Евгений Юллем - Острые зубцы короны. Книга 1. Регрессор

По грунтовке, оставляя за собой огромное облако пыли, Серж ехал недолго. Отъехав на приличное расстояние, перед тем как провести ночь в фургоне на обочине, он начал его магически усовершенствовать. Ну, во-первых, нужно было укрепить защитными и охранными плетениями кузов, чтобы никто даже и не пытался ни проникнуть внутрь, ни атаковать его легким оружием снаружи. Во-вторых, обязательно повесить скрыт, чтобы его на дороге и вне ее было труднее заметить. Ну и там по мелочи — на железные ободы колес повесить плетения для левитации, помогающие преодолевать неровную каменистую почву, поставить переносной уловитель Силы, подзаряжающий магоаккумуляторы, да и сами их отладить… В общем, так Серж провозился почти до утра, и, отогнав фургон подальше от дороги завалился спать — ничего экстренного не было, не горело, а пока есть возможность отдохнуть, ей надо воспользоваться.

Проснувшись и перекусив, чем бог послал (а точнее послала Гобази, собранные ей в дорогу огромные корзины со снедью, на которые он наложил стазис-плетения приятно грели душу), Серж призадумался. Его легенда была никакая. Конечно, Охотник не обязан ни перед кем отчитываться, за каким чертом его понесло в дикие края орков, но это могло и осложнить жизнь — мнительные дети степей могли подумать, что он явился по их душу, учиняя все от мелких пакостей до попытки грохнуть самого Охотника. Что бы придумать? Ну тут легенда годилась не всякая. Что мы имеем, глядя критическим взглядом постороннего на зачарованный фургон, набитый оружием, и странного Охотника, возможно мага, шатающегося по дикой территории? На кого еще можно принять заказ, кроме самих орков и их вождей? Серж припомнил орочьи суеверия. Кого там только не было! От Марнагора, ужаса ночи, до всяких пустынных гадов, напротив которых в старинных книгах стояла пометка «мифическое». А используем-ка мы это, спасибо Сапковскому с его «Ведьмаком» за идею.

Серж достал припасенную банку с краской и кисть и крупно написал большими буквами по-айзански и ниже на наречии гоблов — «Охота на чудовищ». Отошел шагов на десять и, прищурившись, посмотрел на результаты своего труда — да вроде нормально. Оставалась только одна проблема — умеют ли орки читать или только копьями махать? Понятно, что им ничего не светит, но катить по делу с разъяренной ордой на хвосте — тоже не вариант, лучше сделать все мирно, а то придется оркоцид устраивать, что пока в планы Сержа не входило, сокращением поголовья диких орков можно заняться и позже. Ладно, поясним для тупых неграмотных зеленых люмпенов. Серж, подумав, добавил к надписи череп со скрещенными костями, причем с тремя глазницами и рогами, так выглядели демиингеры по преданиям орков, демоны пустыни, вторые по опасности после Марнагора. Серж опять отошел от фургона, и окинул взглядом свою мазню. Во, теперь внушало. Мифические демиингеры должны бежать в страхе, роняя кал, от Великого Истребителя Чудовищ. Такой титул Серж присвоил себе не зря — традиции востока всегда изобиловали всякими пышными словесами и фразами, чем громче назовешься — тем круче будешь выглядеть. В том случае, если сумеешь подтвердить свою крутизну, естественно. Ну или останешься без башки. Этого Серж не опасался, мало кто мог представлять для него угрозу.

Выведя фургон на дорогу, Серж устроил для него тест-драйв, проверить ходовую. Ну вроде в норме, пылевого хвоста теперь нет, плетения гасили выброшенную в воздух пыль. А теперь внедорожные силовые шины. О, даже неплохо — плавность хода резко возросла, почти как на обычном грузовике его мира. Конечно, до плавности хода БМП не дотягивало, на том по полигону гоняли как на машине по хорошему шоссе, ну и это тоже неплохо. Можно прибавить ходу без риска опрокинуться на очередной колдобине.

Стационарный пост местного ДПС Серж увидел издалека — слепленная из самана хижина, пара коней, неизвестно что жрущих в этой степи, и двое орков, подпирающие столбы импровизированных ворот. Местные гайцы шлагбаумом не заморачивались — поперек дороги лежало бревно, привезенное, видимо, издалека, лесов что-то здесь не наблюдалось.

Серж сбавил ход до минимума и покатил к створу, сделанному из двух вертикально вкопанных по обочинам столбов. «Чьих будете» — такой вопрос даже не возникал, достаточно было посмотреть на костяки ребер, заботливо очищенные от мяса и вымазанные охрой, прибитые к каждому столбу — Кровавые Ребра оправдывали свое прозвище. Судя по размерам, принадлежали они явно оркам, наверное, нарушителям границы. Да, нравы и времена простые, в очередной раз подумал Серж, в ходу радикальные, освященные веками, решения вместо штрафов и лишения прав.

Когда Серж остановился перед бревном, к нему медленно, словно бы нехотя, отделившись от подпираемого им столба, подошел здоровенный орк, играя дубиной и похлопывая ее навершием по огромной ладони. Ну прямо хрестоматийная картина, Серж даже умилился.

- Подорожная! — прорычал орк.

- На хрена тебе подорожная, ты что, читать умеешь? — нагло заявил Серж. — Вот, возьми.

Серж просунул ему золотой. Орк, как и стражник на выезде, попробовал ее на зуб, засунув между впечатляющих никогда не чищенных клыков.

- Еще! — орк протянул лапу. — Проезд стоит десять золотых! И еще мне и моему брату по одному.

- Пять золотых. И звиздюлей тебе и твоему брату, если будешь борзеть, понял? — Серж похлопал по знаку Охотника.

Орк напряженно засопел, со скрипом ворочая извилинами. Вроде как и хочется обобрать залетного, но и чувство опасности ощущается натренированной орочьей задницей.

- Восемь, — наконец выдал он.

Серж молча отсчитал еще семь золотых. Хватит местных коррупционеров кормить.

Орк медленно, нехотя, подошел к бревну, и не напрягаясь спокойно положил его вдоль дороги.

- Проезжай. Эй, Охотник, а что там у тебя написано?

- На чудовищ охочусь. Что, читать не умеешь?

- Неа. Правильному орку это не надо.

- Ну бывай, правильный орк, — усмехнулся Серж, и поддав газу, на малой скорости отъехал от импровизированного поста.

Степь да степь кругом… Серж степь не любил, хоть и вырос там, где ее было достаточно. Казачий блокпост там, где ничего ни хрена в округе не растет, построенный для защиты от степняков, за четыре сотни лет превратился в индустриальный гигант, а после крушения империи превратился в медленно умирающий город-призрак, оставшись без промышленности. И только степь была вечна, с ее воздухом, напоенным ароматами степных трав и весьма аллергенной пыльцой, создающей проблемы для тех, кто не мог, как это говорят поэты «вдохнуть полной грудью» без риска появления аллергического ринита, а то и похлеще — бронхоспазма. Не зря не селились в этих засушливых, выжженных солнцем до угольков краях люди испокон веков.