Генрик Ибсен - Драмы. Стихотворения

Доктор Стокман.Да ты в уме, Катрине? Прогнать меня , когда я теперь сильнейший человек в городе?

Фру Стокман. Сильнейший? Теперь-то!

Доктор Стокман.Да, я даже могу сказать, что теперь я один из сильнейших людей во всем мире!

Мортен.Вот так штука!

Доктор Стокман (понизив голос). Тсс… Пока об этом не надо еще, говорить никому. Но я сделал великое открытие.

Фру Стокман.Опять открытие?!

Доктор Стокман.Ну да, ну да! (Собирает всех вокруг себя и говорит точно по секрету.) Дело в том, видите ли, что самый сильный человек на свете — это тот, кто наиболее одинок!

Фру Стокман (улыбаясь, качает головой). Ах, уж ты, Томас!

Петра (схватив отца за руки, бодрым уверенным тоном). Отец!

{46}

Верле, крупный коммерсант, фабрикант и т. д.

Грегерс Верле, его сын.

Старик Экдал.

Ялмар Экдал, сын старика, фотограф.

Гина Экдал, жена Ялмара.

Хедвиг, их дочь, четырнадцати лет.

Фру Берта Сербю, заведующая хозяйством у Верле.

Реллинг, врач.

Молвик, бывший богослов.

Гроберг, бухгалтер.

Петтерсен, слуга Верле.

Йенсен, наемный лакей.

Рыхлый и бледный господин.

Плешивый господин.

Близорукий господин.

Шестеро прочих господ, гостей Верле.

Несколько наемных лакеев.

Первое действие происходит у коммерсанта Верле, четыре следующих — у фотографа Экдала.

В доме Верле. Роскошно и комфортабельно обставленный кабинет: шкафы с книгами, мягкая мебель, посреди комнаты письменный стол с бумагами и конторскими книгами, на лампах зеленые абажуры, смягчающие свет. В средней стене открытые настежь двери с раздвинутыми портьерами. Через двери видна большая, изящно обставленная комната, ярко освещенная лампами и бра. Впереди направо, в кабинете, оклеенная обоями маленькая дверь, ведущая в контору. Впереди налево камин, в котором пылают уголья, а подальше, в глубине, двустворчатые двери в столовую. Слуга коммерсанта Петтерсен,в ливрее, и наемный лакей Йенсен,в черном фраке, прибирают кабинет. Во второй большой комнате видны еще двое-трое наемных лакеев, которые также прибирают, зажигают огни. Из столовой доносится шумный говор и смех многочисленного общества, затем слышится звяканье ножа о стакан. Наступает тишина; кто-то провозглашает тост, раздаются крики: «Браво!», и снова шум и говор.

Петтерсен (зажигая лампу на камине и надевая абажур). Нет, послушайте-ка, Йенсен, как старик-то наш распинается за здоровье фру Сербю.

Йенсен (выдвигая вперед кресло). Правду ль говорят люди, будто промеж них есть кое-что?

Петтерсен.Сам черт их не разберет.

Йенсен.Он таки мастер на эти дела был в свое время.

Петтерсен.Да, пожалуй.

Йенсен.Говорят, в честь сына дают обед.

Петтерсен.Да, вчера приехал.

Йенсен.А я и не слыхал, что у коммерсанта Верле есть сын.

Петтерсен.Как же, есть. Только он постоянно живет на заводе в Горной долине. В город-то он не наведывался уж сколько лет — пока я живу тут в доме.

Другой наемный лакей (в дверях второй комнаты). Послушайте, Петтерсен, тут старичок один…

Петтерсен (ворчит). А, черт их носит в такое время!

Старик Экдалпоказывается справа. Он в потертом пальтишке с поднятым воротником, в шерстяных варежках, в руках палка и меховая шапка, под мышкой пакет в оберточной бумаге. Темно-рыжий грязноватый парик и короткие седые усы.

(Идя к нему.) Господи… вам-то чего тут понадобилось?

Экдал (в дверях). В контору нужно, Петтерсен, необходимо.

Петтерсен.Контора уж с час как закрыта и…

Экдал.Об этом я слыхал еще у ворот, старина. Но Гроберг еще сидит там. Уж пожалуйста, Петтерсен, пропусти меня тут. (Показывает на маленькую дверь.) Я ведь хаживал этой дорогой.

Петтерсен.Ну, уж проходите. (Открывает дверь.) Только запомните: назад извольте настоящим ходом. У нас гости.

Экдал.Знаю, знаю… гм! Спасибо, старина! Спасибо, дружище! (Бормочет тихонько.) Болван! (Уходит в контору.)

Петтерсен затворяет за ним дверь.

Йенсен.И этот разве из конторских?

Петтерсен.Нет, так, переписывает кой-что, когда понадобится. А в свое время он, старый Экдал, тоже хват был.

Йенсен.Оно и видно, что не из простых.

Петтерсен.Н-да. Лейтенант был, представьте себе!

Йенсен.Ах, черт! Лейтенант?

Петтерсен.Уж это так. Да затеял торговать лесом или чем-то таким. Сказывают, он с нашим-то коммерсантом скверную штуку сыграл. Завод в Горной долине был прежде их общий, понимаете? Я его хорошо знаю, старика-то. Нет-нет да и пропустим с ним по рюмочке горькой или разопьем по бутылочке баварского в заведенье у мадам Эриксен.

Йенсен.Ну, кажись, ему-то не из чего угощать.

Петтерсен.Господи, да вы же понимаете, не он меня, а я его угощаю! По-моему, следует уважить благородного человека, с которым стряслась такая беда.

Йенсен.Он, что же, обанкротился?

Петтерсен.Нет, похуже того. Он ведь в крепости отсидел.

Йенсен.В крепости?

Петтерсен.Или в тюрьме. (Прислушиваясь.) Тсс! Встают из-за стола.

Двери из столовой распахиваются изнутри двумя лакеями. Первой выходит фру Сербю, беседуя с двумя господами. За ними понемногу выходят остальные, в том числе и сам Верле. Последним идут Ялмар Экдал и Грегерс Верле.

Фру Сербю (мимоходом ). Петтерсен, кофе подадите в концертную залу.

Петтерсен.Слушаю, фру Сербю.

Фру Сербю с двумя собеседниками проходят во вторую комнату и там сворачивают направо. За ними следуют Петтерсен и Йенсен.

Рыхлый и бледный господин( плешивому). Уф!.. Вот так обед!.. Задали работу!

Плешивый. О, просто невероятно, что можно сделать при добром желании в каких-нибудь три часа.

Рыхлый. Да, но после, но после, милейший камергер!..

Третий господин. Говорят, кофе и мараскин {47} подадут в концертную залу.

Рыхлый. Браво! Так, может быть, фру Сербю нам что-нибудь сыграет?

Плешивый (вполголоса ). Как бы она вскоре не сыграла с нами какой-нибудь шутки.