Хуан Руис де Аларкон - Испанский театр. Пьесы (сборник)

Наш позволяет уговор.

Донья Анна. Ну что ж!.. Начнете вы, сеньор?

Граф. Я приготовил вам поэму

В честь ваших глаз: в ней песен шесть.

Я вам прочту все строфы эти.

Угодно?

Донья Анна. Ни за что на свете,

Я предпочту сама прочесть.

Граф. Исполню ваше повеленье.

Донья Анна. Найдите для стихов сюжет,

Чтоб был вам близок и согрет

Живой игрою вдохновенья!

Граф. Как вам угодно; поспешу

Желаньям вашим угодить я:

«Сонет по поводу прибытья

К нам в Кадикс англичан»?..

Донья Анна. Прошу!

Граф.

«Предположив, что лев испанский спит

И когти скрыл в покрове златорунном,

Что грозный Марс стал Купидоном юным,

Решил на льва напасть надменный бритт.

Сто кораблей отправил безрассудно,

Чтоб край одежд Испаньи там поймать,

Где, как хрусталь, в оправе изумрудной

Сияет моря царственная гладь.

Хотел на берег выйти враг спесивый!

Но грозный лев тряхнул лишь только гривой,

И тень его одна внушила страх:

В смятенье и тревоге легионы

Бежали прочь, британские знамена

Позорно сея на морских волнах!»

Дон Хуан. Какой размах!

Донья Анна. Да, чудно, чудно.

Великолепен ваш сонет!

Дон Хуан. Лев – верный короля портрет!

Донья Анна. Да, лучше и представить трудно.

Мартин. Сонет на славу.

Граф. Но, сознаюсь,

Стеснялся я его читать. ( Донье Анне .)

Теперь мы просим вас начать.

Донья Анна. Как? После вас? Я не решаюсь.

Дон Хуан( смеясь ). Не принимаем извинений!

Донья Анна. Что тут смешного?

Дон Хуан. Виноват.

Мартин. Молчите: музы говорят!

Граф. Что скажет поэтессы гений?

Донья Анна.

«Тот, кто Филиду любит, ей не мил;

Кто с ней жесток, того Филида любит,

Презревшему ее – дарит свой пыл,

Презрев того, кого презреньем губит.

Кто к ней стремится – от того бежит,

Кто от нее бежит – к тому стремится,

Кто с нею горд – пред тем она дрожит,

Кто раб ее – пред тем она царица.

Любовь, любовь! В могуществе своем

Сведи ты лед со льдом, огонь с огнем.

Чувств примири раздор непримиримый.

О, сделай так, чтобы она могла

Любить того, кому она мила,

И разлюбить того, кем не любима!»

Граф. Стихами можно восторгаться,

Мы в восхищении своем

Не вольны!

Донья Анна. Дон Хуан, мы ждем!

Дон Хуан. Позвольте с мыслями собраться.

«Я девушку увидел у бассейна;

Она стояла, девственно горда,

Держа кувшин в руке своей лилейной:

В него лилась прозрачная вода.

Она красой сияла несказанной,

Величьем в ней дышали все черты:

В сандалиях с подошвой деревянной,

В переднике – царица красоты!

Взялась стирать – и от ее касаний

Казались снегом вымытые ткани.

Ей в руки душу отдал я свою

И, подойдя, сказал благоговейно:

К чему тебе склоняться у бассейна?

Дай, твой кувшин слезами я долью…»

Донья Анна. Плохой сонет.

Дон Xуан. Другого нет.

Донья Анна. Чтоб кабальеро благородный

Избрал такой сюжет негодный —

Не верится! Плохой сонет.

Граф. Вполне согласен с доньей Анной.

Дон Хуан. Кто б увидал прелестный мой

Сюжет, овеянный красой

И чистотою осиянный,

Со мною вместе бы сказал,

Что стоит он любви поэта,

Что для подобного сюжета

Достойных не найти похвал.

Донья Анна. Ну, если вы употребили

В сонете пламенном своем

Лишь поэтический прием,

Чтоб скрыть, кто ваша дама, или

Не повредить хоть и слегка

Прекрасной дамы доброй славе, —

Вы так писать, конечно, вправе,

Иначе – ваша мысль низка.

Дон Хуан. Нет, мне чужда такая цель, —

Но в откровенности нет худа.

Совсем недалеко отсюда

Цветет красою Исабель,

Служанка скромная, простая,

Души влюбленной госпожа!

Не унижается, служа

Пришельцу из чужого края.

Из Индии приехал он

Искать богатства здесь, в Мадриде,

И рядом с ней живет, не видя,

Каким богатством награжден!

Донья Анна. Служанке – и такая честь?

Дон Хуан. Да, та, которой я не стою,

Служанкой бедной и простою,

Наемницей была и есть!

Но в глиняном ее кувшине

Любовь была на самом дне:

Она дала напиться мне —

И околдован я отныне.

Волшебный яд таил кувшин,

Я выпил яд неосторожно!

Донья Анна. Понять мне было бы возможно,

Когда б так говорил Мартин!

Но вы… Не верю я ушам!

Дон Хуан. Прошу простить меня, сеньора,

Любовь не ведает разбора

И не спросясь приходит к нам.

Своею девственной красой

И благородством поражая,

Она невинней розы мая,

Зари обрызганной росой.

Она при этом сохраняет

В своем смиренье гордость ту,

Что возвышает чистоту,

А обаянью не мешает.

Где даму я найду другую

Ее достойней и милей!

Донья Анна. Забыли вы, что рядом с ней

И я на свете существую!

Как нелюбезны вы, сеньор!

Дон Хуан. Я только искренен был с вами

И откровенными словами

Не думал заслужить укор!

Граф(донье Анне). Куда же вы?

Донья Анна. Я удалюсь…

Дон Хуан. Я оскорбил вас? Я не смею…

Донья Анна. Меня поставить рядом с нею —

Да это, право, низкий вкус.

Уходят донья Анна и Хуана.

Граф, дон Хуан, Мартин; затем Хуана.

Граф. Клянусь душой, она права.

Мартин. Ну, вот и кончилось собранье.

Дон Хуан. Она пришла в негодованье

За откровенные слова!

Граф. Тебя я, право, не пойму:

Как, ты сказал в лицо ей прямо,

Что лучше есть другая дама?

Ошибка это!

Дон Хуан. Почему?

Хуана( входя ). Граф, просит вас зайти сеньора.

Граф( дон Хуану ). Наверно, мне сказать о том,

Чтоб ты не приходил к ней в дом.

Ты мне причиною укора!

Дон Хуан. Коль это мера наказанья,

То ей меня не испугать.

Граф и Хуана уходят.

Дон Хуан(Мартину). Скажи, что я пошел искать

Предмет ее негодованья!

Мартин. Она так сильно вас пленила?

Дон Хуан. Да… тысячу раз да, Мартин.

Мартин. Так что ж, стесняться нет причин:

Любите то, что вам так мило.

Подчас нам сельский луг дороже

Изящных городских садов,

Ну, а притом… в конце концов

Все женщины – одно и то же!

Уходят.

Улица

Донья Мария, в скромной одежде и в переднике; индианец идет за ней.

Донья Мария. Сеньор, предупреждаю вас —