Лев Пучков - К-55. Обманувшие смерть

– Жутковатые подробности!

– Согласен. Но можете не волноваться, к нашей ситуации это не имеет никакого отношения. Так что располагайтесь спокойно, если что, я буду в камере напротив.

В целом сеанс лесоудобрительных работ прошёл успешно, если не брать во внимание неприятный эффект, связанный с непривычной методикой гигиенической процедуры. Проще говоря, Вадиму некоторое время казалось, что в потаённых глубинах его организма деловито копошатся всякие мелкие бикарасы, обитатели местного леса.

И вроде бы тряс как следует, энергично и добросовестно, выбил из «пипифакса» всё что можно, но всё равно казалось, и всё тут. Наверно, это просто с непривычки.

Когда возвращались обратно, Вадим светил фонарём в камеры по левой стороне и убедился, что действительно, тут нет даже намёка на какие-то следы «органики».

Это было необычно. Туристический опыт Вадима подсказывал, что в любых заброшенных строениях, расположенных возле оживлённых маршрутов, эти самые следы встречаются в изрядном количестве и при некоторых условиях хранятся годами.

То ли этот маршрут был не столь оживлённым и в заброшенный посёлок давненько никто не наведывался, то ли в самом деле лес идеально усваивает всё подряд, в общем, везде было чисто, опрятно и нормально пахло.

В одной из камер луч фонаря напоролся на кучу породы в углу.

В верхушку этой кучи был воткнут штырь с металлической табличкой, на которой угадывались какие-то едва различимые надписи, судя по всему, нацарапанные в незапамятные времена чем-то острым.

– А это что тут?

– Минутку…

Панин вошёл в камеру, осмотрел породу, табличку и сделал вывод:

– Братская могила. По-видимому, когда краулеры перекочевали, кто-то собрал в камерах все кости, сложил в этом углу и засыпал породой.

– То есть, вы хотите сказать…

– Да, это те самые «заготовки». Видите ли, лес не усваивает кости целиком, берёт только то, что для него полезно.

– Ясно…

Жутковатое соседство. Жутковатые подробности. Жутковатое местечко…

Вернувшись в «кемпинг», Панин с Вадимом воспроизвели «умывание по Мусаеву».

И вроде бы мелочь, подумаешь, обтёрся пучком пахучего мха, но сразу стало легче и комфортнее, словно бы и не было длительного тяжёлого перехода.

Вадим уже вполне освоился, решил ботинки не надевать и уселся на топчане рядом с Олегом, скрестив ноги в йоговской позе. Пусть ноги немного отдохнут, «подышат».

– Обуйся, – сказал Мусаев.

Сказал без нажима, спокойно, но в то же время тоном, исключающим противоречия.

Вадим спорить не стал, обулся и вопросительно посмотрел на сержанта. На самодурстве Мусаев ни разу пойман не был, значит, будет какое-то обоснование.

– Сам не догадался? – Несмотря на зелёный полумрак, сержант верно истолковал немой вопрос гостя.

– Эмм… Это как-то с боеготовностью связано?

– Точно. Мы в рейде. Постоянный режим «вскочил, схватил, побежал». Может случиться так, что на обувку и шнуровку не будет времени. Тем более если ещё и в спальник залезешь. Так что потерпи, дома уже в тапочках походишь.

« Дома»… Где он теперь, мой дом?

Когда в кино или литературе хотят подчеркнуть романтический момент, обычно упоминают ужин при свечах.

Здесь был ужин при светлячках, романтика пока что не наблюдалась, видимо, время и настроение не пришло, но своеобразный походный уют присутствовал.

Открыли тушёнку, упаковки галет, Панин достал из рюкзака вложенные друг в друга металлические стаканчики, разлил воду и булькнул каждому по пилюле.

Вода в стаканчиках зашипела, источая приятный фруктовый аромат.

– Опять наркотики? – спросил Вадим.

– Витаминки! – Витя радостно схватил стаканчик и стал нюхать пузырящуюся жидкость с видом ребёнка, которому дали вкусную конфету и обещали ещё. – Тоже основа жизни.

– «Витаминки»?!

У Вадима на этот термин были другие ассоциации. Бывал он в клубах ночных и на дискотеках, где предлагали такие «витаминки», вроде бы безобидные на вид, с красивыми буковками, от которых плющило и тащило по эквиваленту минимум с литром хорошей огненной воды.

– Да, это «Мультивит‑55», – подтвердил Панин. – Не основа, конечно, но… В общем, пейте смело, это полезно. Особенно в походе, при повышенных энерготратах.

– Чайку бы сейчас, – мечтательно протянул Вадим. – Крепкого, горячего, ароматного. Вот это точно в походе не помешает.

– Чайку? – усомнился Мусаев.

– Напиток такой, – стал объяснять Вадим. – Раньше на Поверхности было такое растение…

– Мы в курсе, что такое чай, – прервал его Мусаев. – Просто я думаю, стоит, не стоит… Нет, пожалуй, не стоит.

– Почему?

– Мы можем подогреть тушёнку, вскипятить воду и заварить чай, – вмешался Витя. – У нас для этого всё есть. Но тут по проходу хорошо тянет, замкнутая система, запах пойдёт чуть ли не до Комбината.

– Точно, – кивнул сержант. – Так что пей витаминку, ешь холодную тушёнку и галеты. Тоже ведь неплохо, да?

– Ну, в принципе… Слушайте… А откуда у вас тут чай? Неужели в оранжереях выращиваете?!

Панин объяснил, что чай в К‑55 представлен в трёх видах: из леса, из озёрных водорослей с Тринадцатого Уровня и со складов НЗ. Вот этот последний чай – жуткий дефицит и большая ценность, простым смертным достаётся только при выдаче пайков по случаю разного рода чрезвычайных обстоятельств. Как раз сейчас у группы есть десять пакетиков такого дефицитного чая, так что по прибытию в Лабораторию можно будет закатить грандиозное чаепитие.

Неспешно поужинали: ели тушёнку с галетами, экономно запивали витаминным раствором, болтали о всякой всячине, как досужие бабки на базаре. Панин и Витя жадно расспрашивали Вадима о разных разностях Погибшего Мира, и получилось так, что пришлось отвечать на множество вопросов о незначительных мелочах, на которые наш парень никогда не обращал особого внимания. Типа какого цвета небо, как выглядят солнце и луна, как перемещаться на такие огромные расстояния, пользовался ли он большой железной машиной по имени «Самолёт» и так далее. То есть по факту это был званый ужин с заморским гостем, и на этом ужине Вадим выступал в роли этакого калёного гвоздя программы.

Было заметно, что после происшествия у колодца Витя и Олег поменялись ролями. Витя стал бойким и словоохотливым, а Олег как будто потух, притих, в основном молча слушал, изредка вставляя словечко. И всё время отстранённо думал о чём-то, «глядя в себя».

Странно на него повлиял колодец. Верно заметил один мрачный товарищ из ушедшей эпохи: « …и если ты смотришь в Бездну, то Бездна тоже смотрит в тебя… »

Между делом уделили внимание пище Погибшего Мира – тушёнке и галетам. Местные нахваливали продукты со складов НЗ, говорили о них с придыханием и с непонятным для гостя пиететом.