Илья Британ - Богу

А небо на землю смотрело,
Как будто желая взглянуть
На бедное слабое тело,
На бедный, безрадостный путь…

Словно Дьявол незримый качает с отравой большое кадило,
И бежит от него прямо в душу туман отвратительно — жёлтый…
Я сегодня поутру тяжелые четки с письмом получила:
Отчего ты убил наше солнце? Куда, дорогой мой, ушёл ты?
Знаю, жутко виновна пред Богом и вами: любить не сумела.
Разве вы были правы во всём? — отвечайте мне — прямо и смело:
Кто сомнения тяжкие грубо взвалил мне на слабые плечи?
Кто терзал меня еловом холодным и сжёг мои грёзы, как свечи?
Может-быть, вам был нужен еще один маленький дьявольский опыт? —
Он удался вполне вам, — ликуйте, гордитесь, — почти что без хлопот! —
Нет, любила, люблю, но пути своего никогда я не брошу:
Пусть холодные бусы, любви твоей дар, облегчат мою ношу…
Бог простит нам! — Друг другу земные обиды, поверь, мы простили…
Я тебя разлюбить не сумею… Кто в этом поможет: не ты ли? —
О,живи, дорогой, для великого светлого Божьего дела…
Как бы в эту минуту тебя приласкать… целовать я хотела!
Путь мой — долгий: до кельи? до яда? до липких объятий бульвара?
На меня пусть одну, по заслугам, падет Бога, Дьявола ль кара!
Ах, писать никогда не умела… И слёзы бегут торопливо…
Жёлтый душный туман. Боже мой, неужели навеки ушли вы?
Р. S.
Синий маленький крестик я, помните, как-то давно вам прислала? —
Если рвете, себя и меня не жалея, все прошлые нити,
Может, он вам противен иль давит он грудь вам хотя б очень мало, —
Бедный крестик тогда вы сломайте и просто, безмолвно верните…

Ты прислала синий крестик,
Я — из слёз холодных четки:
Мы уже не будем вместе,
Путь остался нам короткий…

Ты умрёшь от светлой боли,
Я погибну в синей дали:
Боже мой, не оттого ли
Мы друг другу их послали?

Мы сочтёмся — и по чести
За могильною решеткой:
Я верну с улыбкой крестик,
Ты, смеясь, мне кинешь четки…

Знаю каждую в мире я ныне страну,
Человек до конца мной изучен,
И как вольная птица в проклятом плену,
Я от жизни устал. Я измучен.

Я кого-то любил, я чего-то желал
В безысходном порыве к чему-то:
Путь земного скитанья и жалок, и мал,
А солгавшая Вечность — минута!

Что такое печаль незалеченных ран? —
Сердце верит, молчит только разум!
И влекомый в пространства невидимых стран
Захотел быть и стал водолазом.

Мой немеркнущий взор вдохновенно проник
До великих глубин океана,
И раскрылся его мне последний тайник
В полумгле водяного тумана.

Ни забвенье людей в бесконечной тиши,
Ни сиянье волшебных жемчужин, —
Ничего не пленяло сгоравшей души:
Этот мир был ей тоже не нужен.

Я поднялся на землю, где видел я зло,
Где конца нет тоске и заботам.
В голубые пространства меня унесло:
Захотел быть и стал я пилотом.

Я сумел через скучную звездную сеть
К новым солнцам, к неведомым лунам
Чародеем по воле своей долететь…
О, безумье! — не лучше вверху нам!..

Бесконечность миров — бесконечность тоски,
Будто скучные, скучные числа! —
И разбил я внизу свой корабль на куски…
О, мой путь — без конца и без смысла!

Ни вверху, ни внизу! — Бедный разум убит,
Сердце сдавлено каменным страхом…
И ушёл от себя я в изгнание, — в скит:
Волей Божьею стал я монахом.

Как спокойно течёт по равнине вода,
Не смущенная пылкой волною,
День за прожитым днём, а за годом года
Тихо гаснут за белой стеною.

Правда, слышу подчас океана я гул,
Вижу светлые грозные дали,
Но умею велеть, чтобы сразу уснул
Голос грешной тоски и печали.

Правда, вспомню подчас чью-то нежную грудь,
И потянет опять к поцелую,
Но чтоб вялую душу к молитве вернуть,
Я презренное тело бичую.

И приходит вся жизнь в этом Божьем скиту;
Как на дне неземного колодца…
Но последние дни я с тревогою жду,
Что гроза в мое сердце вернется.

Вдруг безумье свободы меня осенит,
И увидя в молитве гримасу,
Я с презреньем оставлю солгавший мне скит
И сожгу ненавистную рясу?

Чья тогда мне, скитальцу, поможет рука?
Где найду и для неба я крылья? —
О, томительный плен! О печаль и тоска!
О, позор рокового бессилья!

Ты мгновенным метеором
Путь мой пересек
И с не сказанным укором
Скрылся не навек.

Я одна па перекрёстке
Призрачных орбит,
А в душе — былого блёстки:
Их она хранит.

Сердце смутно ждёт возврата
Схлынувшей волны.
Знаю: в чём-то виновата
Жутко, без вины.

Всё равно мне, — я не скоро
Богу дам отчёт,
А дорога метеора.
Путь мой пресечёт.

И когда столкнёмся оба.
Чтоб упасть во тьму.
Небо будет вместо гроба
Двум, как одному.

Отчего-то две орбиты
Здесь нам суждены…
О, Господь, мой грех прости ты
Жуткий, без вины!

Клубок великих дум распутай,
Больное сердце оживи,
Чтоб Вечность алою минутой
Зажглась в немеркнущей любви.

Земное пусть проходит рядом, —
Забудь его неверный сон:
Гляди, как ласков синий ладан.
И нежен сумрак близ икон.

Молитвы Господу слагав,
По миру призраком броды,
Чтоб жизнь открылася другая,
И солнце вспыхнуло в груди.

Хоть светлым ангелом тогда ты
Войдёшь в неведомый чертог,
Но всё равно: земной утраты
Вернуть не в силах даже Бог…

От бездны к бездне суждено нам
Держать куда-то долгий путь.
Внимай бестрепетным законам,
Людская трепетная грудь!

Пусть верно служат телу ноги,
Душе — два пламенных крыла,
И ярко светит мысль о Боге
В потёмках призрачного зла!

Измерить бездну — труд напрасный!
Не знай того, что впереди…
Над всем взлетая, будь бесстрастной
И — дальше! — или… упади!

Там — ряд бойцов распятых;
Там брата режет брат…
Нет в мире виноватых?
О, каждый виноват:

Убитый и убийца,
Обманутый и лжец,
И всякий, кто родится;
А прав — один Творец.