Мария Французская - 12 повестей Марии Французской

Все ясно! Тут всем не спится.
У каждого свой каприз.
Но, видимо, нашей птице —
будет сегодня сюрприз…
Заметил ревнивый старец,
расседлывая коня.
Еще мы станцуем танец
с женой на закате дня!

Во имя души и тела,
во славу моей жены —
Мастера оружейного дела
кое-что мне должны…
Не ведаю всех последствий,
не все могу рассказать —
Но тысячу острых лезвий
желаю им заказать.

Тысяча лезвий острых —
для каждого из окон.
Все-таки это мой остров,
и мой на нем будет закон.
А тот, кто нарушил грубо
покой наших милых жен —
Тот встретит открытою грудью
все то, чего стоит он.

Сегодня пасмурно что-то.
Без свиты, совсем один,
Будто бы на охоту отправился господин.
А в башне – и не ложились.
И женщина ждет, бледна.
Нет мужа – и осветились
два маленькие окна.

Лети ко мне, моя птица!
Весь день у нас впереди.
И ничего не случится
с тобой на моей груди.
Он слышит и разумеет
любви своей пряный зов,
В каждом окне он умеет
открыть старинный засов.

Летит – и не хочет битвы.
Но люди сегодня мстят —
И лезвия, будто бритвы,
на каждом окне блестят.
Он как человек, руками,
хватается за ножи,
И не рассказать стихами
все раны его души.

Сто раз пронзен, кровоточит,
но людям простить готов.
И вот напоследок хочет
сказать им несколько слов:
Я знал, что это случится
со мною в недобрый час.
А все ж нельзя научиться
чему-нибудь, не учась.
Любовь моя, ты не будешь
скучать обо мне тайком,
Ты скоро меня забудешь
с нашим кудрявым сынком.

Как птица и как мужчина
хочу, чтоб ты поняла:
Желаю я, чтобы сына,
ты, милая, родила.
Назвать его следует Йонек —
так принцев зовут порой,
И многих чудесных хроник
он будет главный герой.

И, вскрикнув, он улетает.
Вся в темной крови стена.
И в полный голос рыдает женщина у окна.
…Идет как вдова, бедняжка,
по берегу, у воды.
На ней лишь одна рубашка,
идет и ищет следы.
По каплям горячей крови,
сверкающей, будто нож,
По каплям своей любови —
ты так далеко зайдешь.

Идет себе понемножку, терзает себя саму,
И капельная дорожка
ее приведет к холму.
И шахту насквозь проходит,
и тайный огромный склеп.
И выход наверх находит —
наощупь, как тот, кто слеп.

Что там? Городские стены,
летящие в высоту,
И рынка веселые сцены,
и корабли в порту…
Дальше дорога уводит
из красного янтаря —
Страдалица в храм заходит,
доходит до алтаря.

А за алтарем буквально —
дверь тонкая на петле.
Там дивная опочивальня,
вся в шелке и хрустале.
И что же нашла бедняжка?
Рыцарь, едва живой.
Он дышит часто и тяжко,
но ей кивнул головой.

Ты тут… – говорит. – Ты та же.
Но все же, мой друг, беги!
Семейство мое на страже.
Господь тебе помоги…
Вернешься обратно к людям
и вырастишь нам дитя.
Так часто те, кого любим,
уходят от нас, грустя…

Мой милый! Да как вернуться? Там
Ненависть, ложь, разбой.
Уснуть бы и не проснуться. Позволь
Умереть с тобой!

Кто перстень мой древний носит,
Найдет потайную дверь.
Твой муж ни о чем не спросит.
Он все позабыл теперь.

А ты нам вырастишь сына,
Красавца и молодца.
Он станет совсем мужчина —
Отдашь ему меч отца.

Случится это не сразу —
Как сон о добре и зле.
Но вы попадете на праздник
В одной далекой земле.

Вас отведут на могилу
Правителя их, мудреца…
И сын мой покажет силу —
Не ниже силы отца.

Теперь уходи, дорогая.
Вот перстень, вот верный меч.
Какая жена другая
Решилась бы пересечь
Свой мир и подземный тоже,
И выстоять, как скала?
Сказал – и упал на ложе…
И грянули колокола.

Как, мой читатель, тут слезы сдержать?
Дама, рыдая, пустилась бежать —
Через долины, через холмы —
Туда, где жили они и мы.

И вправду, муж обо всем забыл.
Любезен с нею, заботлив был.
И, небольшое время спустя,
Там родилось дитя.

Мальчика Йонеком люди зовут.
В мире сеньор и сеньора живут.
Все же сеньора чувствует: скоро
Тонкую ткань шипы разорвут!

Йонек уже, будто воин, подрос.
Чудно красив, а во взгляде – вопрос.
Будто бы знает: уж в этот-то год
Главное произойдет.

Праздник приходит – Святой Аарон!
Пляшет Бретань, и поет Карлеон.
Юный и старый, пара за парой —
Все прибывают с разных сторон.

Наше семейство там тоже нашлось.
Вроде бы вместе, а вроде бы врозь.
Рядом, но с робким
потерянным взглядом —
Как бы чего-нибудь вдруг не стряслось!

Их приглашают в аббатство одно —
То, что от города удалено.
Там почитают такого святого,
Что даже имени знать не дано.

Гости туда приезжают верхом,
Старый сеньор и сеньора с сынком.
Господи Боже! Вроде похоже,
Что ей ландшафт этот чем-то знаком.

Вот их приводят в часовню одну.
Надо спуститься, как будто ко дну.
Дама трепещет, сеньор хорохорится,
Юноша бледен, сродни полотну.

Там золотое надгробье, пред ним
Тихо струится светильников дым,
Свет аметистовый…
Рыцарь неистовый
Тут упокоился, непобедим.

Шепотом люди расскажут, что кровь
Пролил их гордый король за любовь.
Умер как мученик или святой —
Жертва коварства и злобы пустой.

Так и живут они множество лет:
Нет короля и наследника нет.
Дама зовет к себе сына кудрявого:
Видишь, дитя, сочетанье примет?

Я полюбила отца твоего,
Не понимая почти ничего.
Крепки оковы, укромны альковы —
Так я любила его одного.

Тот, кто сегодня как будто отец —
Он не отец, а ревнивец и льстец.
Он же убийца. Бери же оружие,
Сын. Положи злодеянью конец!

Вот и открылось. И бедная мать
Падает наземь – чтоб больше не встать.
Сколько же лет
все скрывала несчастная,
Как же пришлось ей
в молчаньи страдать?

Надо ли мне говорить, господа,
Что приключилось со всеми тогда?..
Взмах – и казнен вероломный сеньор,
Тот, кого звал он отцом до сих пор.