Александр Лынник - Мой Гамлет. Стихи, проза

Ночи петербургские,
Ночи петроградские,
Полусветом залита
Тихая Нева.
Синие, зелёные,
Белые да красные,
Окропилась кровушкой
Матушка-земля.

Пошатнулся царский трон
Под мужицким кулаком,
Рясами, папахами
Наполнился кордон.
За линию, за главную,
Страну – в дорогу дальнюю,
А веру православную —
На плаху под топор…

Солнце бурое встаёт,
Неспокойно на Руси,
Достаются кистеня
Не спеша из-под полы.
Раскрутился маховик
С криком: «Ухнем, твою мать!»
И колесо истории
Покатилось вспять…

В глухом бурьяне, во степи, лежит боец-буденновец,
И ветер треплет, словно флаг, казённое сукно.
А рядом, в выжженной степи, казак, увитый кудрями,
Во лихом бою порубанный, оставил он седло.

Гражданская война,
Льётся кровушка сполна,
Отец на сына, брат на брата,
А Родина – одна…

И оба с одной волости ушли за дело правое,
Зажав клинок отточенный в мозолистой руке.
Один шёл с белой гвардией,
другой – под красным знаменем,
Нашли ответы на вопросы во сырой земле…

Гражданская война,
Нелёгкая судьба,
И флаги все раскрашены в разные цвета,
А Родина – одна…

И в той степи лежат бойцы, кружат над ними вороны,
И души их уж не стоят по разные по стороны.
И только ветер гнёт ковыль, да гонит тучи чёрные,
Господь Всевышний разделил им правду жизни поровну…

По-над яром конь стоит, в яблоках бока,
Дон-река внизу шумит, бьётся в берега,
Степь, костёр в ночи горит, ветер вьёт дымок,
Казачонок на заре греет котелок.

Батьки боле нет в живых, пуля догнала,
Мать, сынка перекрестив, с горя померла.
И остался у него только батькин конь
– В яблоках бока его, да в глазах огонь.

Встал мальчонка, подошел к батькову коню
И ему посетовал на судьбу свою,
И слезой наполнились те две пары глаз…
Так стояли на яру, утра ждали час.

Солнце встало, ожил Дон, задышала степь,
Сел мальчонка на коня, засвистела плеть.
Лихолетье, ветер в грудь, детство позади
И не встретится оно больше на пути…

Знамёна унёс эскадрон,
А мне двадцать пять сороков,
Ручьем алым льётся в стерню моя кровь.
Не вскину клинок наголо,
И матушку не обниму,
Зачем я ушёл от неё на войну.

Атака друзей унесла,
И их не настала пора
Проститься с годиной лихой,
А надо мной, ворон
Машет крылом, скоро,
Не торопи, прошу, смертушку.

Ты, солнце, погодь уходить,
И, ворон, глаза не черни,
Дай сил отползти на траву со стерни.
Там, если смогу, поднимусь,
А коль не смогу, не судьба,
Последние муки хоть подле коня.

Скажу я гнедому, скажу:
«Зазря, видно, правду искал,
Нашел злую пулю, а жизнь потерял…»

Ты, мой конь, приумолк, приустал
От пыльных дорог боевых,
И тебе не понять, отчего
Родные идут на родных…
И тебе не понять, почему
Брат на брата – наотмашь клинком,
И сошлись на прицеле одном
Во жестоком бою сын с отцом.

Соль на губах, словно горечь полыни,
То ли от ветра, то ли от слёз,
Друг мой гнедой, погрустим о России,
Здесь нам родиться с тобой довелось…

Расставания час недалёк,
Над Одессой сгустились дожди,
Подкатил к горлу хриплому ком,
И жестоко сдавило в груди.
Придержи-ка меня, конь гнедой,
Что-то я окончательно скис
И иду, словно на эшафот,
По ступеням Потёмкина вниз.

Соль на губах, словно горечь полыни,
То ли от ветра, то ли от слёз,
Друг мой гнедой, погрустим о России,
Здесь нам родиться с тобой довелось…

И уходит сознанье моё
Вместе с этим гудком корабля,
Прощевай же ты, конь мой гнедой,
Ты – со мной, я – с тобой на века.
И обнял есаул молодца,
Сняв подпругу, что стала чужой,
И обжёг напоследок бока,
Но не плетью, а тихо, рукой…

По-над Доном опять, вьётся серый туман,
По весне шлях-дорожка прескверная.
Уходил на войну молодой атаман,
А за ним на гнедых сотня верная.

Ветер гуляет во степи,
Чёрные тучи воды льют.
Во время лихое казаки,
Песен весёлых не поют…

И на полном скаку осадил он коня
И на батьку взглянул, встав на стременах.
Не могИ слеза, покидать глаза
Казаки их льют, разве только в снах

Ветер гуляет во степи,
Чёрные тучи воды льют.
Во время лихое казаки,
Песен весёлых не поют…

Выпей терпкое вино,
Не молчи корнет, поверь
До России далеко,
Эмигранты мы теперь.

Словно плетью бьёт тоска,
Грусть в глазах, на сердце – боль,
Здесь другие берега
И совсем другой прибой.

Ты, мой друг, ещё так слеп,
Всё поймёшь, придёт твой день,
Прослезишь глаза во след,
Стаям белых журавлей.

Жизнь, как будто бы во сне,
Сон, как будто наяву,
Что, корнет, и ты молчишь?
Видно тоже во хмелю…

Вам досталась по жизни дорога
– Мост под небом и пропасть внизу,
Стук в ночи, крик, конвой у порога,
Кол за крест в безымянном лесу.

По этапу вела вас порода,
В вас плевали с газетной лжи,
Уходили поэты народа —
Кто – от пули, а кто – от петли.

Вы не предали друга и Бога,
И на дикой обмана стерне
Не взрастили предательство – слово
На уставшей от страха Земле.

Вам досталась по жизни дорога —
Мост под небом и пропасть внизу,
Стук в ночи, крик, конвой у порога,
Кол за крест в безымянном лесу…

Это было давно, много лет
Отсчитал с мига я рокового,
Когда взвёл вороной пистолет,
Чтобы к мёртвым отправить живого.
И в тот миг задрожала рука,
Поздно вышку менять на острог.
Так скроил я из друга врага,
Прокатив через горло комок.