Cyberdawn - Прекрасный старый мир [СИ]

Спустились мы в просторную прихожую здания, где парочка местных, один из которых был явным терапефтом, со скучающими мордами лиц выслушали о дуэли, равнодушно кивнули. Ну а я саквояж Миле передал, да и тоже девочку незаметно по плечу погладил. Чтоб не беспокоилось. После чего мы с моим… оппонентом заняли места с разных сторон металлического круга, дюжины метров диаметров. Круг вздрогнул и начал опускаться вниз — тут, насколько я понял, стандартное “дуэльное” место, а спуск производился с целью обезопасить зрителей, которых, по совести, и не было ныне.

Опустившись на три метра, круг остановился, один из типов вопросил, готовы ли мы, и возможно ли примирение, на что мы дружно головами покивали-помотали. После чего раздалось противное дребезжание, символизирующее начало дуэли.

Мой оппонент молниеносно метнул руку к набедренной кобуре… и занялся эфирным боданием. Я специально изучал местный кодекс в плане как правил, так и традиций. Ну и вопрос об “ограничениях” не на пустом месте. Так что, не желая устраивать пострелушки (хотя малый калибр стреляла, традиционно тут принятого, и терапефт сводили риск к минимуму) я просто воздействовал эфирно на оружие Морсгента. “Бороться” ему было гораздо проще, объект борьбы “ближе”, да и мускульные усилия. Вот только к такому готов он не был и даже отвёл взгляд на миг, преодолевая эфирное воздействие.

А подняв взгляд он увидел милую улыбку на моей физиономии. И не менее улыбчивый ствол Сурта, направленный ему в чело.

— Термический излучатель? — заинтересовался оппонент, опустив своё стреляло в кобуру.

— Сурт, данский, — подтвердил я, подняв бровь.

— Ах да, господин Терн, вы победили, признаю вашу правоту, — без каких-то обид и прочих дёрганий выдал глава кафедры. — Вернёмся ко мне? — полюбопытствовал он, пока круг поднимался.

— Как вам будет угодно. — ответствовал я. — Хотя, признаться, предпочёл бы открытый воздух, если возможно.

— Возможно, — ответил собеседник.

И отвёл нас на открытую беседку фактически на крыше здания, где был столик, да и некая дама соответствующего колёру заставила стол закусками и кофием.

Пока наш хозяин давал распоряжения, Мила потискала меня, на ухо обозвала “героем”, вызвав искреннее возмущение, и попросила быть поаккуратнее. На что я честно обещал “постараться”.

Ну тут реально, только “стараться” и остаётся: согласно выкладкам этнографов, этакое “давай подерёмся” было просто частью культурного кода многих заокеанских Полисов. Тут это, как ни по-дурацки звучит, не способ “защитить честь”, а скорее один из широко распространённых(!) средств межличностной коммуникации. Что поведение Морсгента очевидно подтверждает, отметил я.

— Весьма изящно, господин Терн, — выдал Морсгент, расположившись за столом. — Впрочем, возможностей противодействовать вашей уловке множество.

— Даже не спорю, господин Суторум, — улыбнулся я. — Я просто, признаться, не желал подвергать наши жизни опасности. Сколь ни невелика она была, — уточнил я. — И давайте не будем поднимать тему того, что я думаю о распространённости поединков в Новой Пацифиде. Спускаться на дуэльную площадку тотчас по подъёму будет положительно смешно.

— И вправду, — хмыкнул собеседник. — Впрочем, давайте к делу. Вне зависимости от итогов нашего поединка, картина работы нашей Академии такова, что знания и деньги не разделимы. Просто “обмен” будет… — задумался он. — Да в общем-то, невозможен.

— А не могли бы вы, господин Суторум, в общих чертах, просветить меня во взаимоотношения Полиса и Академии? — заинтересовался я. — И финансирование. Признаться, я в курсе, что Полис не финансирует Академию в достаточной мере…

— Вообще-то, ни в какой, — огорошил меня собеседник. — Впрочем, расскажу, много времени это не займёт.

И вправду, заняло это четверть часа, а я, мягко говоря… фрустрировал. Как и Мила, судя по взгляду. Итак, Полис финансирует парк, озеро, уборщиков парка и реставрацию внешнего вида зданий. И всё!

Ни грантов, ни чего подобного. Обучение платное, чиновник за академическое образование платит либо из своего кармана, либо кредитуется Полисом. Соответственно, Академия существует на продаже разработок или их воплощении, на финансируемых производственниками (и Полисом, выступающим просто как заказчик) исследованиях и плате со студиозов.

Плюс, есть некоторая внутренняя конкуренция кафедр. Как за студиозов, приносящих прибыль (Академии в целом также, но часть денежки со студентов оставались на кафедре). Плюс, ряд разработок идёт в “карман” только кафедры, либо вообще одного разработчика. Приличным считается “поделиться”, но на уровне традиций.

В общем, махровая коммерция, причём толком неотраженная в наших академических данных. Подобная “модель” существовала лет сорок, со слов нашего лектора. А данным в Вильно не менее полувека.

И выходит в рамках озвученного, прикидывал я, что “сотрудничать” с Новой Пацифидой или с академией — глупость бессмысленная. В рамках “буквы и духа послатости” мне надлежит налаживать “сотрудничество” с конкретной кафедрой. Именно “Эфирной Энергетики”, кою и представляет Суторум. А всё остальное не только лишнее, но и вредное.

— Благодарю вас за рассказ, господин Суторум, — кивнул я. — Мне надо проконсультироваться, если вы не возражаете, — на что собеседник развёл лапами, мол, надо значит надо. — Но перспективу сотрудничества взаимовыгодного я вижу. Хотелось бы обсудить его, скажем, завтра.

— В обед? — предложил-спросил Морсгент, на что я кивнул. — Тогда до завтра, господин Терн, госпожа Сулица.

— До завтра, только один момент, господин Суторум, — коварно улыбнулся я. — Послушайте мою с начальством беседу, — на что собеседник, недоумённо нахмурившись, кивнул.

На том и распрощались. Специально обученный погонщик самоката доставил нас в хоромы, где, оставшись вдвоём, Мила бросилась мне на шею.

— Ормондушка, ты аккуратнее будь, страшно, — признала моя овечка.

— Вариантов не было, — пожал плечами я, осуществляя “антисоглядатайное” воздействие. — В этом бардаке заокеанском никому ничего, кроме денег, и не надо. А если и надо — так не признаются. Скинули нас на Суторума ентого. Вроде бы и самый заинтересованный, так и ему “вроде интересно”. А на деле думал, как бы от нас отделаться, судя по физиономии. Ну а про дуэльки их ты и сама читала. Либо его на конфликт вывести, ну и потом уже как “свой” говорить, либо посольство нынче же закончилось бы, безрезультатно, — подытожил я.

— И всё одно аккуратнее будь, — применила неотразимый аргумент подруга, на что я согласно покивал.

Да и задумался. Тяжело будет с этим Морсгентом работать, да и вообще в Полисе сем: у них психология “однодневок”, живи одним днём. Впрочем, ряд психологических особенностей на сотрудничество, причём добросовестное, даёт надежду.