Сергей Шевелев - Серебряный крест [СИ]

— Ладно, поглядим, — пробормотал Полозов и тут же резко толкнул поручика в бок. — Глянь-ка, Егор, это еще что такое!?

Со стороны ворот донесся скрежет, шаги и лязганье оружия. Яркий свет чадящих факелов осветил бревенчатый частокол и стал приближаться к лежащим в кустарнике Полозову и Лужину.

— Шведы, ядри их через коромысло! — ругнулся драгун. — Толи обход делают, толи караулы решили с этой стороны выставить, не пойму пока…

Полозов пригляделся. Вдоль забора действительно шли четверо. Дойдя до дуба, шведы остановились. Ветер донес до Виктора обрывки фраз на чужом языке. Было похоже, что один из солдат — очевидно старший, — давал другим указания. Спустя минуту два темных силуэта, освещенных светом факела, вновь двинулись вдоль забора. В последний раз мелькнул огонек и скрылся, — совершавший обход патруль свернул за угол, оставив под дубом двух часовых.

Появился Митьша, притащивший длинную и прочную веревку, предусмотрительно прихваченную им из дома, а Полозов, как и прежде, в тяжелом раздумье глядел на маячивших под деревом шведов, враз испортивших весь его, пусть хоть и трудновыполнимый, но единственно возможный в данной ситуации план.

— Ну и что теперь делать будем? — спросил Лужин и тут же сам себе ответил: — Их двое — нас двое… Убрать их надо, Иваныч, убрать не мешкая. Караул шведы только что поставили, значит — часа два у нас есть, за это время, я разумею, не схватятся.

— Убрать — это понятно, да только вот как? Услышат за оградой, прибежат на подмогу — и все насмарку…

— То-то и оно… Поэтому тихо надо, что б не услышали. Эх, была не была! Предоставьте это дело мне. Только отвлечь их надобно…

Поручик вкратце изложил свой дерзкий план. Виктор вначале, было, засомневался, а потом махнул рукой.

— Гори оно все синим пламенем! Все дело наше — сплошная авантюра, поэтому — действуй, поручик…

Роли распределили быстро. Митьша с мушкетом в руках и парой трофейных пистолетов за поясом занял позицию на углу, готовясь, в случае чего, встретить незваных гостей свинцом и прикрыть отход Лужина с Полозовым. Полозов с пистолетом в руках медленно, сантиметр за сантиметром, начал приближаться к караульным со стороны ворот, умело используя темноту, рельеф и маскировочные свойства своего одеяния. Что касается Лужина, то тот скинул кафтан и сапоги, а затем босиком, крадучись, подобрался к шведскому посту шагов на двадцать и укрылся за большим сосновым пнем, ожидая сигнала Виктора.

Следует заметить, что стоявшие в карауле шведские драгуны к несению службы относились, в общем-то, с прохладцей, что, разумеется, было только на руку нашим героям. Пройдя всего лишь пару раз взад-вперед вдоль забора, оба караульных воткнули коптящий факел в щель между бревнами и, усевшись на траву, закурили трубки.

Полозов выждал еще пару минут, а затем, собравшись с духом, поднялся с земли, словно чертик из табакерки, появившись не далее чем в пяти метрах от часовых, которые от неожиданности так и застыли с дымящимися трубками в руках. К чести шведских солдат нужно сказать, что замешательство их длилось недолго, секунды три, после чего оба схватились за ружья, но этого времени оказалось более чем достаточно для того, чтобы оказавшийся за их спиной Лужин тремя гигантскими прыжками преодолел оставшееся расстояние, и, схватив часовых за воротники мундиров, с такой силой столкнул их лбами, что оба, не издав ни звука, мешками рухнули на землю.

Виктор кинулся на подмогу, но его помощь уже не требовалась.

— Не боись, теперь не скоро очухаются, — заверил поручик. — Я их изрядно приложил, но связать все же не мешало бы. Береженого — Бог бережет.

Он деловито сдернул с шеи одного из солдат галстук и завязал ему им рот, а затем, сняв с пленника портупею, принялся стягивать припасенной веревкой руки и ноги лежащего без сознания шведа.

Полозов последовал его примеру. Когда он расстегивал у своего солдата пряжку ремня, пальцы нащупали заткнутый за ремень пистолет. Виктор осторожно потянул его на себя, но неожиданно охнул и принялся тщательно ощупывать оружие. Очумело помотал головой и с пистолетом в руках метнулся под свет факела. Глаза отказывались в это верить, но факт оставался фактом: в руках Полозова грозно отливал вороненым металлом самый настоящий револьвер — грозный «уравниватель шансов», знаменитое творение американца Сэмюэля Кольта. Здесь, в самом начале восемнадцатого века он смотрелся также дико, как, скажем, древнеримская колесница на московской кольцевой автостраде.

Виктор поднес оружие поближе к глазам. Длинный шестигранный ствол приличного, не менее чем сорок пятого, калибра, массивный барабан, изящно изогнутая рукоятка… Увесистый, килограммов около двух, но в руке лежал удобно. Откуда он здесь взялся, опередив свою эпоху более чем на столетие? Реальность расплылась, стала призрачной и туманной; от всего окружающего, с которым он за последние двое суток, в общем-то, вполне смирился, неожиданно потянуло дешевым кинематографом.

— Ты что, заснул? — голос поручика вывел Виктора из оцепенения. — Пистолета, что ль не видел, а швед до сих пор не связанный лежит?

Полозов протянул свой трофей Лужину.

— А ты такое когда-нибудь видел?

Поручик покрутил револьвер в руках, пожал плечами.

— Занятная штуковина… Нет, не встречал, а что такое?

Виктор молча забрал у него оружие, крутанул рычаг и револьвер разломился надвое, открыв взору срез барабана с пятью каморами, заправленными патронами большого калибра. Глаза поручика округлились. Для пущего эффекта Полозов выбил шомполом один из патронов и протянул его Лужину.

— Ну, что ты на это скажешь?

Офицер с изумлением оглядел предложенное со всех сторон.

— Надо же, — хмыкнул он, — и чего только мастеровые не придумают. — Аж цельных пять зарядов, а порох с пулей воедино слиты. Это, значит, получается, что покуда я свой пистолет заряжу, он из меня решето сделает, так что ли?

— Вот-вот, — согласно кивнул Полозов. — Правильно мыслишь. Исполнено несколько примитивно, но в целом…Хм, черти полосатые, даже пулю конической формы сделали… — Он почесал в затылке, затем задумчиво поглядел на неподвижно лежащих часовых и, наконец, решился: — Не врал я тебе, поручик, когда про жизнь грядущую рассказывал, — тихо сказал Виктор. — Только вот штуковины этой во времени вашем быть не должно. Понимаешь? — не должно… Придумают ее только лет, этак, через сто тридцать, в Америке. «Богу было угодно разделить людей на сильных и слабых, но полковник Кольт уравнял шансы…» — вот как теперь у нас говорят про данное изобретенье. Так что ты недалеко отошел от истины. Вот только хотелось бы мне знать: откуда он тут появился.

Он еще раз осмотрел оружие, стараясь найти название фирмы-изготовителя. Попытка не увенчалась успехом, ибо на вороненой поверхности не было абсолютно никаких символов кроме небольшого клейма, изображавшего оскаленную собачью или волчью морду, выбитого слева под курком. Что же это такое — шедевр какого-нибудь оружейника, опередившего время более чем на столетие, или… или же есть, а, может, был — кто-либо еще кроме них с Селеной? Есть или был…