Наталия Грудинина - Двоевластие

© Грудинина Н. (наследники), текст, 2015.

© «Геликон Плюс», макет, 2015.

Наталия Иосифовна Грудинина, 1937 г.

Читатель, я завидую тебе – ты впервые будешь читать эти гармоничные, так непохожие на произведения современных поэтов стихи. Они мудры и жизнелюбивы, по самому высокому, «гамбургскому счету» крепко сделаны. Классическая чеканка стиха, логичное и в то же время эмоциональное, порой экспрессивное развитие композиционного образа могут показаться тебе, читатель, чуть старомодными – сейчас в моде вязкая рефлективность, свободные неканонические формы, белые, т. е. безрифменные стихи – но именно этот суховатый, жестковатый, дисциплинированный точной рифмой и силлабо-тоническими размерами стих по-настоящему свободен – он так отточен, виртуозен, неожиданно афористичен в пуанте, что настоящий ценитель поэзии, читая сборник, не раз воскликнет: «Как же это увидено и сделано?!» И объяснить как – не сможет. Вечная непостижимая тайна истинного таланта:

Просто, точно. Не отсюда ли, из этой литературной школы, песни Николая Рубцова – ученика поэтессы, с которой мы знакомимся?

Наталия Иосифовна Грудинина (26. 11. 1918 – 19. 12. 1999) родилась в Петрограде. С отличием окончила среднюю школу и без экзаменов поступила на английское отделение филологического факультета Ленинградского университета. Стихи писала с шести лет. В молодые годы переводила из Байрона и Э. По. Переводы эти никогда не публиковала, полагая недостаточно совершенными для высокой классики. Впрочем, в 70-е годы Н. Грудинина выиграла конкурс на перевод нескольких стихотворений из «Еврейских мелодий» Байрона, но тут как назло случился арабо-израильский конфликт, и стихи были выкинуты из набора. Обычное проявление уродливой советской цензуры.

В начале войны пришлось досрочно сдать госэкзамены, в первую блокадную зиму Наталия Иосифовна работала в военном госпитале. Кроме общей большой беды ей довелось пережить две личные трагедии: гибель в бою под Синявиным первого мужа и смерть их четырехмесячного первенца. Весной 1942 года она добровольно ушла на фронт, окончила курсы медсестер и школу разведчиков. О войне писала позднее в своей неопубликованной автобиографии:

«Работала радисткой, медсестрой, потом попала на Балтику в бригаду шхерных кораблей – и это было для меня самым важным периодом моей военной жизни. Работала в нашей бригадной газете «Боевой курс». Участвовала в боях за острова Выборгского залива, потом – за остров Сааремаа. Писала очерки, корреспонденции, стихи. Под стихами подписывалась своей фамилией, под прозой – псевдонимами Шинко, Маркова. Главным образом – Шинко, чтобы не поняли, кто пишет – женщина или мужчина. На флоте живы были старинные традиции: женщин на корабли не пускать, может принести несчастье. Но первый же боевой мой эпизод на корабле – канлодке «Ока», стоявшей на боевой позиции – не принес морякам несчастья, хотя пробралась я туда тайком, ночью, в шлюпке, и чуть не была изгнана командиром корабля – мол, убирайся на сушу тем же путем, как сюда добралась. Потом сжалился, оставил, дал доделать работу корреспондента, написать о матросах-артиллеристах, их искусстве и храбрости. А потом уж традиция для меня была отменена. Ходила в бои и на кораблях поддержки, и на тендерах, высаживавших десант. Очень годились мне тогда мои медицинские познания, пусть небольшие. Умела перевязывать раны, останавливать кровотечения. <���…> За операцию по взятию Сааремаа была награждена медалью «За боевые заслуги». Всю войну была краснофлотцем. И писала о краснофлотцах, и газета наша была краснофлотской. Наверное, для меня, интеллигентки, это было очень важно. Узнала думы рядовых людей – героев прославленных и безымянных еще в то время. После войны напоминала людям имена тех, кого не успели назвать газеты в войну. Называла эти имена всюду, где могла: в статьях, в радио- и телепередачах. А о жизни комсорга отряда тендеров Николая Гетманенко, о его подвиге и смерти написала поэму «Слово о комсорге»». Поэму напечатал журнал «Звезда», в 1948 году она вышла отдельной книгой, первой авторской книгой Н. И. Грудининой.

Война вошла в жизнь и поэзию Грудининой как мерило человеческих достоинств: правдивости, мужества, верности себе и поколению.

Это заключительные строки из стихотворения «Уважение». Оно не только о подвиге офицерской роты морской пехоты, зимой 1943 года сражавшейся с немцами и финнами за Карельский перешеек, но и о враге – беспощадном снайпере-кукушке, изрешеченном пулями, расстрелявшем все патроны, но не сдавшемся, ненавидимом, но заслужившем уважение противника. Такой же мудрый, но отнюдь не всепрощающий взгляд через десятилетия на итоги и уроки войны в стихах «Могила врага у Влтавы», «Берегитесь войны», «На экскурсии», «Баллада о немецкой матери», «Добрый вечер» и мн. др.

Еще одна военная тема, сильно и драматично раскрытая на страницах этой книги:

Солдат, не возвратившийся домой, становится дневальным своего дома, невидимкой, его охраняющим, в стихотворении «Часовой» – тончайшей психологической зарисовке.

Такой же сложный рисунок в «Балладе о Весах», где небесное созвездие становится символом того единственного, высшего суда, кому только и дано когда-нибудь взвесить ложь и правду, истинную любовь и великодушие. Наталия Иосифовна ушла на войну молодой, поэтому так много в ее стихах о войне говорится о любви и поэтому в ее любовной лирике хоть бы и поздних лет неизменным фоном всему стоят неизжитые военные испытания и утраты.

Еще одна стилистическая особенность – поэт стремится избегать пафосности, даже когда пишет о событиях героических (поэма «Два боя») или о самой Победе. Для нее важнее точность деталей, которые своей неброскостью, будничностью, как бы просто перечислением создают интонационную напряженность ожидания величайшего события ХХ века: