Дмитрий Щедровицкий - Стихотворения и поэмы

В искрометанье крон
И в глубине камней –
Ближе, чем к яви – сон,
Ближе, чем ты – ко мне…

Темно, и печаль клубится,
И так фонари зажгли,
Как может самоубийца
В последний момент влюбиться –
И выскользнуть из петли…

Они протянули свет свой –
Соломинкой над волной.
Забытых друзей приветствуй!
С обеих сторон – как в детстве –
Влюблённость и страх сквозной.

А кто впереди? Быть может,
И ты? Ведь прошло по коже
Предчувствие – как во сне?

Заря… Но бледнее мела,
И трепетно, и несмело
Взошла она… Что же с ней?..

…В шуршащем краю, словно шарик бумажный – Китай –
Когда-то и ты тонкорунно-игрушечным сделан.
Забытые дали, и небо, и воду читай:
Черны начертанья, но главное сказано – белым.

И смотрит рыбак, позабыв про стеклянный улов,
Про берег соломенный, краткую жизнь без открытий,
Как странная рыба со множеством глаз и голов
Волну будоражит – и вдруг застывает в нефрите…

В суме дорожной хвою спрячь –
Излечишься от хвори,
В печаль – добавь совиный плач
С надеждой луговою.

Болезни тела и души,
Племён дурной обычай
Излечит собранный в кувшин
Сладчайший голос птичий.

Целебна жизнь. Раскрыв ларец,
Дыханье трав измерьте.
Целебна смерть. Скажи, мудрец:
Когда и сколько – смерти?..

Всадник сорвался с кручи,
С лошадью вместе – в ад.
Люди ничуть не лучше –
Сверху, крестясь, глядят.

Криками их играет
Призрачная рука,
Вздохи их собирает
В перистые облака.

Коршун парит, их тени
Крыльями перечеркнув,
Острым углом падений
Хищный повёрнут клюв.

Только на отзвук тёмный,
Общей страшась вины,
Каждый, себя не помня,
Смотрит со стороны.

Встанет от снов отрадных,
Вспомнит – и возопит…
…Горный побит виноградник,
Капли стучат копыт.

…В этом веке вязком
Не расправишь плечи –
В городке славянском,
В западном наречье,

Не раздвинешь ветви
В говор проливной.
Оглянулся – дети
Выросли давно…

Не родились. Рано.
Крепче спи, услышав
Сквозь возню тумана
В черепичных крышах,

Как, покинув Краков
После слёз и драк,
В свете звёздных знаков
Едет Яков Франк…

Душно ночью длинной.
Не родились дети.
До резни безвинной –
Полтора столетья.

Смяты крылья Франка.
Гаснет звук речей. –
Нет крыла. Есть ранка
На твоём плече…

Просветлятся дали.
Вспыхнут птичьи хоры.
Звёзды, что упали –
Воплотятся вскоре.

Не тебе ль навстречу
Пыль колёс вилась?
– Не расправишь плечи.
Не раскроешь глаз…

Был воздух бездомен и колок,
Металась в сомненье щепа,
Как белый козлёнок, посёлок
Нависшие тучи щипал.

Пути разводили нелепо
Руками, скрываясь из глаз,
И в сердце печальное лето
Вонзалось, блестя, как игла.

Но если забудется ворох
Сухих, и несмятый в горсти, –
То вспомни глаза, от которых
Ты страха не мог отвести…

Дня волненье стрекотало,
Птицей пело на виске,
Только в тёплый час и талый,
Утешая мир усталый,
Вечер вызвали к доске.

Ученик любимый, лучший,
Он схватил обломок мысли,
И обломком, словно мелом,
Рисовал Луну на круче,
Но её стирали тучи –
И вопросом тяжким висли:
«Где ответ? Луна – враньё!»

…И движением несмелым
Он опять чертил её…

В час, когда элите звёздной,
Просветлённейшей элите,
Хорошо гордиться сверху
Сквозь пенсне и сквозь лорнет, –

Надо вдруг из дома выйти
В мир шагающих наитий,
В мир непоправимо-поздний,
Где на страх ответа нет…

…Ночь глаза наводит рачьи.
Только так и не иначе
Разум сонный и незрячий
Начинает видеть свет –
Не надеясь на удачу,
За улыбкой слёзы пряча
На пологом склоне лет
Старой улицы. Тем паче,
Что в конце её маячит
То ли куст, то ли ответ…
…В стороне, во тьме Заречной,
В переулке каждый встречный –
Неразгаданный секрет…

…Человек с нависшими бровями,
С непреклонным, орлим взглядом курда,
Как мы в полночь повстречались с Вами?
Вы с Луны? С Юпитера? Откуда?

Как мы жили – за четыре дома,
Под светилом, гаснущим в испуге,
Как мы жили – глухо, незнакомо,
Не догадываясь друг о друге?

Может быть, звезда волненье выдаст,
Взгляд метнув из-под бровей нависших?
Или мы опять слетим, не свидясь,
Прямо в пропасть со ступеней высших –

И увидим, падая: дорогу
Мёртвыми устлали соловьями…

Кто глядит – без гнева и упрёка,
Звёздным светом нас благословляя?..

Гроза подходила – негромко,
Но пристально и деловито,
На слух разнимая в потёмках,
Что смешано и перевито.

Садовник, средь сумерек поздних
Вошедший проветрить аллею,
Твой взгляд задержался на розах,
Запахнувших, благоговея.

Постой же ещё хоть минуту,
Окинь меня взглядом хозяйским,
И душную, плотную смуту
Сними – по привычке, без ласки,
Как ветку, повисшую круто…

Откройся, город, и в дрожь меня брось,
Как льдинки оземь кидают с размаху,
Как по облакам поверяют свой рост
Задравшие воздух раскрытые маки!

Откройся, город, закутанный в страх,
Случайных встреч лейтмотив сокрытый,
Средь жёлтых поминок, на чёрных пирах
Судьбы просеивающий сквозь сито

Внезапных убийств, объяснений в любви,
Игры в королевств исчезающих карты, –
Откройся, город! Ты видишь – львы
Бронзовые потянулись к закату…

Покуда солнце не зашло
Над потрясённой головой,
Пока наречия крыло
Не преломилось в полевой

Стране – вне сроков и границ,
Пока дыхание золой
Вверх не взметнулось, – наземь, ниц!
И страх рокочущий омой

Слезами страсти. – Пусть, пройдя
Предсердий путь, сквозь дверь зрачка
Плеснёт кричащая вода, –
Так ждёт гроза себя самой,
Так видишь мать издалека.