Феликс Грек - У мира на пиру

Сердцем не охладею,
Вечным огнём горю,
Царством одним владею:
Молча боготворю!

Время не друг, – седею
И становлюсь угрюм,
Роща годов редеет…
Пусть! Я боготворю!

Имя её рифмую,
Ради неё творю.
Нет же, не напрямую, —
Втайне боготворю!

В царстве у Берендея
Жмусь к огоньку, курю…
Может быть, я надеюсь,
Если боготворю?

Из необозримой удалённости,
Можно бы сказать – уже «из тьмы»,
Вдруг нахлынут детские влюблённости,
Будто бы сирень среди зимы!

Явственно, контрастно, осязаемо
Прошлое возникнет наяву!
До сих пор влюблённостью терзаемый,
Потому, наверно, и живу!

Время издевается и дразнится, —
Шлейф забвенья тянется вослед…
Девочки! Мои четвероклассницы!
Вам уже седьмой десяток лет!

Мы расстались до войны… Вы помните
Среднеазиатский гарнизон?
Время всё смешало в бурном омуте
(Говорят, – велик диапазон!).

Положите хоть тысячелетия
Между тем, что было и что есть, —
Всё равно, пока живу на свете я, —
Буду помнить первой страсти весть!

Уже бросался сверху запах лип
В горячие объятия июля,
И дальних громов недовольный хрип
Тревожил в полдень работящий улей.

Уже стекали росы по утрам —
Обильные и щедрые, как реки,
И облака выстраивали храм —
Большой и белый, жаль, что не на веки!

Косили травы в заливных лугах,
Язи на стрекозу клевали дружно,
А у меня не унимался страх,
Что я для вас далёкий стал и чуждый!

Ещё до листопада долог срок,
И до отлёта птиц, считай, что вечность…
Я к вам вернусь, переступлю порог,
Для нас весна не будет быстротечной!

Менялись дни, гудели провода,
И Персеиды сыпались и гасли…
В каких календарях любви страда
Отмечена, как праздник, – ярко красным?

Нищий мир – наркоман и калека,
Не ходить нам по общей тропе!..
Облик женщины прошлого века
Мне почудился в гулкой толпе.

На параде безликих кварталов,
Где былого теряется след,
Не былинное чудо витало, —
Просто женщина шла по земле.

Нет, не просто! Сотри эту фразу!
Простоту не стыкуешь с мечтой!
Идеал романтических сказов,
Он, по собственной сути, святой!

Как живётся ей в нашей юдоли —
В суете, в маяте, в тесноте?
Кто она – Натали или Долли?
Или вовсе прозванья не те?

Я промедлил, – она растворилась,
Как туман, как фантом, как мираж…
Боже мой! Помоги, сделай милость, —
Пусть она возвратится хоть раз!

Всё ушло в ненасытную Лету,
Но остался немыслимый груз:
Обаянье старинных портретов
И романсов тревожная грусть!

Я по-ребячьи становлюсь неловок,
Когда тебе довериться хочу.
Но я разрушу стены недомолвок, —
Влюблённому и это по плечу!

Спроси, что хочешь, – выскажу, не струшу,
Для слов моих галактики тесны! —
Так обнажают насыпи всю душу
На исповеди мартовской весны.

Весна – моя беда, моя вина!
Чем потчуешь: и горько мне, и сладко…
Над миром – голубая глубина,
И в ней я растворяюсь без остатка!

Поставлю песню в сердце на постой,
И сердце запоёт – транзистор старый!..
Пробьюсь ли сквозь сиреневый настой
К тебе по скверам и по тротуарам?

И наконец в моей – твоя ладонь,
Как будто воробей в гнезде орлицы!..
О, май священный! У твоих мадонн
Не нимбы загораются, а лица!

Весна пришла – лукава и нежна,
Нам по душе пришлись её порядки!..
Над нами – голубая глубина,
А с нами ночи – песенны и кратки!

Зачем мы из разных эпох,
Из разных веков и созвездий?
К чему сожаления вздох
О том, что не встретились прежде?

В том «прежде», наверно, тебя
Ещё пеленали, лелея,
А я уж терзался, любя,
Горя, полыхая и тлея!

Не нужен ни год, ни число,
Нет в датах ни смысла, ни проку!..
Давай всем столетьям назло
Свою установим эпоху!

Мы сблизились быстро и смело,
Как будто бы знались давно.
Чья высшая воля слетела
В открытое наше окно?

За что нам такая награда, —
Без долгих свиданий и мук
Нам было достаточно взгляда,
Улыбки, пожатия рук!

Пусть люди не судят нас строго
(Ведь толки людские грубы!).
Мы сами – всесильные боги,
Владыки упрямой судьбы!

Хотите знать итог?
Все выводы готовы:
Поэт – не автор строк.
Любовь – владыка слова!

Она диктует нам
Слова особой силы.
Она нас вводит в храм
Нетленного светила.

Она добавит прыть,
Коль малодушен с детства,
Прикажет покорить
Вершины Эвереста.

И вдруг, как в вещем сне,
Чтоб досыта потрафить,
Подарит щедро мне
Букет лучей-метафор!

Есть у любви черта —
Ей скорлупа враждебна,
Важна ей широта,
Ей по сердцу безбрежность.

Ей свойственно весь мир
Держать в своих объятьях.
Кто скажет: «Это миф!» —
Тому не верьте, братья!

Встань! Пробудись! Подними задремавшее веко, —
Совесть поэта глухими ночами не спит:
Боль – ключевые проблемы двадцатого века —
Войны, компьютер, репрессии, атом и СПИД!

Век изваял тебя с тщаньем, любовью, терпеньем,
Ты – средоточье пороков его и побед.
Слушай, поэт, заплати ему дань откровеньем, —
Пусть рассуждает досужий: где – правда, где – бред!

Как всё вместить, оценить, пережить и усвоить?
Как не согнуться под тяжестью новых лавин?
Можно ль смотреть равнодушно, как гибнет живое,
И процедить с неохотой: «Ну что ж! Се ля ви!»

Век камня, век бронзы, век пара…
Двадцатый – не век ли ума?
Гроссмейстеры смотрят устало,
Познавши компьютерный мат.

Машина, которую создал
В подмогу себе человек,
Вдруг стала соперником грозным,
Его одолев интеллект.

Век разума? Вряд ли такое
Запишешь столетью в итог:
Век, сроду не знавший покоя,
Век бунтов, коллизий, тревог.