Марина Макова - Птица вещая. Стихи

В мире, где чувствуют даже предметы,
где состраданьем болеют цветы,
где информацию дарят рассветы,
и воплощаются сами мечты.
Мы – это сгусток свободы и боли,
сами себе мы с тобой короли,
в чём человек в этом мире не волен,
только в признании, только в любви.
Перепадет ли счастливая доля
и повстречаешь в дороге любовь,
если полюбят, значит достоин,
а не полюбят, значит – изгой.

У каждого человека,
когда его в память влечёт,
много дорог разбега,
что предъявляют счёт.
Много окон и улиц,
много домов в городах,
лиц, что судьбы коснулись,
слов, что запали в стихах.
У каждого человека,
если его объять,
очистив от слёз и от смеха,
есть что в душе скрывать.
Он как таинственный остров,
движимый материк
с судьбами перекрёстков,
с полками редких книг,
с лестницами подъездов,
с комнатами тревог,
с нужным и бесполезным
он почти полубог.
Но не спеши пробраться
в этот мобильный мир
с лозунгами демонстраций,
с тайной чужих квартир.
Хрупкий, порою колкий,
разбиться тот час норовит,
тронешь, летят осколки
над головой в зенит.

Вечер спешил, остановками высвечен,
звёзды летели меж веток и крыш.
Был в темноте траекторией вычерчен
бег в никуда… Почему ты молчишь?
Мчатся года и часы опрометчиво,
мир опоясало полем тревог,
с трезвым расчётом себе человечество
к дулу прикладывает висок.
Нас музы беспечностью сладкою потчуют,
в то время, когда онемела Земля,
когда вырастает чудовище волчее,
готовое слопать тебя и меня.
А мы выключаемся тусклыми лампами
из ужаса серых газетных минут,
и чёрные ночи кошачьими лапами
по душам уснувшим тихонько бредут.

Переполненные автобусы,
передавленная толпа.
Нас качает на маленьком глобусе
время, музыка и борьба.
Под ногами земля, как в вальсе…
Ты за стойку руками схватись.
Может это шофёр причастен,
что мы часто падаем вниз?

Нас с пеленок учили бороться,
знали мы, что не дремлет враг,
корни нашего первородства
прорастали в победный шаг.
И не ведали мы, не вникали,
что за время над нами кружит.
Нас идеями загоняли
в тупики и провалы души.
И пошли мы по тем провалам,
исчезая в них не за грош,
сколько сверстников в них пропало,
днем с огнем их сейчас не найдешь.
Среди каменных лбов и стенок
мы искали выход, исход.
Кто устои взрезал, кто вены,
но мы двигались все же вперед.
И без трепета, без волненья
расписали в газетах итог,
чтоб потерянным поколением
обозвать всех нас оптом в срок.

Сколько вас там, повелители судеб
и учредители всяческих благ?
Вы, что страну мою грабят и губят?
Неведом вам стыд и неведом вам страх.
Зарвались, зажрались по заграницам,
перенасытились всем и вся.
Вам по ночам русский бунт не снится?
Предотвратить его просто нельзя!
За то, что на лицах исчезли улыбки!
Вы истребили радость и смех,
подачки народу настолько зыбки,
что это вряд ли зовётся «успех».
Мы катимся в пропасть под вашим началом,
неужто это вам невдомёк?
От денег и власти так укачало,
что трудно увидеть грядущий итог?!?
Будет вам кара до судного часа,
потомкам вашим щемящий позор!
Возмездия требует низость ваша,
на лоб вам тавро с подлым словом «Вор»!

Идёт к концу мой золочённый век,
мой век, пропахший потом и бензином,
предательством, что судьбы развозило
по лагерям и под могильный снег.
Мой век трибун, красноречивых слов,
наветов, сплетен, клеветы и мести.
Не верю, что возможно есть предместье,
где веку не предъявлено счетов.
Где тишина и божья благодать,
нет пострадавших или обличённых,
где целы речка и земля и кроны,
и мыслимо о будущем мечтать.

Ах какие лики современных улиц,
сколько здесь контрастов: сытость, нищета,
руки бывших русских с новыми столкнулись,
подаянья просит черная беда.
Нищая Россия на задворках века,
в тупичках подвальных с воплями и без,
в офисах, в трущобах ищет человека.
Время на излёте – человек исчез.
В пьянстве и разврате, в оргиях, в притонах,
в воровстве карманном, среди общих бед,
в пестрых магазинах, в праздничных салонах,
и в престижных банках не отыщешь след.
Нету человека! Человечность нынче
Очень слабый стимул для великих дел.
Только Власть и Деньги выглядят прилично,
потому объявлен полный беспредел.

Он был лицом на Бога не похож,
лишь только боль, что пряталась во взгляде
вдруг проступала остро, словно нож,
и исчезала за седьмой печатью.
Он ведал все, что делалось со мной,
неизлечимый путь Земле наметив,
а путь был страшен и всему виной
из бездны поднимающийся ветер.
Какие думы путал в головах
летящий воздух, только средь народа
свирепствовали морок, кровь, и страх,
да плюс стихия с общей непогодой.
Когда он был учителем добра,
его убили, прячась за законы.
Теперь как мститель он вошел в ветра,
чтоб рушились дома, столетья, троны.
Осталось семь печатей преломить,
и рухнет мир, и бездной станет время,
и цепь сомкнется, уничтожив нить,
что некогда являлась нами всеми.

Здесь мира нет.
Иди в духовный скит!
Живи средь стен, где древние иконы,
в ночной тиши с возможностью антенн,
со всей Руси улавливают стоны.
Что нужно человеку по судьбе,
дорога или лики безучастья?
Какой талант вы заперли в себе,
искатели несбывшегося счастья?
Твоя тоска плывёт издалека,
на воле средь людей возводит стены.
Душа срывает небо с потолка,
крушит замки и требует измены
своей судьбы. Но люди в мире злы,
к своим сооруженьям равнодушны,
они взрывают стены и углы,
и в тупики заталкивают души.

Ночная дорога хранит откровенье
прошедших людей и машин.
Невидимо длятся следы настроенья,
сливаясь с шуршанием шин.

Дорога не ведает лиц и улыбок,
она ощущает дрожа
мелодию бега, шаганье ошибок,
страх пяток, в которых душа.

Ей цвет не понятен зелёный и красный,
лишь стук, тарахтенье, прыжок…
И кожей шершавой читается праздник
сквозь ритмику множества ног.

В провале дня возникнет тень
и занавесит светлый день.
Неразличимая для глаз,
она соткется в вихре фраз,
из чьих-то взглядов и смешков,
из нелюбимых голосов.
И исказится угол уст,
и день вдруг станет сер и пуст.
Ты выйдешь, сдерживая крик,
забыв, что сутки – краткий миг.