Сергей Черсков - Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том первый. Поэзия и песня

И Елы-Палы сквозь метель
спешит к народу….

И будет всё, как ты хотелъ!
И…
С Новым Годом!!!!

В нашей жизни мы актеры…
То статисты, то солисты…
Лесть завистливого хора…
Шквалы бешеного свиста…
То слепят до слез софиты,
То во мраке закулисном
Отмутузят шито-крыто,
А потом велят на бис нам
Выходить. По центру сцены
Розы (или помидоры),
И зевают откровенно
В погребах своих суфлеры.
На подмостки вышел Гамлет
(чей: Шекспира? Пастернака?).
Тишина ли, гул ли, гам ли –
Равнодушно одинаков,
Одинок однообразный
Разговор с самим собою.
Шпага вынута напрасно.
В ножны вложена без боя.
Лицедеи лицемерят.
Лицемеры лицезреют
Лицедеев и, как змеи,
То шипят, то жалят в шею,
Целят в горла оголенность,
Прямо в яблоко гортани…
Ложь и фальшь определенно
Изо ртов произрастают.
Все напрасно. Все никчемно.
Все бессмысленно и пусто.
Не видать души свеченья,
Не услышать стука пульса.
Все при жизни омертвело.
Не стремленье, а влаченье
Через сцену жизни тела
В безобразном облаченье.
…Но однажды оказалось,
Что стремленья стержень стёрся,
И под тёмным взором зала
Вдруг закончилось актёрство.

Первый заморозок, утром
Воздух свеж и чист,
Лист подернут перламутром,
Отсыревший – льдист.

Рано днем, на переходе
Кратком на тепло,
Станут, радуясь свободе,
Листья на крыло.

Тихо, с ветками, оттаяв,
Разрывают связь,
И, судьбы своей не зная,
Падают, кружась.

Еле слышен тихий шорох –
Их, сквозь веток сеть,
Опадающих, неспорых,
Ждет земная твердь.

И к снегам и зимней стуже
Попадают в плен,
И свои тела и души
Отдают земле.

В невысоких волнах
При ущербной луне
Одинокий монах
На дырявом челне.

В зыбкой серой среде
Предрассветных небес
Частоколом в воде
Отражается лес.

Не уловит сова
Даже всплеска весла:
Мысли, звуки, слова, –
Всё река унесла.
Время – вязкий туман,
Вера – розовый свет…
Дрёмы сладкий обман…
Инок.
Бог.
И рассвет.

Год сильных ветров и ненастного лета,
Расплывчатых будней, глухих выходных,
Вопросов, которые ищут ответа,
Окружностей острых, квадратов тупых.

Цветные узоры за дальней дорогой,
Где встречные ветры встают на пути,
Суровые тучи нахмурены строго,
Колотят по лужам лихие дожди.

Качается комби из ветра и влаги,
Трясётся луч солнца, сбежавший с небес,
Лежат вдоль дороги крутые овраги
И черный, тревожный, пугающий лес.

Как хочется сбросить тяжелую ношу
Ненастного лета и сильных ветров,
Забросить проблемы в пруд, тиной заросший,
Уйти под надежный и ласковый кров,

Клубочком свернуться, уткнуться в подушку,
Проснуться уже в долгожданной тиши…
Но грозно считает над нами кукушка
Шаги по дороге идущей души.

Усталый дождь сбивал ещё листву,
Не понимая дерзкой красоты,
Ковром бордовым укрывал траву:
Сюжет Ван-Гога… Видела бы ты!
Он подружился с нею в сентябре,
Купая теплотой небесных струй,
То отступал на утренней заре,
То ливнем бил, как в озорной июнь.
Дождь отойдёт с циклоном на восток,
Отмерит Солнцу пять коротких дней…
Тебя я приглашаю на часок
Послушать шёпот гаснущих огней.
Закаты оставляли лета след
На память о волшебных вечерах…
Наш листопад, как сказочный балет,
Пропишет Осень навсегда в сердцах.
Я промолчу – услышишь всё сама –
Пройдись аллеей по её листве…
И лишь сейчас… Исполнится зима,
Засыплет снег – забудешь обо мне…
Поймёшь и ты, что осень нас мудрей,
Поймёшь, что листопад не смеет лгать,
Услышишь шёпот и поверишь ей –
Нельзя её сегодня не понять!
Усталый дождь не сбил ещё листву,
Не будем наше время торопить,
Под шорох листьев вспоминал весну…
Пройдёмся,
и ты вспомнишь…
Может быть…

Девочка как форточка ноябринка-встречка
знает как рифмуются дым-слова-колечки

как легко нанизывать облака рукой
лишь она и знает как это легко

губы тянут воздух – будто прикурить
огонек-конечек взять да подарить

распахнула плечи простынь ноября
запросто полощет: дым-вода-земля

(так не удивляются! так не могут брови
приподнять весь воздух поздний ноябревый!..)

огонек-конечек передам к утру
чтоб в глазах скакало – а потом умру

и туманом дымным низким над рекой
проведу ладонью мягким молоком
чтоб щекам – касалось чтобы в ней ожил
все кого любила все кого любил…

пьет синичка форточку солнечная жилка
Тинни Тинни девочка встречка-ноябринка

Лето сгорает свечкой. Огарок-август
Воском увядших листьев стекает с веток.
Мир за окном, наверно, лучист и ласков.
Он из любви молчит, не дает ответов.

Время ручьем разделит на «до» и «после»,
Также болит в груди, но уже не часто.
Скоро примчится рыжей лисицей осень,
Будет садиться ближе и приручаться.

Город зальет медовым, чуть сладким светом,
Будто чаинки в кружке на небе птицы
Сложат рисунок жизни, светлей, чем этот.
Может, тогда ты мне перестанешь сниться…

Среди безответных, беспамятных, сущих,
Стоящих в карманах яров и крутин,
Архаика леса пригрезится пуще,
Чем время, застывшее в ангельских кущах
Стрекозами снов, серебром паутин.
Где хаос восходит к предгорьям рассудка,
Сторожкой лисой, заходящей в овраг,
Там смотришь и слушаешь зорко и чутко,
Там чаща встречает восторженно-жутко,
В театре теней обещая аншлаг.

Запальная осень остуженным цветом,
Смеясь, отмывает ковёр моховой,
С растрёпанных прядей распущенных веток
В пожухлую россыпь купюр и монеток,
Оглохшее эхо слетает листвой.
Ссутулившись, лес собирает остаток
Таящихся страхов, неведомых сил,
В чужое жильё превращая упадок,
К зиме накопив из ошмёток и латок
Ласкающий корни упругий подстил.