Роальд Мандельштам - Собрание стихотворений

Весенние ветры
Проснулись в лесу,
Я розу рассвета
Тебе принесу, —

Огромную розу
Весёлой весны, —
В ней яркие звёзды
Холодной росы:

За утренним морем,
Где синяя мгла,
Как вешние зори,
Она расцвела.

– Вставай, чтобы вместе
Встретить зарю, —
Я алую розу
Тебе подарю.

Луна всё выше и бледней, —
Заря близка.
Легка печаль весенних дней,
Печаль легка.

О чём она? – Не знаю я.
О чём она?
– Скажи мне ты, весна моя,
Моя весна.

Блестит, горит в цветах роса
И там и тут.
Но для меня твои глаза
Одни цветут:

У моря синего на дне
Нашёл их я.
Ты радость утренних огней —
Печаль моя.

Но в небе огромные розы
Цветут, поднимаясь от сна,
Блестящие выпали росы,
И верю: вернётся весна.

Пусть плачут промокшие галки, —
Увидишь, настанет тот час:
Как будто ночные фиалки,
Распустятся звёзды для нас.

За морем проснутся зарницы, —
Растопят стеклянные льды,
И ветер, как синяя птица,
Ворвётся в сырые сады.

Блестящие выпали росы.
И верю: вернётся весна —
Я самые алые розы
Увижу в твоих волосах.

На звонких улицах – тепло,
И город посинел,
Как будто был облит стеклом
И в нём окаменел.

И до утра мои пути —
Хрустальная река —
Зовут меня к тебе придти
В вечерних облаках;

Как будто те ожили дни:
Твоя открыта дверь, —
И всё, что было до весны,
Забудется теперь.

Вы так медлительны с ответом,
А я так верен клятве ждать,
Что всякий раз перед рассветом
Один ложусь в свою кровать.

Я знаю, выдадут по злобе,
Меня желая очернить,
Святую к верности способность
За неспособность изменить.

Всё ложь – тому порукой ветер!
Он знает, милая моя,
Что первый ветреник на свете
Из всех живущих – это я.

Как сотни раз, опять у Вас
В глазах я вижу слёзы,
И Вы хотите в сотый раз
Поговорить серьёзно.

– Ну что же, милая моя,
Готов я слушать вечно, —
Пусть ветрен я, пусть гадок я,
Но я не бессердечен.

И я клянусь и светом дня,
И мраком тёмной ночи:
«Кто любит более меня,
Тот вряд ли жить захочет».

Помнишь, ты приходила ко мне,
И снежинки в твоих волосах
Были ярче чудесных камней,
Ярче звёзд загорались глаза.

Помнишь, ты приходила ко мне,
За окном затихала пурга,
И мерцали в волшебном огне
На синеющих крышах снега.

Как любили остаться одни,
Как мечтали, что счастье придёт…
А теперь за окошком моим
Только зимняя вьюга поёт.

И живу я надеждой одной,
Что недолгою будет беда:
Ты придёшь – и твой голос родной
Скажет мне, что теперь – навсегда!

Наверное, понял я сразу,
Когда, как сорвавшийся стон,
Хрустальными брызгами вазы
Разбился тоскующий сон,

Что ты полюбила другого,
И, – только жалея меня, —
Звенящее бросила слово
В закат отцветавшего дня.

Как будто ребёнку больному,
Готовому броситься в плач,
За каждую ложку бульона
То гномика дарят, то мяч.

Но день, как монета, истёртый
И тусклый, не смог я забыть:
Рождённый любить терракоты,
Я мрамор посмел полюбить.

Ты совсем такая же, как прежде, —
Как мечта привычная, легка,
И летят края твоей одежды
Крыльями большого мотылька.

И опять цветами белой ночи
Рассыпая звёздные огни,
Голубой китайский колокольчик
В небесах фарфоровых звенит,

Где рассвет, склоняющий знамёна
К облакам из розовых снегов,
Как поэт, коленопреклонённый
Возле ног возлюбленной его.

Ты сегодня как звёздочка снежная
Или роза, упавшая в кровь, —
Осторожная, бледная, нежная…
И я знаю: проходит любовь.

Но ты думаешь в это мгновение, —
Предо мною, как утро, чиста, —
Будто ты для меня – неизменная.
Но соскучился я и устал.

И тревожно, как ночь эта белая,
Мной измятое, платье шуршит.
– О, запомни надежды несмелые
Уходящей в былое души.

Нет, чуть солнце, взойдя над балконами,
Искупается в синих ветрах,
Ты не вспомнишь, уже непреклонная,
Свой недавний мучительный страх.

Приходящая в день настоящий,
Не бывала так чудно ясна,
Королева снежинок блестящих
Или фея из детского сна.

Вспоминая о сказочном чуде,
Мне не верить ли в бред голубой,
Увидав, что какие-то люди
Говорили спокойно с тобой?

И, решив, что сбываются сказки,
Я понять одного лишь не мог, —
Почему задремавший от ласки
Твой оранжевый кот – без сапог.

Всё изукрашено росами:
Сосны, терраса и ты;
Ночь, от туманов белёсая,
Волосы, руки, цветы.

Жёлтые фары автобуса,
Синий асфальт автострад,
Взгляды игрушечней глобуса —
Я уезжаю – и… рад!

Рад, что не любишь, а ласковой,
Сказочной стала на вид,
Рад, что шутливой гримаскою
Скроешь усталость и стыд.

Платье вымокло в тумане,
А в глазах – следы луны.
Только сердце не обманет:
Не луной глаза полны, —

В час, когда ложатся росы
И на свете мы одни,
Как цветы ночных растений,
Раскрываются они.

Я не боюсь показаться странным,
Странен, мне кажется, тот, кто, любя,
Тысячи слов, болящих, как рана,
В звучный сонет не сложил для тебя.

Или он прав, и не в этом счастье?
Или, быть может, возлюбленный твой
Должен не тратить слов понапрасну,
Как настоящий герой?

Или душа моего кумира —
Только лишь копия с нашего мира:
Мира, в котором один – чтобы петь,
Тот – открывать чудеса мирозданий,
Третий – иными делами греметь:
В общем – творить сообразно с призванием?

Звёздами далёкими играли
Ветерки в саду твоих ресниц,
Снова звуки белого рояля
За окошком испугали птиц.

И опять сказать мне захотелось,
Что тобой измучен я и пьян, —
Звонкие осколки кампанеллы
Уронив в вечерний океан.

Жаль, прозрачный незнакомый танец
Для тебя не мной написан был:
Полубог, скрипач и итальянец,
Никого на свете не любил.