Генрик Ибсен - Драмы. Стихотворения

Грегерс.В тот же. А я был тогда уже на заводе. Ну, потом?

Ялмар.Потом Гина жила со своей матерью, мадам Хансен. Тоже дельная была, работящая женщина. Она держала маленькую столовую да одну комнатку сдавала внаймы. Славная такая была комнатка, чистая, уютная.

Грегерс.И тебе, пожалуй, как раз посчастливилось снять эту комнатку?

Ялмар.Да-a; это опять твой отец указал мне. Ну и вот… видишь ли… тогда-то я, собственно, и познакомился с Гиной.

Грегерс.И посватался к ней?

Ялмар.Да. Молодым людям долго ли влюбиться?.. Гм…

Грегерс (встает и прохаживается). Скажи мне… когда ты посватался… не тогда ли отец и дал тебе… то есть я хочу спросить — ты тогда и начал изучать фотографирование?

Ялмар.Вот-вот. Мне ведь очень хотелось устроиться, чем скорее, тем лучше. И мы оба с твоим отцом решили, что вернее и легче всего мне взяться за это дело. Гина тоже была согласна. Тут, видишь ли, присоединилось еще одно обстоятельство, такое счастливое совпадение, что Гина умела ретушировать…

Грегерс.Удивительно удачно все складывалось!

Ялмар (вставая с довольным видом). Не правда ли? Удивительно удачно!

Грегерс.Да, признаюсь. Отец сыграл для тебя роль как бы провидения.

Ялмар (растроганный). Он не покинул сына своего старого друга в час нужды. Сердечный человек твой отец.

Фру Сербю (выходит из другой комнаты под руку с Верле). Без разговоров, милейший коммерсант. Нечего вам там расхаживать да глядеть на огни, вам это вредно.

Верле (выпуская ее руку и проводя рукой по глазам). Да, пожалуй, вы правы.

Петтерсен и Йенсенвходят с подносами.

Фру Сербю (обращаясь к гостям во вторую комнату). Прошу вас, господа! Кто желает стакан пунша, соблаговолите пожаловать сюда!

Рыхлый господин (подходя к ней). Но, бог мой, правда ли, что вы упразднили благословенную свободу курения?

Фру Сербю.Да, здесь, в аппартаментах коммерсанта, курить воспрещается, господин камергер.

Плешивый господин. Когда это вы включили столь суровые ограничения в закон о курении, фру Сербю?

Фру Сербю.С прошлого обеда, господин камергер. Некоторые позволили себе преступить границы.

Плешивый господин. А разве это отнюдь не дозволяется — чуточку преступать границы, фру Берта? В самом деле отнюдь?..

Фру Сербю.Отнюдь, камергер Балле. Ни в каком смысле.

Большая часть гостейсобралась в кабинете; слугиобносят их пуншем.

Верле (Ялмару, стоящему у стола). Что это вы тут штудируете, Ялмар?

Ялмар.Просто альбом, господин Верле.

Плешивый господин (бродя по комнате). А, фотографии! Это как раз по вашей части!

Рыхлый господин (в кресле). Вы не захватили с собой чего-нибудь из своих работ?

Ялмар.Нет, ничего.

Рыхлый господин.Следовало бы. Для пищеварения хорошо посидеть так, поглядеть картинки.

Плешивый господин.Тут и тема для разговоров всегда подвернется.

Близорукий господин.А всякая лепта принимается с благодарностью.

Фру Сербю.Камергеры полагают, что если кого приглашают на обед, тот должен постараться отработать за хлеб-соль, господин Экдал.

Рыхлый господин.В доме, где так хорошо кормят, это — наслаждение!

Плешивый господин.Боже мой! Когда дело идет о борьбе за существование, то…

Фру Сербю.Вы правы!

Продолжают разговор, пересыпаемый смехом и шутками.

Грегерс (тихо). Прими же участие в разговоре, Ялмар.

Ялмар (пожимаясь). О чем мне говорить?

Рыхлый господин.По-вашему, господин Верле, следует считать токайское до известной степени полезным для желудка?

Верле (у камина). За токайское, которое вы сегодня пили, во всяком случае, смею поручиться. Один из самых удачных выпусков. Да вы, кажется, и оценили?

Рыхлый господин.Да, удивительно тонкое.

Ялмар (неуверенно) . А разве вино выпускается не всегда одинаковое?

Рыхлый господин (смеясь). Нет, вы бесподобны!

Верле (улыбаясь). Таких знатоков не стоит и угощать тонкими винами.

Плешивый господин.Токайское, как ваши фотографии, господин Экдал, нуждается в солнце. Для фотографий ведь необходим солнечный свет, не так ли?

Ялмар.Да, свет, конечно, много значит.

Фру Сербю.С фотографиями дело обстоит совершенно так же, как с камергерами. Им тоже, говорят, ужасно необходимо «солнце».

Плешивый господин.Фи, фи! Избитая острота!

Близорукий господин.Барыня прохаживается…

Рыхлый господин.Да еще по поводу нашего света! (Грозит ей.) Фру Берта, фру Берта!

Фру Сербю.Да, но ведь это сущая правда, что выпуски могут сильно розниться. Старейшие — самые лучшие.

Близорукий господин.Меня вы к старым причисляете?

Фру Сербю.Ну нет.

Плешивый господин.Вот как! А меня, милейшая фру Сербю?..

Рыхлый господин.А меня? К какому выпуску нас причислите?

Фру Сербю.Вас, господа, я причислю к сладким выпускам. (Отпивает из стакана с пуншем.)

Камергеры смеются и шутят с ней.

Верле.Фру Сербю всегда сумеет вывернуться, если захочет. Не давайте же стаканам застаиваться, господа!.. Петтерсен, посматривайте! Грегерс, нам с тобой надо бы чокнуться.

Грегерс не шевелится.

И с вами тоже, Экдал. За столом как-то не пришлось.

Из маленькой двери выглядывает бухгалтер Гроберг.

Гроберг.Извините, господин Верле, но я не могу выбраться.

Верле.Что же, вас опять заперли?

Гроберг.Да, и Флакстад ушел с ключами.

Верле.Так проходите.

Гроберг.Но тут еще есть один…

Верле.Проходите, проходите оба, не стесняйтесь.

Гроберг и старик Экдалвыходят из конторы. У Верле невольно вырывается досадливый возглас. Смех и говор гостей смолкают. Ялмара передергивает при виде отца, он поспешно ставит стакан на стол и поворачивается лицом к камину.

Экдал (проходит, не поднимая глаз, отрывисто кивая на обе стороны и бормоча). Прошу извинения. Не туда попал. Ворота заперты… ворота заперты. Прошу извинения! (Уходит вслед за Гробергом во вторую комнату направо.)

Верле (сквозь зубы). Дернуло этого Гроберга!.. Грегерс (уставившийся с открытым ртом на Ялмара). Да не может быть!..