Владимир Иванов - Сто и одна муза сКаз-о-новой. Записки деревенского модника

Такое в природе случалось не редко,
Мартышкою скачет он с ветки на ветку.
Да рядом скулит, напевает русалка,
Нет веток? Танцует от палки до палки.

Примат и Русалка твердят всем упрямо,
– С пути не свернем, мы шатаемся парой.
Хотела русалка казаться вежливой дамой,
Поэтому всюду за ручку и с милою мамой.

Но рыбу русалка всё как прежде ловила,
На сушу за крепкой удою по рыбу ходила.
И повертевшись, ухою немного покушать,
И спеть, кто о галочках хочет всё слушать.

Что вдруг со сторон всех критикой жахнут,
Так из трусов купюры, не всякому пахнут.
И стал бы тот примат примерным мужем,
Да, был работою по пояс он загружен.

Кто спорит с сидящим на ветке соседом?
Две палочки к рису всегда за обедом,
Там к рису чуть рыбы, скатаются в суши,
Всем тем, кто хвостом отбивает баклуши.

Не рыба, ни каша – еда потешная теперь.
А о морали в джунглях не поет уж зверь,
Всему виной тот старый попугай-злодей,
Что что-то про жирафа крикнул из ветвей.

На этом могут удивиться, – А что примат?
Ему видней, он бы и вам, мог бы в приват.

Гуляя утром по лесной опушке,
Слышу знакомое Ку-ку кукушки,
– Ответь скорей про жизнь глупцов,
Как долго им своих растить птенцов?

В полете над гнездом кукушки,
Снизу, – Ку-ку! Ты, ведь – не Пушкин.
А вслед, мне хрип и чей-то стон,
– Уймись! Ты, даже – не Наполеон.

Уж не испить цистерны водки,
Поговорить неспешно в «Лодке»
Собрались молодости други,
Махнуть по стопочке «Белуги».

Что в имени твоём, Ирина?
Легка, воздушна, как перина.
Трудолюбива, как сто дам,
Всегда на месте, как диван.

И для любимого мужчины
Всегда найдется две причины
Тебя в отчаянии позвать:
– Найди лекарства от кручины!
Куда девала пиво? Мать!

Ты – ВЫРИЙ, что с Землею рядом,
Чтоб жизнь вокруг не стала адом,
С зарядом сказочных идей,
Как сделать мир уютней и добрей.

Когда встречаются друзья,
В поделках бродит вся семья,
В избе закончится картон,
Но каждый скрутит свой патрон.

Храня судьбу фамилии верткой,
При муже быть завёрткой и отверткой.
А к морю спустишься с Ириной,
Ты – с кораблём и субмариной.

Получишь ты за дружбу «Оскар»,
А кто за сказку, кто за остров,
Для всех расписаны награды,
Судья раздаст, кому что надо

Далее http://ilichy.blogspot.ru/

Смекнув, налево песнь заводят,
Что цельно в телевизор входит
Где справно сказки говорит,
Лукавый первый, там сидит.

Вот ухмылялся Черномор,
– Кто б ещё Людмилу спёр?
Тут знает каждая рыбина,
Что для икры важна путина.

Да всяко позабудет тля,
Для чего ей курс рубля!
А чем прекрасен Патриот?
Больше всех бензина жрёт.

А фрукты Крыма хороши,
Там есть и вина для души,
Друзья Людмилы без Руслана,
И в понедельник сыты-пьяны.

Всю рыбу стрескали медведи,
За нас, неловкие соседи,
У сисек распушив хвосты
Задремлют сытые коты.

И в каждом нашем городке,
Владимир встанет налегке,
Растёт, свежим грибом из щели,
Не Ленин, от Зураба Церетели.

И в заповедном краю и глухом,
Одна избушка порастала мхом,
То маникюр избушке, педикюр,
То лекция о стройных ножках кур,

То поверни избушку передком,
Стройнее ножку с каблуком,
То вновь присядь и задом к лесу,
Не удивить ни чем уже повесу.

Уж и бельем, что тоньше паутины,
В лес не заманишь и скотины,
Зря в её печке стынут пироги,
У бабки Йоги – костянеющей ноги

Кожа да кости изощренных лицедеев,
Немощь телес, дряхлеющих Кощеев,
Уж не манят на пачку с крепким чаем,
Патриотизм на Бентли мало уважаем.

Так и гоняет в ступе, день и ночь,
Метле пробраться в Форбс помочь,
Да стиснуть крепче бедрами Ивана,
Который всё ещё не сполз с дивана.

Изба с ногами, что от футболистки,
Башкой полна идеей карьеристки,
Так безобидны были бы, как дети,
Не будь они алчными Йети.

#ногифутболиста

Две ботоксных печеньки, словно из ларца,
Хранили плесень из кремлёвского дворца
Одна сладка и в Белом отсидится, если надо,
Вторая в буром, но ни капли шоколада.

В единстве упаковки, только весь секрет,
Альтернативы в ней двум твиксам нет?
Пойдешь за выбором, ан нет, вот накось,
Вкуси без очереди, повторно эту пакость.

В строках простых сих никакой рекламы нет,
Известен каждому всех твиксиков секрет,
Тут видно дело в самой сказочной сноровке,
Ярко кончать и млеть от хитрой упаковки.

Морщинки дальше, как обычно морщились уныло,
Но вертикаль и сзади в фас смотрелась мило,
К везде ведущей властной и аморфной массы,
Булок, хрустящих незаметно всё из общей кассы.

Разглядела у старика старуха
Среди блесен и лесок разруху,
Что он теперь со своею удой,
Он не то, как раньше, молодой.