Лев Пучков - К-55. Обманувшие смерть

– Могут, – согласился Панин. – Но не в состоянии панического бегства. Это совершенно бесконтрольное состояние, разум «выключен», организм изо всех сил стремится как можно быстрее и дальше убежать от смертельной опасности. Краулеры, по факту, пребывают в аналогичном состоянии, попадая под воздействие триммера… Но если враг подходит близко к кладке, мгновенно включается социальная доминанта, и краулеры атакуют.

– Лёша, ты, как всегда, умно выступил, но, извини, всё это лишнее. Всем и так известно, что краулеры атакуют, если подойти слишком близко, и плевать им на триммер.

– А всем известно, что в невменяемом состоянии все краулеры – стражи, разведчики, рабочие, одним словом, все поголовно – издалека ЧУВСТВУЮТ человека?

– В смысле – «чувствуют»? Если ты имеешь в виду «чуют» и «слышат», то не угадал: у них носа и ушей нету, они на вибрации реагируют типа как твоё «ухо»!

– Вот тут самое интересное и начинается: природа этого «чутья» до сих пор не разгадана… Скажи, тебе доводилось прятаться от стражей в новейшей истории, после изобретения триммера?

– А чего от них прятаться, если есть триммер? Не подходи близко, и всё будет нормально.

– А в древнейшую эпоху доводилось прятаться, когда ещё не было триммеров?

– Ну да, было дело. «Разведчики» их – да, людей издалека считывают, куда там твоему «уху». Хотя, если идти медленно и тихо, на цыпочках, и близко не подходить, их «чуйка» резко падает. А стражи в этом плане ребята туповатые, можно совсем близко подойти и спрятаться, если умеючи, не заметят.

– Так вот с тебя магарыч за новость: ВСЕ краулеры в невменяемом состоянии чувствуют людей на большом расстоянии. И не важно, движется человек или совершенно статичен, и, таким образом, не издаёт никаких вибраций. Повторюсь, природа этого чудесного детектирования не исследована, поскольку открыта сравнительно недавно, но явление подтверждено целым рядом печальных событий.

– Это где это так недавно подтверждено, что я не знаю? – с явной ревностью поинтересовался Мусаев.

– На Тринадцатом.

– А, вон оно что…

– Да, именно там. Так вот, возвращаемся к нашей ситуации. Гнездо, кладка, стражи, враги… Пока страж находится в зоне действия триммера, он неадекватен. При превышении порогового значения общественной доминанты…

– Гхм-кхм…

– Понял, упрощаем… В общем, если подойти с триммером слишком близко к кладке, страж атакует и будет убивать всех, кто окажется не только поблизости, но и на значительном удалении. Будет убивать, пока не уничтожит всех врагов до единого. Причём не поверишь, но стены для этой его, как ты сказал – «чуйки», не помеха. Были случаи, что страж мчался по лабиринту тоннелей и находил человека чуть ли ни в полукилометре от гнезда.

– Ничего себе… Не сочиняешь?

– Клянусь твоим здоровьем!

– Ну ты удивил…

– Спасибо, это едва ли не высшая похвала. Кого-кого, а тебя насчёт краулеров удивить почти нереально… Так вот «грамотно спрятаться» в гнезде не получится при всём желании. Хоть в породу заройся, но если какой-нибудь недотёпа подойдёт к кладке на критическую дистанцию – стражи убьют всех, кто будет находиться в радиусе как минимум полукилометра от гнезда. Короче, всех, кого достанут. Ну и как, стоит после всего этого переживать об упущенных возможностях?

– Да нет, я всё понял. Но… Всё равно переживаю. Заварил люки этот балабол или нет?

Спустя пару часов после приключения в гнезде группа добралась до рабочего посёлка Шипка.

Разумеется, речь идёт о посёлке заброшенном – в этой части уровня данный эпитет органично сочетался со всеми без исключения предприятиями, учреждениями и поселениями.

– Шипка? – удивился Вадим, рассматривая ржавую табличку с еле угадываемыми буквами.

– Рабочий посёлок, – просветил Мусаев. – Был когда-то.

– Почему такое название?

– Не знаю, – пожал плечами Мусаев. – Он тут был ещё до Катастрофы, когда К‑55 строили. Отсюда, считай, весь Пятый Уровень и начинался.

Термин «посёлок» вызвал у Вадима древние советские ассоциации: одноэтажные дощатые бараки, колючая проволока и суровые люди. Те, что внутри, – в серых фуфайках, с папиросами «Север» в железных зубах, те, что снаружи, – в серых шинелях и с автоматами. Да, ещё там, помнится, овчарки были, в кино показывали. Местами даже немецкие, откормленные такие, матёрые, натасканные на человека. И разумеется, вся эта благодать располагалась в живописной тайге.

В местном посёлке дощатых бараков не было, как, впрочем, и тайги, но тюремный антураж присутствовал в полной мере.

Бетонный коридор, шириной около семи и длиной с полсотни метров, с десятком толстых опорных колонн, по обеим сторонам множество дверных проёмов, ведущих в помещения камерного типа.

Камеры несколько разнились по площади и оборудованию. В тех, что побольше, виднелись решётки, пополам перекрывающие помещение.

Двери отсутствовали, как, впрочем, и косяки. Выщерблины и неровные сколы в проёмах свидетельствовали о том, что двери с косяками, скорее всего, выдрали с корнем, неряшливо, спешно, словно бы куда-то торопились.

В посёлке было сухо, лесистость наблюдалась, но весьма умеренная, с частыми проплешинами. С дальнего конца коридора тянуло ветерком, очевидно, там был тоннель.

И что сразу бросалось в глаза: на полу ближайших камер виднелась яичная скорлупа.

Белёсого «тюля» нигде видно не было, а яички, судя по скорлупе, были не меньше страусиных.

– Опять гнездо?! – всполошился Панин.

– Было, – подтвердил-опроверг Мусаев. – Теперь нет. Как родничок пересох, ребята перекочевали в другое место.

Сержант включил фонарь и указал лучом на одну из колонн в центре помещения.

Да, родничок тут был неслабый.

В потолке зияла неровная дыра диаметром не меньше метра, а от колонны, добрая половина которой была источена водой, в одну из камер с правой стороны убегала солидная вымоина, больше похожая на рукотворный жёлоб.

По итогам посещения двух гнёзд, действующего и покинутого, можно было сделать некоторые выводы.

В гнезде всегда есть чистая вода, тепло, сыро, и… краулерам почему-то нравятся бетонные помещения. Интересно, почему?

« Ребята перекочевали… Стражи в этом плане ребята туповатые…» А наш сержант, похоже, очеловечивает краулеров, ставит их вровень с собой…

– И насколько далеко они перекочевали? – с опаской уточнил Панин.

– Недалеко, – обнадёжил Мусаев. – Они сейчас в ремонтных мастерских, это с полкилометра отсюда.

– Ну так, может, нам не стоит…

– Да всё нормально, Лёша, отличная дистанция. Зато никто из местных сюда не попрётся.

– А неместные?

– Неместные тут что забыли? Это самый край уровня, всё заброшено, полезного ничего не осталось. Всё, что можно, давным-давно растащили.