Владимир Проценко - Успеть на войну [СИ]

— Э-э-эй, вы чего это удумали, отцы-командиры, мне нельзя, я в основном составе играю.

— Вот-вот, будешь играть и нас заодно объявишь. Выручай, Вань.

— Не, так не пойдёт, — он начал вырываться. — Во-первых, отпусти мою руку, во-вторых, если вы немного подумаете, то поймёте, что конферансье уже есть, — он кивнул в дальний угол сцены, где какой-то мужчина в черном костюме с тетрадью в руках кланялся в сторону пустого зала, затем заглядывал в тетрадку и что-то говорил, жестикулируя рукой. Мы дружно посмотрели на странного мужика, а затем друг на друга.

— Ага, по-моему, он прав, Сень, а?

Тот, смотря на мужчину продолжавшего видимо репетировать, пожал плечами.

— Ну, вроде бы похож, но надо спросить, а вдруг он какой то чтец или ещё кто-нибудь.

— Вот ты и спросишь, если это конферансье, то и договоришься. Стой, Сеня, — я жестом прервал его попытку заговорить. — Времени спорить нет, договаривайся, список наших песен возьмёшь у ребят, запомни только – первые две песни будут о беспризорниках, а дальше согласно очередности. А мы с Иваном как раз сейчас и пойдём репетировать эти песни. Все, Сеня давай разбегаться.

А дальше был концерт, нет, сначала конечно было чествование и награждение героев, а затем концерт. Я исполнил, как и обещал две песни. Нет, сначала я конечно поздравил награжденных, после того как они перестали смеяться с моего экстравагантного вида, даже сказал небольшую речь, мол песни на сцене о беспризорниках нельзя исполнять в костюме или в форме. Рассказал ещё, что песни, которые сегодня прозвучат, я услышал от одного бывшего беспризорника оставшемся сиротой ещё при царизме во время войны. Меня выслушали, похлопали, и я начал. Начал я с песни из кинофильма "Генералы песчаных карьеров", название я как-то не придумал, поэтому сказал что песня без названия, ну не буду же я её называть "Генералы песчаных карьеров", могут нежелательные вопросы, а оно мне надо?

Пел я конечно один, без подпевки, без ансамбля, под одну гитару, ужасно плохо. Но, как ни странно, у женщин, находившихся в зале, потекли слезы, которые они украдкой вытирали платочками. Ну, тут моей заслуги нет, сама песня, точнее её слова проникали людям в душу. Потом мне долго хлопали, просили спеть её ещё раз, долго не успокаивались, пока я не напомнил об ещё одной песне. Думаю, и этот хит пойдёт в народ, а что, песня замечательная, заставляет переживать и задуматься о тех, кому нелегко в жизни. Вторая была скорее хулиганской, и больше подходила настоящим беспризорникам и вызвала немного грустные улыбки у некоторых зрителей. Она тоже была без названия, к тому же тоже ещё из детского кинофильма "Кортик".

Проигрыш

После этой песни, хлопали мне тоже хорошо, и я, чтобы долго не задерживаться на сцене, пару раз поклонился и сбежал за кулисы. Дальше парни уже будут выступать без меня. А я пойду в гримерку, нужно костюмчик почистить, зашить, а если получится то и погладить, а то форму сдать придется, ее, ведь нам только для выступления дали. Только в гримерке я своего костюма не нашел, а нашел там целого майора милиции Стрельникова. Расхаживающего по гримерке с мрачным видом. Того самого, который нас развел на концерт.

— Проходи, политрук, присаживайся, вещи свои не ищи, девчата забрали их в чистку, там и зашьют, и погладят. А мне нужно с тобой поговорить, вернее, задать тебе несколько вопросов, — как-то довольно сухо сказал майор.

Я, не понимая, что нужно от меня этому, ставшему вдруг неприветливым майору, прошел к ближайшему стулу и приготовился слушать. Вроде все хорошо, концерт идет, договор свой мы выполнили, или он меня опять развести на что-то хочет, потому и хмурый такой. Но первые, же его вопросы меня удивили, вернее даже ошарашили.

— Скажи-ка мне, политрук, зачем ты так рвешься на Северный полюс? Ты так сильно хочешь увидеть белых медведей? — и он вопросительно уставился на меня.

— Какие медведи, какой полюс, товарищ майор? — обескуражено ответил я.

— Тот самый полюс, куда ты отправишься лет на двадцать, ухаживать за белыми медведями, — раздраженно ответил майор. — Ну-ка, рассказывай, от какого старого беспризорника, ты слышал эти песни, и без вранья, возможно, я смогу тебе помочь.

— Да что не так с этими песнями? — удивился я. — Хорошие песни, людям нравятся, вон даже просили их повторить.

— Песни замечательны, слов нет. Только, как ты там, — он скрестил пальцы на руках, изображая решетку, — будешь пояснять такие слова: "Край небоскребов и роскошных вилл", или "Вы поклоняетесь своим богам, И ваши боги все прощают вам." Где у нас ты видел небоскребы и виллы, да и про богов все не так однозначно.

Вот что тут скажешь, думать нужно было, прежде чем песни петь, а то распушил хвост, как павлин. А тут люди серьезные сразу суть ухватили, что песни чужие, по крайней мере, одна.

— Товарищ майор, вы моего дела не знаете, так вот, я уже был в подвале у бывшего наркома Ежова, вот в одной из камер, где я дожидался билета на Северный полюс, от одного из сокамерников, я и услышал эти песни. Потом его увели, обратно он не вернулся, а меня через какое-то время выпустили, вернув звание и должность.