скрыв —
Честнее друга не сыскать!

Но очень мало есть людей,
Что будут в честности своей,
Подобно другу моему,
Одну лишь правду говорить.
Обычно, как сказал мой друг,
Наперсник первым поспешит
Секрет любовный разболтать.
Поэтому я Вас прошу,
Предосторожность проявлять,
Себе наперсников ища —
Предусмотрительности сей
Примером пусть послужит Слон,
Который метод изобрел,
Чтоб от врага Слонят спасти.
Когда подходит близко срок
Слонихе плод произвести,
Она идет к реке Евфрат,
И в воду тело погрузив,
Рождает плод: тогда Дракон
Не может детям навредить.
Дракон – смертельный враг Слона,
И он Слоненка норовит
Слюною едкой облизать,
А после насмерть поразить.
Но средь воды бессилен Змей —
Природы огненной Дракон
Не может вынести воды,
Поэтому-то и стоят
Слоны обычно у реки.
Я буду мудрыми считать
Дам, взявших со Слоних пример,
Предусмотительных во всем.
Пускай же дамы берегут
Своих возлюбленных всегда,
Чтобы Дракон об их любви
Никак проведать не сумел!
И те, что так себя ведут
Как бы в воде рожают плод,
Ведь знак предвиденья – вода.
И Голубь на воде сидит,
Ведь на поверхности воды
Подобной зеркалу, видна
Тень Ястреба издалека —
И Голубь может улететь
Прежде, чем Ястреб нападет —
Так успевает он спастись,
Заблаговременно узнав,
Что на него хотят напасть.
Итак, я говорю: вода —
Предусмотрительности знак.
И дамам следует всегда
Предусмотрительными быть.
Возлюбленного своего
Дама удерживать должна,
Предосторожность проявив —
Чтоб тот надежды не терял.
Не то, отчаяньем ведо́м,
Он может признаки любви
Явить, и будет он раскрыт
Людьми, которым дан талант
В чужие мысли проникать —
Ведь применяют этот дар
Обычно, чтобы зло вершить.
И эти злые мастера
Предательств и других злодейств
Прознать способны о делах,
Прежде чем те произойдут:
Скольких возлюбленных раскрыл
Коварный, ядовитый взгляд
Этих отвратнейших людей,
Опасных, будто Василиск.
Да будут прокляты они!

Смертелен Василиска взгляд —
Он убивет наповал:
Кого увидит Василиск,
Того от смерти не спасти,
Ведь в сердце проникает яд,
Рожденный в злых его глазах.
И так же с теми, чей злой взгляд
Способен в сердце заглянуть
Влюбленного – они узнав
Мысли, таившиеся там,
Спешат их сразу же раскрыть,
Неся влюбленным боль и стыд.
Я буду мудрой почитать
Ту даму, что свою любовь
Возлюбленному подарить
Успеет вовремя, не дав
Ему в отчаянье прийти!

Однако, и такие есть,
Что, не отчаявшись ничуть,
Отчаянье изобразят,
Чтоб состраданье пробудить.
Такие хитрые мужи
Искуснейше умеют лгать,
И плачут, ран не получив
И не страдая от любви.
Девиц и дам своей игрой
Они проводят без труда —
Так птиц обманывает Лис.
Необычайно Лис хитер
И нет такой породы птах,
Которых он не изловил.
Поэтому, в конце концов,
Лис птицам ненавистен стал —
Прочь от него они летят,
Его коварства устрашась.
Когда же голодом томим,
Желает дичи Лис поесть,
Он красной глиною сперва
Себя измажет, а потом
Ложится кверху животом,
Как мертвый, высунув язык.
И вот, решив, что он погиб
(А ведь к живому подлетать
Они не стали б ни за что)
Подходят птицы, порешив,
Что ничего им не грозит
(Несчастные – их смерть близка!)
И окружают Лиса «труп»,
Намереваясь поклевать.
Тут Лис скорей разинет пасть
И душит птиц, их ухватив
За голову, а после жрет,
Так голод Лисий утолив.
Обманщики – как этот Лис:
Стенают, плачут от любви
Пред дамой, будто смерть близка,
И дама, жалость испытав,
Поверив лживым их слезам,
Им дарит ласку и любовь.
Вот тут ее и предают,
Добро оплачивая злом.
Тут Вы мне можете сказать:
Я сам – такой же, как они,
Или еще того дурней.

Но я на это возражу:
Немало разных есть причин,
Чтобы идти за войском вслед:
Одни наживу раздобыть
Хотят – им генералов смерть
И гибель армии мила.
Другим же радостно смотреть
На битву, сами же они
Не знают, чем себя занять
Или куда податься им —
Они идут не зло чинить,
И не затем, чтоб помогать,
А просто чтоб себя развлечь;
Как будто птицы те мужи —
Дел не бывает лишь у птах.
Но и такие все же сеть,
Что в армию спешат вступить,
Чтобы синьору послужить
И его милость заслужить.

Стервятника за войском вслед
Привычка гонит – он летит
Затем, чтоб выгоду извлечь.
Стервятник (он величиной
Слегка побольше Журавля) —
Дикая птица, что живет,
Питаясь падалью одной.
И он за армией летит,
Чтоб мясо трупов пожирать.
Вот так за дамами идут
Иные лживые мужи,
Желая выгоду извлечь,
Во всем Стервятнику равны.
Чем больше дам – добыча их,
Тем удовольствие сильней —
И счастьем их сердца полны,
Коль тыщу выйдет провести.
Им любо дамское добро
Двумя руками загребать:
От них огромный дамам вред!