Александр Гранов - В провинции у моря. Книга вторая (2015–2017)

Похоже старый пень сей я,
И у меня есть пенсия,
Как летний цветик аленький,
Хорошая, но маленькая…

Дiвлюсь на плакат я, таi думку гадаю,
Ужель это было, а вдруг це вiртае?
И шо тода будэ с майданом, с Бандерой…
Iде усе подале к собачiй хoлэрi.

молитва заклинанье крик
от Иоанна Слово не познавшим речи
надежда на вербальность встречи
АУ как сверхзадача книг…
молитва заклинанье крик
в вневременье в надмирность в вечность
в покрывшую всё тайной Млечность
в сокрытый от познания родник

Отцифрованное время, диск, винчестер,
флеш-память карманная заурядного пипла.
На голову не надеется, с нею влипнет,
а с отцифрованною памятью с честью

может выйти из любой ситуации,
щекотливого ли момента, случая,
чтоб закругленья извилин не мучая,
блюсти грамматику ли, пунктуацию.

В винчестер закинуты видео, фотки,
прочее – на все случаи жизни нашей,
и даже если пипл беспробудно квасит,
винчестер запомнит дней нудных заботы…

Но это скорее вместо преамбулы,
мысль почему-то уносит в Тибет, в Лхасу.
В настоящие горы, не из цифр насыпь,
туда, где некогда жили Далай-ламы.

Дословно, по-русски это «океан высший»,
точнее наоборот, но так певучей…
Впрочем, никто не знает что чего лучше,
и что в какой должно находиться нише.

Есть ли такой Закон, увы, я не знаю,
но неизбежно Мир заполняют китайцы,
так вот китайцами стали и Лхасцы.
Ныне туда на тепловозах катают

туристов, смотреть на Далай-ламы дворец.
В вагонах кислородные маски для них,
чтоб в обмороки они не падали ниц…
Пять тысяч, там быстро наступает конец

пришедшим без Веры, любопытства ради.
Приходит мысль – нужна ли к Богу дорога
торная, а не пешая по отрогам,
ибо торная не способ с Небом ладить.

Наверно, дидактика вредна любая,
сам пробирайся во всем до донной сути,
твоим Я окрашена каждая сущность,
а познание и есть синоним Рая.

Никакой БАМ троп не заменит познанья,
сквозь чреду миражей, обманных фантомов…
Сына блудного ждет Отец всегда Дома,
а дорога идущего не обманет.

Время это ни день и не час,
это миг погруженный в эпоху.
Время незримо проходит сквозь нас,
Не касаясь эмоций, вздохов.

Индифферентное по сути
признает только два состоянья —
время копить души своей сущность
и время разбрасывать камни.

Все, что собрано было за жизнь,
надо раздать до последней крохи…
Это не блажь, не медицинский криз,
это озаренья сполохи.

У Екклесиаста все не так,
но там речь шла о расчистке поля,
чтоб вырастить для пропитанья злак,
камней накидаешься вволю.

Пред посевом поле расчистишь,
закидаешь камнями посевы,
от камней тень и влага – зернам пища,
без них в пустыне погибнет семя…

Перенося ж слова сии в вечность,
давая им вневременную суть,
в камни вкрапливаем человечность,
в степень возводим душевный труд.

И тогда время прошедших лет,
сложенные в груды годы-камни,
вместо тени дадут негасимый свет…
Он осветит последний Амен.

В Мире есть примерно пятнадцать точек отсчета,
именуемых календарями,
двумя из них пользуемся мы с вами.
Одна – для наших попов, другая – для людей нормальных,
простых, без догматичной косности конфессиональной.
То есть любая дата по-сути
есть возможность, случай
пожелать друг другу удачи, счастья!
Пусть обходят вас все ненастья,
в доме пахнет всегда Весною
и отменным будет здоровье!!!

Пред пуском ракеты есть тоже отсчет,
он, верно, уж начат, но мы при берушах,
страхует нас в банке хранящийся счет.
Но где этот банк, что страхует нам души…

Свой пенсионный полуостов
влачу на Крымский полуостров,
чтоб там в Таврической истоме,
в лениво-сексуальной дреме,
в прибое ласковом и пенном,
лечить аорты, нервы, вены…

Как Постум, заедая сливой,
что день пошлет – вино ли, чачу,
надеясь только на удачу,
быть от безмыслия счастливым,
совсем не думать о валюте,
полит в ТВ не видеть глюки…

С гитарой встанем мы под небом,
она мне запоет Таррегой 9 9 Франсиско Таррега – испанский классический гитарист и композитор. ,
в нем все – экспрессия и нега.
Еще б немного слив и хлеба…
А в августе так близко звезды,
вершат свой танец под гитару,
им как и людям нужен отдых,
Таррегой будем править карму.

Вечерний бриз ласкает пальцы,
ласкает деку, гриф и струны…
Приходят и уходят гунны,
в душе мы, верно, все скитальцы.